— От жажды и голода.
Она не потрудилась прикоснуться к подачке, и людоеды двинулись в обратный путь.
— Очень прискорбно, — сказал Великий Лорд на прощание.
— Это не прискорбно, это твоя самая большая ошибка в жизни, — бросила Мариция. — Я никогда этого не забуду, Голгрин.
Он огорченно поморщился:
— Хорошо, не забывай меня. Прощай, Мариция, желаю тебе удачной битвы с кровью Чота... Надеюсь, много врагов с криками умрет у твоих ног.
— Безусловно... и многие из них будут людоедами.
Голгрин хихикнул и торжественным шагом удалился, оставив их умирать на голой скале.
— Кинемся за ними, миледи? — спросил воин.
— Зачем? Биться великолепно, но мы подведем империю, погибнув сейчас. Восстание разгорелось вновь, и оно должно быть подавлено... кроме того, окончательно прервано одно фамильное древо...
Голгрин рассматривал полощущийся на ветру флаг, восхищаясь собственным планом. Рука с кинжалом на гербе словно металась, нанося один удар за другим, — и каждый раз умирал заклятый враг.
Кости брошены... Договор с урсув суурт нарушен... Этот день был неизбежен... Леди Нефера с ее темной властью стала доставлять слишком много хлопот, да и Голгрин многовато заплатил за разрыв. Нагрок не оправдал доверия... Дочь Хотака победила, хотя себе Великий Лорд признавался, что ему понравились дуэль и ее результат.
Пусть враги думают, что он сейчас слаб... Никто, даже чудовищные помощники супруги Хотака не остановят его. У него есть секретные резервы. Противники примут его за легкую добычу, а он, как ящерица-джакара, приманит к себе больным видом, а потом вонзит острые зубы. Яд джакары убивает за секунды, Голгрин постарается действовать так же...
Великий Лорд всегда имел не одну причину для действий. Пусть Мариция охотится за проклятым Фаросом, убивает побольше урсув суурт... Чем больше минотавров поляжет, тем лучше людоедам... Сейчас так мало легионов находится в прекрасном Амбеоне... Или, как Великий Лорд предпочитал называть его, Дир ут и’Голгренарок — Королевство Превосходящего Голгрина. Название Амбеон долго не просуществует...
Лодка ударилась о борт флагманского корабля, и правитель людоедов оглянулся на остров. Он договорился с капитаном имперского флота, у него будет время спокойно уйти. Потом они вернутся и, подобрав своего командующего, отправятся уничтожать собственный вид...
Какая разница, кто победит. Голгрин улыбнулся, представив удивление колонистов при виде его орды. Новые урсув суурт заменят рабов, освобожденных Фаросом, Еще надо так много успеть... Зря минотавры верят в детей судьбы, это неправильно... Богами дарован только один ребенок, рожденный, чтобы повелевать всеми. Голгрин скромно одернул плащ.
«Приносящий Бурю» прибыл слишком поздно, чтобы догнать «Руку» Голгрина. Солнце уже садилось, когда капитан Ксир рассыпался в извинениях перед Марицией.
— Мне надо было штурмовать его флагман, миледи. — Моряк протянул ей секиру и подставил шею.— Я подвел твоего брата и теперь тебя...
Мариция отшвырнула оружие:
— Зачем впустую проливать кровь, капитан? Я сделала бы тоже самое на твоем месте.
— Спасибо, миледи.
— Где остальной флот людоедов? Все сбежали?
— До последней шхуны. Думаю, именно сейчас Великий Лорд встречается с основными силами.
— Значит, они ушли от наказания… пока, — горько сказала Мариция. — У нас есть приказ и надо его выполнять.
— Да, миледи.
— Сколько дней мы потеряли, Ксир?
— Пять.
Мариция ошеломленно на него посмотрела:
— Так много! Теперь мятежники могут находится уже в любом... клянусь секирой отца, они уже могут быть у столицы!
— Мне тоже пришла такая мысль в голову, — вздохнул Ксир.
— Есть ли известия из Нетхосака?
— Никаких. Надо ли послать птицу?
— Нет, ничего не делай.
— Тогда, с твоего разрешения, я прикажу поднять паруса.
— Отлично.
Мариция добралась до своей каюты — карты и схемы лежали нетронутыми на столе. Но едва захлопнулась дверь, как в темноте ей немедленно пригрезилось лицо смеющегося Голгрина. Командующую бросило в дрожь, и она поспешно отвернула фитиль масляной лампы.
— Вот, так лучше...
Как у отца и Бастиана, в ее каюте было мало личных вещей — лишь крюки для секиры и меча у кровати, да в нише у стены стояла фляга вина и лежал кусок соленой козлятины. Она привела в порядок бумаги и пергаменты, одновременно принимая решение. Мятежники явно где-то в империи, но, если за ними погнаться, можно пересечь все государство.
— Ему это не понравится, — прошептала Мариция. — И ей тоже...
Хотя кто знает... командующей не к кому обратиться за помощью. Она должна следовать интуиции, а интуиция подсказывает лишь один курс...
— Позвать капитана, немедленно!
Ксир был в каюте через несколько минут.
— Да, леди Мариция?
— Как только мы встретимся с основным флотом, ложись на новый курс.— Ее палец указал точку на карте. — Все могут решить какие-то часы!
— Саргонатх! Ты думаешь, они вернуться в Амбеон?
— Нет, но нам будут нужны новые силы для моего плана. И из Амбеона я не могу их взять... — Мариции не хотелось общаться с Приасом, да и Голгрин рыщет неподалеку. — Там есть пара легионов, сейчас сидящих без дела. Мы заберем их и отправимся в Нетхосак.
— В столицу... неужели мятежники попытаются...
Мариция мрачно кивнула:
— Фарос Эс-Келин хочет вернуться домой. Позволим ему. А когда он пристанет к берегу... поприветствуем его — секирой в грудь.