Кап!

Капля упала на голову давным-давно усопшего Короля Б'храйана Кровавого Топора.

— И сколько еще мы будем здесь торчать, сержант? — спросил Шнобби, разглядывая длинную ленту посетителей, тянущуюся мимо мертвых королей.

— Мистер Ваймс послал за сменой в Анк-Морпорк, — ответил Фред Колон, переминаясь с ноги на ногу. Когда вы только зашли, казалось, что в пещере тепло, но через какое-то время липкая сырость начинала действовать на нервы. Фред подумал, что на Шнобби она не действовала, потому что того природа одарила естественной липкостью и сыростью.

— Меня от них в дрожь бросает, сержант, — сказал Шнобби, показывая на королей. — Если эта рука вдруг шевельнется, я заору.

— Думай о том, что ты присутствуешь при Событии, Шнобби.

— Я всегда где-нибудь присутствую, сержант.

— Ага, но когда они начнут писать исторические книги, они… — Фред Колон замолк, задумавшись. Он должен был признать, что историки вряд ли упомянут их со Шнобби. — Ну, как бы то ни было, твоя Смуглянка будет гордиться тобой.

— Вряд ли, — печально ответил Шнобби. — Она замечательная девушка, но я подумываю, как бы потихоньку ее отшить.

— Да не может быть!

— Боюсь, что может, сержант. Как-то раз она приготовила мне ужин. Она пыталась испечь Волнительный пудинг, какой обычно пекла моя мамаша.

Кап!

Фред Колон улыбнулся до глубины желудка. — Ах, да. Никому не удавалось так взволновать пудинг, как твой мамаше, Шнобби.

— Он был ужасен, Фред, — сказал Шнобби, повесив голову. — А ее слампи, эх, я бы не рискнул повторить опыт. Она явно не из тех девушек, что знают с какой стороны подходить к плите.

— Да, ей больше известна дорожка к шесту, Шнобби, это точно.

— Верно. И я подумал, ну вот Молотоголовая, да, никогда не знаешь, куда она смотрит, но как она готовит моллюсков… — он вздохнул.

— Ага, одна мысль о них способна согреть мужчину в промозглую ночь, — согласился Фред.

— И знаешь, она лупит меня сырой рыбой, но уже не так больно, как обычно, — продолжал Шнобби. — Я думаю, что мы начали понимать друг друга.

Кап!

— Она способна разбить омара кулаком, — заметил Колон. — Есть где применить такой талант.

— Поэтому я собираюсь поговорить с Ангвой, — сказал Шнобби. — Она могла бы дать мне пару подсказок, как помягче отшить Смуглянку.

— Вот хорошая идея, Шнобби, — сказал Фред. — Не трогайте, сэр, а то мне придется отрубить вам пальцы. — Обратился он дружелюбным тоном к гному, который потянулся было к доске.

— Но мы конечно же останемся друзьями, — сказал Шнобби, когда гном отпрянул. — Пока я смогу проходить в клуб Розовая Кошечка бесплатно. И я всегда буду на месте, если ей потребуется поплакать мне в шлем.

— Вот очень современный подход, Шнобби, — сказал Фред и улыбнулся в темноте. Все возвращалось на пути своя.

Кап!

Вечный тролль скитался по миру…

Кирпич тащился следом за Детритом, волоча свою дубинку.

Ну пришел и на его улицу праздник, энто точно! Говорят, что когда пытаешься соскочить, бывает ломка, но его всегда ломало и на энтот раз было не так худо. Тока было странно, что он мог додумать предложение до конца, не забыв начала. А еще ему давали еду, которая оказалась вкусной, когда его наконец перестало рвать. Сержант Детрит, который все знает, сказал ему, что если он завяжет и немного поумнеет, то сможет подняться до младшего констебля и загрести кучу денег.

Кирпич не совсем понимал, что произошло. Похоже, что он не был больше в городе и они немного подрались, затем сержант Детрит показал ему каких-то мертвяков и врезал ему по голове со словами — "Помни!". Он старался запомнить, но его так часто били по голове, что этот удар был почти незаметным. Но сержант Детрит сказал, что гномов больше не надо ненавидеть и это было классно, потому что у Кирпича было слишком мало сил, чтобы тратить их еще и на ненависть. Что они делали внизу в энтой дыре, энто старались сделать мир лучше. Так сказал сержант Детрит.

Тролли и гномы воздвигли в Кумской долине огромный мемориал. На его стены пошли гигантские валуны, а на крышу часть поваленного бурей леса. Огромный, тридцатифутовый костер потрескивал внутри. Вокруг него на длинных скамьях сидели, вместе со своими свитой, слугами и стражей, короли более чем сотни гномских шахт и предводители восьмидесяти троллийских кланов, Было шумно, дымно и от костра исходил невыносимый жар.

День удался. Им удалось достигнуть определенных договоренностей. Да, верно, гномы и тролли держались наособицу, однако они, в то же время, не пытались убить друг друга. Это было многообещающее улучшение. Перемирие соблюдалось.

Сидящий во главе стола король Рыс откинулся на спинку своего импровизированного трона и сказал: — К королям нельзя обращаться с требованиями, к королям обращаются с просьбами, которые они благосклонно удовлетворяют. Неужели он не понимает этого?

— Не думаю, что он позволяет себе тра’ка, сэр, извините за грубость, — ответил скальт Скромняк, почтительно стоящий рядом с троном. — И старшие городские гномы поддержат его в этом. Не мое это дело, сэр, но я бы посоветовал вам пойти на уступки.

— И это все, что он хочет? Никакого золота, серебра, никаких скидок?

— Это все, что он хочет, Ваше Величество. Но я подозреваю, что вы в самом скором времени получите известия от лорда Витинари.

— О, в этом можно не сомневаться! — ответил Король и вздохнул. — Мир меняется, но некоторые вещи остаются неизменными. Ээ… Это… существо, оно оставило его, так?

— Думаю, что да, Ваше Величество.

— Вы в этом не совсем уверены?

Скальт лишь слабо усмехнулся про себя.

— Давайте просто скажем, что его обоснованная просьба будет удовлетворена наилучшим образом, Ваше Величество?

— Ваша точка зрения принята во внимание, скальт. Благодарю вас.

Король Рыс перегнулся через два пустых сидений к Алмазному Королю и сказал. — Как вы думаете, может, с ними что-нибудь случилось? Уже шесть часов!

Сияющий улыбнулся, озарив зал светом. — Я подозреваю, что их задержка вызвана делами крайней важности.

— Более важными, чем это? — сказал король гномов.

И, поскольку есть более важные дела, в городе у дома магистрата стояла карета. Лошади нетерпеливо переступали копытами. Кучер ждал. И, поскольку эти дела очень важны, леди Сибилла, ожидающая в карете, с легкой улыбкой штопала носок.

А из открытого окна на втором этаже разносился голос Сэма Ваймса: — Он говорит "Арррргх!" — Это бегемот! Это не моя корова!

И, как бы то ни было, бегемотский рык ему вполне удался.

Конец[подробнее о редакции]