– Черный валет к красной даме, – сказал я, приглядевшись.

– Ага. – Он усмехнулся, взлохматил волосы и одним движением руки убрал карты с экрана. – Не выходит, – пожаловался он и выключил монитор. – Принесли диски?

Я протянул ему конверт с дисками.

– Здесь четыре, – пояснил я, – по одному на каждый календарный год с тех пор, как я взялся за это дело.

Мастер кивнул.

– Начнем с последнего. – Он вставил диск в компьютер и вызвал на экран список файлов на диске.

Что-то бормоча, он нажал на какие-то клавиши, и на экране замелькали буквы и цифры.

– Ну вот, – сказал он, когда мелькание прекратилось и на экране возникла надпись: “Просмотр окончен. Вирус не обнаружен”. Он улыбнулся. – Никакого Микеланджело. Тут у вас порядок.

– Это... чрезвычайно любопытно, если не сказать больше, – заметил я.

– Что вы имеете в виду?

– Я использовал этот диск последним, чтобы снять копию с данных в основном компьютере. Неделю назад, – сказал я. – Третьего марта.

Он некоторое время переваривал информацию.

– Значит, третьего марта, – сказал он, – никакого Микеланджело в вашем офисе не было. Правильно?

– Правильно.

– Значит, вы его схватили в пятницу или субботу... – Он немного помолчал. – Спросите ваших секретарш, не пользовался ли кто-либо чужими дисками на ваших компьютерах. Скажем, кто-то одолжил дискету с игрой, вроде пасьянса. Это запрещено, нарушение авторских прав, но все так делают. Так Микеланджело мог быть на том игровом диске, а оттуда он мгновенно перескочил в ваш компьютер.

– Мой монитор в офисе черно-белый, – возразил я.

– Дети и в черно-белом варианте любят играть, – ответил он. – Без проблем. У вас в конторе бывают дети?

– Поль, брат Изабель, – сказал я, вспомнив, что его имя было в списке. – Ему пятнадцать. Вечно клянчит деньги у сестры.

– Тогда спросите его. Думаю, в нем все дело.

– Большое вам спасибо.

– Можно для страховки просмотреть и другие ваши диски. – Он по очереди проверил оставшиеся три диска, но ничего не обнаружил. – Ну вот. Пока все чисто. Но, как я уже говорил, надо быть все время настороже.

Я еще раз поблагодарил его, расплатился, забрал свои чистые диски и отправился в Портсмут, оставив далеко в стороне причал в Саутгемптоне.

В таможенном отделе мне сразу же согласились помочь. У меня создалось впечатление, что, устав от возни с бумагами, они были даже рады что-нибудь сделать для человека. Заместитель самого главного начальника, к которому меня в конце концов направили, представился коротко: “Коллинз”, пригласил меня сесть и предложил чашку чая. На его лице было написано желание помочь. Офис его мне понравился: письменный стол, зеленые растения – этакий постскандинавский стиль.

– Что можно провозить вашим водителям и чего нельзя? – повторил Коллинз мой вопрос.

– Именно, – подтвердил я.

– Так. Знаете, времена изменились, стало значительно свободнее.

– Угу.

– Нам категорически запрещено производить выборочную проверку грузов, поступающих из ЕС. – Он помолчал. – Европейского сообщества, – добавил он.

– Угу.

– Даже искать наркотики. – Он развел руками, как бы от безмерного удивления. – Мы можем действовать, в смысле искать, только если у нас есть соответствующая информация. А это зелье ввозят. Я в этом не сомневаюсь, но сделать ничего нельзя. Таможенные проверки теперь разрешены только при ввозе в страны Сообщества. А внутри – перевози куда вздумается.

– Зато меньше бумажной волокиты, – сказал я.

– Экономим тонны бумаги. Сотни тонн. На шестьдесят тысяч меньше всяческих бланков. – Положительная сторона дела несколько улучшила его настроение. – И времени меньше уходит, не то что дни, месяцы экономим. – Он поискал брошюру, нашел и пододвинул ее мне. – Здесь большинство существующих правил. Есть небольшие ограничения на перевозку спиртных напитков, сигарет и личных вещей. Скоро и того не будет. Но, разумеется, и пошлины, и ограничения на ввоз из-за пределов Сообщества существуют и будут существовать.

Я взял брошюру и поблагодарил его.

– Много времени уходит на валютные пересчеты, – сказал он. – Разные курсы в разных странах.

– Мне бы все же хотелось знать, – пробормотал я, – чего нельзя ввозить в эту страну из Европы и... чего нельзя отсюда вывозить.

Он поднял брови.

– Вывозить?

– Что-нибудь запрещенное к распространению. Он пожевал губами.

– Кое на что требуется лицензия, – сказал он. – Ваши водители нарушают закон?

– Вот это я и хотел бы знать.

Он взглянул на меня с большим интересом, как будто только что понял, что я пришел не из праздного любопытства.

– Ваши фургоны переправляются туда-сюда через Портсмут, не так ли?

– Иногда.

– И их никогда не обыскивают.

– Нет.

– И у вас есть необходимые разрешения, разумеется, перевозить животных через Ла-Манш?

– Для нас все это делает специальная фирма. Он кивнул. Немного подумал.

– Значит, если ваши фургоны перевозят других животных, кроме лошадей, мы об этом ничего не знаем. Надеюсь, ваши водители не возят кошек или собак? – В его голосе прозвучало беспокойство. – У нас ведь действуют карантинные законы, сами понимаете. Мы постоянно боимся бешенства.

– Ни разу не слышал, чтобы они привозили кошек или собак, – успокоил я его, – потому что, если бы они это делали, все бы об этом знали. В нашей деревне новости распространяются со скоростью света.

Он слегка оттаял. Лысеющий сорокалетний мужчина с белыми ухоженными руками.

– Между прочим, – заметил он, – благодаря прививкам за последние тридцать лет здесь никто не умер от бешенства, заразившись в Европе. Но все равно, нам здесь эта болезнь не нужна.

– Ясно. А для чего нужна лицензия?

– Много для чего. Вас, должно быть, интересуют ветеринарные лекарства. Для их перевозки вам каждый раз потребуется отдельная лицензия. Такую лицензию можно получить от Министерства сельского хозяйства и рыбного ветеринарного управления. Но мы не проверяем, что именно провозится через Портсмут. Проверка лицензий – прерогатива МСРХ.

МСРХ? А, Министерства сельского и рыбного хозяйства. Тут поневоле вспомнишь Джоггера.