– С мужем проблемы.

– Развод?

– Пока нет, но думаю – скоро будет, – вздохнув, ответила я.

– У тебя виза еще на сколько?

– На три месяца.

– Мы можем тебе новое приглашение выслать, если захочешь, – предложил Ким. – Я хочу, чтобы ты у нас и дальше работала.

«Еще бы!» – подумала я, но промолчала. Вслух же пообещала, что обдумаю их предложение.

Уезжать мне и самой не хотелось. Ведь в России меня ничего хорошего не ждало.

Но и сразу согласия на возвращение я не дала. Мне действительно нужно было подумать и определиться с дальнейшей судьбой. Поэтому мы молча доели наш ужин и вернулись в таун.

Да, я прекрасно знала, что нужна им. Ведь добрая половина клиентов «Лос Лобос» приходит туда лишь потому, что им со мной весело.

Однажды я сравнила выручку тех дней, когда я работала, с остальными – когда я была, например, в России. Получилось, что мое присутствие поднимало ее сразу вдвое! Мне же при этом Рита постоянно твердила, что выручка у них стабильная: со мной или без меня. Видимо, она забыла о том, что журнал продаж лежит у меня перед носом, и я могу посмотреть его в любой момент, когда захочу. Не знаю, для чего она так врала. Может, чтобы я не требовала прибавки к зарплате? Возможно. Но я и не собиралась этого делать, потому что знала – бессмысленно. Жадные они были – жуть!

Зато, посмотрев журнал, я совершенно точно знала, что нужна им и собиралась этим воспользоваться, чтобы вернуться обратно. Хотя бы затем, чтобы продолжить затянувшееся ожидание визы, если мы с Санни к тому времени не разведемся.

– Что у тебя со старым Шоном? – спросил меня Ким в очередной раз о Шпике.

– Мы друзья, – в который уж раз, устало ответила я.

– А люди говорят, что ты у него ночуешь, – пошловато ухмыляясь, подмигнул он.

– Мы просто друзья, – тупо повторила я.

Для себя он, видимо, уже все решил, и переубедить его я не могла.

А, ну и пусть! Если ему от этого жить веселее.

На следующий день я подошла к Рите:

– Послушай, неужели Киму так трудно поверить, что Шон для меня не более чем друг?

– Корейцы не понимают дружбу между мужчиной и женщиной, у них ее не бывает. Да ты и сама подумай: ты же у него иногда ночуешь! У кого угодно подобные мысли появятся.

– Логично, – согласилась я.

– Не обращай на него внимания, пусть думает что хочет. Ты его не переубедишь.

– Да это я уже поняла. Кстати, – вспомнила я, – мы с Шоном в это воскресение мой День рождения отмечаем. Приходи, если хочешь.

– А американцы будут? – уточнила она.

– Конечно. Друзья моего мужа и сам Шон.

– Тогда мне нельзя. Мой не отпустит туда, где американцы, – объяснила она.

– Но ты же здесь работаешь, и ничего?! – не поняла я.

– Так тут я под присмотром, а там – нет.

– Ясно. Ну, смотри сама. Если сможешь – милости просим.

Помимо друзей Санни, Риты, Чуян, и Танюшки, которая смогла заскочить буквально на пару минут, так как ребенок был совсем крохой, я пригласила еще двух русских девчонок.

В силу того, что они были замужем за корейцами, общались мы нечасто. Но все же я хочу рассказать немного о них.

Одну из них звали Элей. Замужем была около года. Муж ее хоть и проводил почти половину всего времени в Корее, но официально считался гражданином Америки и при этом он давно нигде не работал. В свое время он был женат на американке, которая умерла из-за врачебной ошибки, сделав его тем самым весьма обеспеченным вдовцом: он получил хорошие деньги после смерти жены по страховке, и, кроме того, рассчитывал сорвать жирный куш с госпиталя, поставившего ей неверный диагноз. Уже несколько лет продолжалась их тяжба (для Америки подобные судебные процессы – явление нормальное, хотя и отнимающее кучу времени), из-за которой ему раз в два месяца приходилось наведываться в США, оставляя молодую жену со своими родителями. А родители мужа Элю не жаловали. В их памяти навечно поселилась прежняя жена сына, которая была для них почти что святой: по всем комнатам, даже в Элиной спальне, висели ее фотографии, и не проходило ни дня, когда бы Эля не выслушала сравнения себя с ней, разумеется, всегда не в пользу Эли. Они попрекали ее каждым куском, а в отсутствие сына регулярно докладывали ему, куда она ходит и когда возвращается. Разумеется, общение со мной было для Эли «табу». Потому как сам факт того, что мой муж в Америке, а я – тут и без присмотра делал меня практически «шлюхой». А приличные девушки со «шлюхами» не общаются. Поэтому мы с Элькой встречались редко, урывками, каждый раз рискуя нарваться на неприятности.