— Ну почему? Почему ты не захотела выходить замуж за принца, который тебя разбудил? Между прочим, он к тому временем королём стал, — ярился брат спящей красавицы.
— Выходить за него замуж! Фи! Я лежала себе никого не трогала, принца моего ждала. А является старый дед, целует меня без просу и просит выйти за него. Это через пятьдесят то лет!!! Где этого гада только носило все эти годы.
— Праздновал, — тихо шепнула своему супругу королева.
— Что?! - взвилась принцесса.
— Изгородь волшебную вырубал с магами. Заклинание оказалось на редкость прочным. А старая ведьма, наложившая его, в тюрьме сошла с ума и не могла помочь со снятием.
— Мог бы и побыстрее рубить, — фыркнула девушка. — Ведь он знал, какое сокровище ждёт его в конце.
— Да уж, — подмигнул король жене, — настоящее сокровище.
Приход принцессы во дворец произвёл настоящий фурор. Об этом событии, происшедшем год назад говорили до сих пор. Постепенно оно стало обрастать легендами, превращаясь в одну из национальных сказок. А дело было так:
Сбив стражу у ворот, во дворец, в день рассмотрения жалоб от жителей королевства ворвалась одетая в грязное, местами рваное подвенечное платье девушка. И тут же, не медля приказала: "Козлу, занявшему её трон, двигать отсюда подальше, пока она добрая".
По всему выходило, что прибыла в новую столицу королевства Алексис не в самом лучшем расположении духа.
После резонного вопроса, с какой стати, король должен уступать ей свой трон, она продемонстрировала собравшейся публике магическую, нестираемую печать с загадочной и наверняка волшебной надписью: "Маде ин королевство Эвон, лично королём Эдуардом третьим", располагавшуюся на её левой пятке.
Король тут же признал свою старшую сестру и заключил в объятия, попутно оправдываясь тем, что он уже коронован и в глазах Бога и народа является правителем этой страны. Поэтому он жутко извиняется, но трон отдать ей никак не может. Но все полагающиеся её положению почести Алексис будут предоставлены. В общем, всё оказалось, словно в сказке и быть девушке отравленной в соответствии с лучшими королевскими традициями, да вот беда… У королевской четы не было детей. И если Королю было сорок пять лет, и он ещё мог рассчитывать обзавестись наследником, то королева старшая его на семь лет с этой мечтой уже рассталась. Конечно, правитель мог развестись и жениться снова, благо в этом вопросе церковь за небольшие уступки готова была ослабить свои позиции, но… Но Король действительно любил свою супругу. Поэтому появление Алексис давало ему возможность удержать свою линию крови на троне. Для этого надо было всего лишь выдать девушку замуж. С этого и начались проблемы Короля Родерика, его жены Элизы и всего королевства Эвонского…
— Все принцы кончились, — со вздохом подвёл итог Родерик, вычёркивая последнее имя из списка. — Ну чем тебе не понравился этот кандидат. Виконг. Мужчина в расцвете сил! С собственным кораблём.
— От него потом воняло так, что я чуть не задохнулась, — сморщила носик девушка.
— Ничего, могла бы потерпеть. Ведь мы с Элизой терпели.
— Всю жизнь прикажете мне его терпеть?
— Ну, со временем привыкла бы к запаху.
— А рога? А его рога? Я понимаю, что среди мужчин козлов хватает, но зачем же это столь открыто демонстрировать. Нет, если вам он так нравится, выходите за него замуж сами, — бросила принцесса и, не прощаясь, покинула зал.
— И что же нам делать? — спросил король у супруги. — Нам нужен наследник, а эта пигалица отказывается выходить замуж. И все принцы кончились.
— Может спросить у придворного волшебника?
— Да. В конце концов, это его обязанность решать неразрешимые ситуации.
Родерик потянул за шнурок и приказал явившемуся слуге, чтобы тот позвал мага. Не прошло и десяти минут, как одетый в длинную до пят мантию, с седой бородой по пояс и давно не чёсанными и никогда похоже не мытыми волосами маг предстал пред светлые очи правителя. Выслушав его проблемы, он начал со своего обычного:
— Я не волшебник, а только учусь…
— Слушай, ты уже сорок лет учишься. Государство в твоё обучение бездну денег вложило, а ты всё никак выучиться не можешь.
— Я не виноват, что обучение волшебству длится так долго, — обиделся маг.
