«Зона» в этой повести Стругацких имеет обобщенный, может быть, даже символический смысл, как зона того же конфликта цивилизаций, вмешательства в историю, которое обсуждается в других упомянутых выше произведениях - только на сей раз земляне выступают в виде отсталых туземцев, да и вмешательство само - как бы нечаянное (просто пикник). Но сложилось так, что произошло реальное событие, отчасти заслонившее действительную суть и замысел повести, - чернобыльская катастрофа. Известный программист Антон Чижов, которому случилось в свое время участвовать в ликвидации последствий аварии, рассказывал в присутствии автора этих строк, что основное его ощущение можно было выразить словами: «до чего же это похоже!». Вот дословная цитата из его рассказа: «Я знаю, что военные отдали две секретные карты за один экземпляр “Пикника на обочине»… А потом я видел абсолютно уникальный экземпляр “Пикника”, распечатанный на бланках Припятского горкома партии".
«Хотя мне никогда не приходилось прибегать к тревожному сигналу, я знал, что делать в этом случае. Я укутал ребенка в пиджак и достал свой телеэкран […] и нашел на краю телеэкрана кнопку, на которую мне еще никогда не приходилось нажимать. Вокруг нее краснела надпись „Общий вызов“. Я нажал на кнопку, и в аппарате послышался шум […] А через шесть секунд я начал, как полагалось, коротко, по-деловому, рассказывать: найден ребенок, зовут его Пао, трех с половиной лет, глаза карие…»
Существует точка зрения, что суть и главная задача фантастики - научные пророчества, предсказание будущего. В наиболее законченном виде это выразил еще некто Я. Дорфман в 1932 году: «Наилучшие научно-фантастические произведения являются предвидениями и рано или поздно осуществляются на деле».
Конечно, предвидение весьма впечатляет, особенно если оно исходит из уст писателя-беллетриста, а не ученого или общественного деятеля. Хрестоматийный пример - «гиперболоид инженера Гарина», но и задолго до него уже были предсказаны телевидение, синтетические ткани, космические ракеты. Общеизвестны и предсказания Жюля Верна - электрические двигатели, подводная лодка, дуговая лампа и лампа накаливания, электропечь, телеуправление и т. д. и т. п. В русской дореволюционной литературе самыми впечатляющими в этом смысле можно считать два произведения: «4338-й год» (1838) князя Владимира Федоровича Одоевского (не путать с декабристом, его двоюродным братом Александром Одоевским), а также «Красную звезду» (1908) А. А. Богданова, социал-демократа и оппонента Ленина, будущего большевика, идеолога Пролеткульта и директора созданного им в Петрограде Института переливания крови. У Одоевского в «4338-м годе» мы находим «такое удивительно современное слово, как “электроход”, движущийся по туннелям, проложенным под морями и горными хребтами, вулканы Камчатки служат для обогревания Сибири, Петербург соединился с Москвой и возник - воспользуемся еще раз современной терминологией - мегаполис, чрезвычайно развился воздушный транспорт, в том числе персональный; человечество переделало климат, удивительных успехов достигла медицина, женщины носят платья из “эластического стекла”, т. е. из стекловолокна, есть цветная фотография и т. д.»[Ревич В. А. Не быль, но и не выдумка. - М.: Знание, 1979, с. 25. (www.fandom.ru/about_fan/revich_2.htm)]. Еще интереснее обстоит дело в «Красной звезде», написанной ровно семьдесят лет спустя. Речь там идет о путешествии на Марс, причем на марсианской же ракете, которая движется, ни много ни мало, энергией ядерного распада (напомним, что в эти годы еще даже не было до конца понято строение атома)! А на Марсе «труд стал активной потребностью каждого, он доставляет творческую радость, рабочий день длится полтора-два с половиной часа, хотя желающие и увлеченные своим делом зачастую засиживаются долго. Люди часто меняют работу, чтобы испытать ее многообразие. Как же в этих условиях обеспечивается экономическая устойчивость? По плану, который выдают вычислительные машины. Вычислительные машины в 1908 году!»[Оттуда же, с. 60]. Не буду вслед за отцом повторять подобные восклицания, ведь он просто не знал, что сама вычислительная машина была изобретена Бэббиджем задолго до этого[См. статьи автора на эту тему в «Домашнем компьютере» («Пращур», «ДК» №10, 2002) и на сайте «Русский журнал» («Леди Байрон»)] - примерно тогда, когда писал свое сочинение князь Одоевский, и Богданов в силу своей эрудированности не мог этого не знать. Но несомненно одно - это самое первое, и возможно, вообще единственное до настоящего изобретения компьютеров упоминание о них в фантастической литературе, причем с использованием их по прямому назначению.
«[Бабушка] носила синие или фиолетовые платья и не надевала никаких украшений, кроме узенького перстня, который носила на среднем пальце. Моя сестра Ута сказала мне однажды, что на кристаллике, вделанном в этот перстень, записан голос дедушки, когда тот еще жил, был молод и любил бабушку. […] Однажды, играя, я незаметно приложил ухо к перстню, но ничего не услышал, и пожаловался бабушке, что Ута сказала неправду. Та, смеясь, уверила меня, что Ута говорила правду, а когда увидела, что я все еще не верю, поколебавшись немного, вынула из своего столика маленькую коробочку, приложила к ней перстень, и в комнате послышался мужской голос».
Вот пример еще одного потрясающего пророчества: в книге Вадима Никольского «Через тысячу лет» (1927) в деталях предсказан атомный взрыв, который произойдет в 1945 году! Причем атомная бомба у него - наступательное оружие массового уничтожения, совершенно сознательно создаваемое военными, как и было в действительности (взрыв, правда, происходит случайно). Единственное, чего не предсказал автор, а позднее не могли в полной мере предвидеть и сами ученые, создатели бомбы, это то, что основным поражающим фактором атомного оружия будет не собственно взрыв, а радиоактивное заражение местности.