в которой будет рассказано о том, как, обуздав мысль, быструю словно конь, и желания, суетливые словно обезьяна, монах избавился наконец от своей оболочки и как, совершив подвиг, он улицезрел живого Будду Татагату
Как только Коу Хун ожил, нашим монахам снова устроили пышные проводы со знаменами и хоругвями, с барабанщиками и музыкантами; монахи-буддисты и монахи-даосы, а также родные и друзья Коу Хуна заняли свои места, и шествие тронулось, но мы об этом рассказывать не будем.
Вернемся к Танскому монаху и его ученикам, которые вышли на большую дорогу. Они на каждом шагу убеждались в том, что обитель Будды на Западе действительно отличается от всех прочих мест, в которых они побывали. Здесь росли диковинные цветы, чудесные травы, старые кипарисы и сосны. Жители все были обращены к добру, и в каждом доме монахам давали приют и пищу. В горах путники встречали людей, занимающихся самоусовершенствованием; в лесах они слышали, как странники читают нараспев священные сутры.
Наставник и его ученики с наступлением темноты останавливались на ночлег, а с рассветом продолжали свой путь. Так прошло еще дней шесть или семь и вдруг перед ними выросли ряды высоких построек и многоярусных теремов. Вот послушайте, как они описаны в стихах:
Громады башен в небеса
Вздымаются на сотни чи,
И на узорных кровлях их
Дробятся ясные лучи.
Они вздымаются туда,
Где Хань – Небесная река
Сквозь ледяную пустоту
Течет несчетные века.
С остроконечных их вершин
Увидеть можно, как вдали
Светило, разметав лучи,
Спускается за край земли.
А если с кровли золотой
Поднимешь руку в высоту –
Звезду, летящую с небес,
Шутя, поймаешь на лету!
Вон многоярусных дворцов
Встает величественный ряд,
И словно небо проглотить
Их окна светлые хотят,
А гребень разноцветных крыш
Высоко в поднебесье взмыл,
И задевают облака
За острые концы стропил.
Сто желтых аистов сюда
Приносят вести каждый год,
Когда стареет зелень рощ,
И в мире осень настает,
И птицы пестрые луань
Посланья доставляют в срок,
Едва вечернюю листву
Прохладный тронет ветерок.
Да, наконец то вот они,
Те драгоценные дворцы,
О чьей нетленной красоте
Рассказывают мудрецы,
Те расписные терема
Для праведников и богов,
Подворья из чудесных яшм,
Дворцы из чистых жемчугов!
Здесь, в храмах Истины живой
Святые сходятся толпой,
Про вечный, неизменный Путь
Ведут беседы меж собой,
Отсюда благодатный свет
Во всю вселенную проник,
Распространяя по земле
Сокровища священных книг.
Здесь круглый год свежи цветы,
Как в солнечные дни весны,
Здесь ветви сосен круглый год,
Как после ливня, зелены.
И в изобилье круглый год
Полна густая сень садов
И фиолетовых грибов,
И удивительных плодов.
Прекрасен этот дивный град –
Дворцов и башен стройный ряд,
И стаи фениксов над ним
В бездонных небесах парят:
Их крылья красные горят,
Купаясь в синем хрустале,
И шлют спасительную весть
Всему живому на земле.
Танский наставник поднял свою плеть и, указывая вдаль, воскликнул:
– У-кун! Смотри, до чего там красиво!
– Наставник! – с укоризной промолвил Сунь У-кун. – Когда всякие оборотни обманывали тебя, воздвигая ложные владения Будды, когда они сами принимали облик Будды, ты воздавал им почести и кланялся до земли, а теперь, когда мы прибыли в настоящую обитель Будды, ты даже не слезаешь с коня!
Услышав эти слова, Танский наставник так сконфузился, что чуть было кубарем не скатился на землю. Приблизившись к воротам многоярусного терема, путники увидели служку, который стоял, прислонившись к воротам.
– Уж не вы ли люди из восточных земель, которые явились сюда за священными книгами?! – воскликнул он
Танский наставник поспешно оправил одежды, и стал внимательно разглядывать служку:
В богатые парчовые одежды
Тот величавый слежка облачен,
И мухобойкой с яшмовою ручкой
Перед собой размахивает он
И судя по одежде, по осанке,
Он служит здесь уже не первый год:
Следит за установленным порядком
И путников встречает у ворот.
С утра своей чудесной мухобойкой
Он пыль сметает с красного крыльца,
Чтоб чистотою вечною сверкали
Ступени заповедного дворца,
А вечером к святым чертогам всходит,
Что высятся на крутизне горы,
И у прудов, на берегах из яшмы,
Бессмертных видит пышные пиры.
Нетленный свиток – список душ великих
Висит на рукаве его всегда,
И ноги в кожу мягкую обуты,
Не оставляют на песке следа.
Движенья, как у истого даоса,
Его легки В одежде золотой
Он поражает каждого невольно
Изяществом своим и красотой.
Святым усердьем он достиг бессмертья
И, от мирской избавясь суеты,
Отныне вечной жизни удостоен
В стране невозмутимой чистоты.
Узнал не сразу наш монах премудрый
Горы Линшань чудесного слугу,
А это был бессмертный Златоглавый,
Живущий здесь – на вечном берегу.
Великий Мудрец Сунь У-кун узнал служку и поспешил сказать о нем своему наставнику:
– Учитель! Это же великий бессмертный, Златоглавый из даосского монастыря Юйчжэнь, расположенного у подножия чудесной горы Линшань. Он явился сюда встретить нас!