— Виноват, не виноват, меня не интересует. Либо ты находишь способ, как женить принцессу, либо…
— Вы дадите мне премию, — робко поинтересовался маг.
— … либо голова с плеч.
Маг поёжился. Подумал. Снова поёжился. Прочитал длинное заклинание, чтобы успокоиться. Прочитал свои мемуары, чтобы ещё лучше успокоиться, после чего наконец, достал из воздуха книгу и продемонстрировал королю свой план.
— Что это? — подозрительно поинтересовался Родерик.
— Книга народных сказок Эвона. Здесь есть все истории про принцесс и их замужества. Наверняка найдётся и что-нибудь для того, чтобы затащить под венец и нашу принцессу.
— Надеюсь для тебя, что найдётся, — предупредил Король, раскрывая книжку и жестом отсылая волшебника прочь.
После двух часов непрерывного чтения, Повелитель пришёл к выводу:
— Нам нужен идиот!
— Не идиот, а дурак. Именно они обычно, если верить этой книге, женятся на принцессах, — поправила его супруга.
И разнеслась по городу весть о том, что Его Величество ищет дурака, для очень ответственного задания. Пять седьмых королевства, и бесплатный подарок в придачу гарантировались. Опрос явившихся проводили придворные слуги, отбирая, достойных звания дурака, с особой тщательностью. Наконец, после десятка отборочных туров, остались всего два претендента и кто именно из них "достойнейший из достойнейших", то есть "тупейший из тупейших", предстояло определить королевской чете.
— Итак, претенденты оказались равны почти по всем показателям. Внимание последний, дополнительный вопрос, который и решит ваше будущее, — предупредил Правитель.
— Вопрос? Ещё один вопрос? Я уже ответил на целых два… или три…
— Сколько будет два плюс два, — не слушая возражений, спросил Король.
— А что значит плюс? — почесал затылок споривший претендент.
— А что значит два? — поинтересовался второй, тем самым оставив победу за собой.
— Алексис милая, здесь есть один очень интересный молодой человек, который хотел бы с тобой поговорить, — Король вместе с кандидатом стояли перед опочивальней принцессы.
— Кто? — поинтересовался "интересный молодой человек", оглядываясь.
— Ты, — шикнул Родерик.
— Ага.
Дверь стремительно распахнулась и на пороге возникла девушка.
— Я уже собиралась спать, — недовольно бросила она, держа в руках иголку, номер три. С тех пор, как она впервые уколола палец, заснуть без иголки Алексис уже не удавалось. Потом всё же смилостивилась. — Ладно, пусть заходит.
Король толкнул дурака в спину, перекрестил его, закрыл за ним дверь, на всякий случай перекрестил её тоже и принялся ждать. Вначале не происходило ничего, потом до ушей Его Величества донёсся душераздирающий крик и рядом с дверью возник ещё один проход, пробитый телом убегающего дурака. Вслед за беглецом появилась, державшая в руках набор иголок принцесса и не предвещающим королю ничего хорошего голосом произнесла:
— Родерик!
Позабыв про королевское величие, Родерик убегал по коридору, ведущему в казарму. При людях принцесса вряд ли решится нанести своему брату несовместимые с жизнью увечья. Ввалившись в комнату стражи, он прикрыл за собой дверь и едва успел опустить засов, как с той стороны в неё впечаталось, нечто массивное. От удара, посуда заходила на столе ходуном.
"Кажется, мы немного ошиблись. Надо было искать хитрого дурака, или мудрого. А мы, похоже, нашли полного дебила, — решил Король, когда отдышался и пришёл в себя".
Но ни мудрым дуракам, ни хитрым дуракам, ни пастухам, ни трубочистам, ни солдатам, которые в соответствии со сказаниями без проблем находили себе принцесс, не удавалось растопить ледяное сердце девушки. К тому же, при малейшей возможности она использовала так полюбившиеся ей, после долгого сна, иглы. Дошло до того, что однажды король объявил о наборе невосприимчивых к боли мужчин. Но на этот призыв откликнулось всего несколько странных личностей, увешанных цепями и вдетыми в кожу кольцами. Родерик приказал всыпать им десяток плетей и отпустить. Пришедшие поблагодарили правителя и даже просили добавить, сопротивляясь попыткам стражи вытолкать их взашей. Как бы ни хотел король увидеть внуков, то есть племянников, но такие зятья даже ему были не нужны.