— Стой, идем назад.

— И что мы будем делать?

— Вероятно, это втулка „колеса“, центральная ось банка данных. Мы пойдем назад и начнем разрушать соты, ячейку за ячейкой…

— Надеюсь, вы говорите это не всерьез, док.

— К сожалению, всерьез, — сказал Зарков. — Компьютер знает, что мы здесь. Он знает, что мы совершили вынужденную посадку. Он узнал, что мы пришли в город, и попытался уничтожить нас. Он знал также, что мы подошли очень близко к его памяти, и снова попытался остановить нас, уведя Дейл.

— А теперь вы хотите мстить.

Зарков улыбнулся и слабо пожал руку Флеша.

— Никакой мести, — заявил он, когда они снова вер нулись в центр сот. — Нам нужны внимание и сотрудничество этой машины.

Флеш Гордон всегда любил и уважал доктора Заркова за многие его качества, и среди них за его дружелюбие и терпимость. Он еще ни разу не видел, чтобы Зарков действовал неразумно, руководствуясь низменными побуждениями.

Сейчас же, когда они оказались внутри чудовищно огромной машины, он заметил, что его друг умеет быть жестким и решительным. Он и не подозревал, что Зарков может быть таким.

— Вы действительно хотите это сделать, док? — в последний раз спросил Флеш.

Зарков отвел взгляд. Потом посмотрел на Флеша и заметил, что полковник сильно обеспокоен.

— Она забрала Дейл, — довод был сокрушительным.

Мысль об этом наполнила Флеша болью. И все же… все же то, что они намеревались сделать, было невероятно. Он физически чувствовал это.

— Если бы она хотела нас уничтожить, она не стала бы похищать Дейл. Вы же сами сказали: Дейл — заложница.

— Мы изменим эту ситуацию, — сказал Зарков тихо, но с неожиданным упорством.

— Тогда мы должны установить контакт с машиной, а не пытаться разрушить ее.

— Хорошо, отвлечемся от нас самих. А как быть с мужчинами и женщинами с „Доброй Надежды“? - в голосе Заркова звучала угроза. — Весьма вероятно, что их убила именно эта машина.

— А как насчет Сандры Дебоншир?

— Без той, самой странной установки в машинном отделении, я никогда бы не счел машину убийцей. Но этот компьютер внедрил на борту „Доброй Надежды“ ту установку, и когда мы попали на корабль, она доставила его сюда и совершила кораблекрушение.

Флеш покачал головой и устало провел рукой по лицу.

— Это все довольно плохо согласуется между собой.

— Да, — упорствовал Зарков. — Но эта несогласованность находится там, — он указал на соты, — а не у нас.

Зарков нажал на край одной из камер банка памяти.

Материал обломился при легком прикосновении. Кусок величиной с ладонь Заркова упал на пол.

Флеш напрягся всем телом. Машина обязана была защищать саму себя. Он был уверен, что она не потерпит того, что сделал Зарков.

Зарков уже поднял руку, чтобы еще раз ударить по хрупким переборкам ячеек, когда в паре метров от него вспыхнуло световое изображение.

Они замерли и уставились на него. Изображение становилось то более, то менее резким, наконец, сфокусировалось, и они увидели Дейл Арден: она стояла, протянув руки вперед.

— Перестань, дядя Ханс, — крикнула она. Голос ее доносился откуда-то издалека.

— Дейл! — воскликнул Зарков.

— На самом деле я не здесь, дядя. Это только голографическая проекция.

— Где ты? — спросил Флеш.

— Ты в порядке? — в свою очередь спросил Зарков. — Она тебе что-нибудь сделала?

— У меня все хорошо, дядя. Но ты не должен разрушать память машины. Мне сказали, что ее уже никогда нельзя будет отремонтировать.

— Я уничтожу все, если они не освободят тебя целой и невредимой.

Дейл посмотрела на кого-то, кто находился вне поля их зрения. Потом снова повернулась к ним.

— Нет, — сказала она. — Я не слышала, что вы только что сказали. Мы работали со всей возможной скоростью, чтобы собрать проектор голограмм. В действительности все не так, как это кажется. Вы должны поверить мне.

— Кто с тобой? — спросил Флеш.

В ее глазах появилось беспокойное выражение, она снова оглянулась через плечо, словно ожидая подсказки.

— Вам все объяснят. Но сначала вы должны увидеть это собственными глазами. Вы мне не поверите, если я просто расскажу вам все.

— Они что-то с ней сделали, надо быть начеку, сказал Зарков Флешу. — Если мы уйдем отсюда, мы можем потерять все.

— Дядя, — позвала Дейл. — Пожалуйста, уйдите отсюда. Одно только ваше присутствие в банке данных причиняет чудовищный вред. Пожалуйста.

Флеш взглянул на Заркова, старый ученый тяжело вздохнул. Наконец, он кивнул.

— Как нам выбраться отсюда? — спросил Флеш. На лице Дейл тотчас же появилось облегчение.

— Возвращайтесь в центр сот, и вы снова материализуетесь в помещении управления энергоснабжением. Оттуда уезжайте на каком-нибудь вагончике монорельса к поверхности. Я буду вас там ждать.

— Ты уверена, что все в порядке, Дейл? — настойчиво спросил Флеш.

— Да! — подтвердила она. — Я очень устала и боюсь. С вами произойдет что-нибудь плохое, если вы останетесь здесь. Но я в полном порядке, поверьте. Теперь, пожалуйста, поспешите. Мне сказали, что тепло ваших тел и ваши испарения уже разрушили множество ячеек.

Изображение исчезло. Гигантская пещера с клетками памяти машины замерцала и стала прозрачной. Вокруг них появилась централь энергоснабжения.

Настенная диаграмма и пульт управления были приведены в первоначальное состояние. Когда материализация закончилась, Флеш помог Заркову подняться к порталу.

Снаружи, в парке они на мгновение задержались.

— Я этого не хотел… Я не разрушал памяти машины, Флеш, — печально сказал Зарков. — Я хотел только привлечь ее внимание, и мне это удалось.

— Мне тоже очень жаль, что так вышло… — сокрушенно произнес Флеш.

Они молча поднялись в подошедший вагончик.

Он сразу же пришел в движение и со все увеличивающейся скоростью помчался по рельсу, который, описывая пологую кривую, поднимался к потолку и далее, по направлению к поверхности планеты.

Зарков бессильно уронил голову и закрыл глаза. То же сделал и Флеш. Во время их более чем двадцатиминутной поездки они молчали и, казалось, полностью погрузились в собственные мысли.