В «Эдеме», напротив, царил индивидуальный подход. Эффект присутствия, визитная карточка Садов Саймона, как заметил перед расставанием Марек. Наблюдая сверху, Басс ощутил это в полной мере. Опытный глаз взломщика легко распознавал цели. Но даже то, как они размещались по саду…
Раскрытый мольберт под елью, у ручья с небольшим водопадом. Красный ридикюль на столике в беседке, из него торчит белая перчатка. На спинке стула рядом — стильный пиджак. Еще одна беседка, в ней — нотная папка на крышке пианино. Снова пиджаки на спинках кресел. Ан нет, бери классом выше: смокинги. Дальше плюшевый медведь в коляске… ну, это несерьезная добыча. А вот старинная книга на каменной скамье у входа в грот — другое дело. Не исключено, что «бет» или по крайней мере «далет-спец».
Однако профессионалы не злоупотребляют «невооруженным глазом». Два крылатых бота, подключенные напрямую к зрительному нерву Басса, сканировали «Сад Саймона» в трех дополнительных диапазонах. Инфракрасный радар — для органики, миллиметроволновый — для неоргов, ультразвук — для всего остального, что скрывает туман… Эта добавочная информация отображалась яркими, но неестественными цветами; казалось, будто сад обвешан фосфоресцирующими украшениями. И из-за этого еще труднее было избавиться от ощущения, что там, внизу — не кладбище, а самый заурядный парк, куда на выходных люди приходят отдохнуть, отметить что-нибудь с друзьями или послушать «живую» музыку. Просто сейчас антракт, и все куда-то отошли, но ненадолго — их вещи ждут хозяев на столиках и спинках кресел. Еще минута, и из-за деревьев появится толпа веселых франтов, и все опять рассядутся в своих беседках.
Только никто не появляется там уже больше часа. Лишь мутные щупальца тумана между беседок становятся гуще. А слабенькие фонарики вдоль дорожек лишь усиливают зловещий эффект.
Басс включил карту и снова нашел склеп Саймона. Час назад, оглядывая «Эдем» в первый раз, он невольно начал искать глазами нечто пафосное, на возвышении. Но ни часовней, ни одинокой горной хижиной здесь не пахло. Зато после часовой медитации на сикоморе ему уже не казалось странным то, о чем говорила карта.
Самое низкое место сада. По карте там находилось озерцо, но Бассу оно виделось как огромный шевелящийся круг желтой мглы. Над туманом, точно на облаке, парит открытая беседка из слоновой кости и лакированного дерева. Плоская белая крыша опирается на пять резных столбиков пятью углами, закрученными на концах и задранными вверх, точно углы скатерти, которая взметнулась от ветра. Проемы между белыми столбиками забраны резной деревянной решеткой — кроме одного проема, который, очевидно, является входом.
За весь час Бассу только раз удалось поймать момент, когда туман немного рассеялся и можно было без радаров разглядеть пол беседки — бревенчатый плот, выстеленный зелеными досками. Показались и несколько мостиков, перекинутых с плота на берег. Внутри беседки, ближе ко входу, лежала на полу сиреневая сутана.
Нет, не лежала, а валялась, отметил Басс. Большинство искинов-одежников, которые он видел в Эдеме, висели на спинках стульев. А если и лежали, то подчеркнуто элегантно, как минимум один раз сложенные пополам. А вот поповскую шкурку, похоже, сбросили…
Увы, желтая морось не желала больше расступаться. Сканирование в других диапазонах тоже не дало ничего интересного, кроме контура той же сутаны, но светло-зеленого цвета — мультисканер давал знать, что это действительно искин.
Оборо, Дух Тумана… Бассу пришло в голову, что стоило взять для «швейцарки» дополнительный палец с мини-лабом. Не исключено, что проверка здешней атмосферы сразу поставила бы все на место. В тумане могут жить токсичные микроводоросли. Или плотоядный аэропланктон, главный деликатес Японии-7. А то и нанозиты вроде Летучего Голландца, которого упустили год назад полоротые умники из Цюриха. Если судить по описаниям, Голландец так и выглядит: облако-сеть из миллионов узлов, самоорганизующийся летучий неорг. Не слишком умный, но живучий, и способный действовать на психику будь здоров… Басс даже подозревал, что его любимые тайваньские нанозиты, позаимствованные у секты «Бог внутри» во время очередного спасения Марии, являются пиратской модификацией цюрихской разработки. Вот бы добраться до оригинала…
В ухе грохнул Бетховен. Басс вздрогнул и чуть не свалился с сикоморы. Страх пробежал мурашками по ногам. Надо же, никогда ведь не боялся высоты…
— Вперед, братья, время пришло! — скомандовал он. — Рапортовать атоллу обо всех неожиданностях. В случае выхода из зоны уверенного приема действовать по заданию. Стрелять только в крайнем случае. Подтвердите.
Но и без подтверждений было видно, как пятеро в белых фраках покорно выходят из своих укрытий и приближаются к туманному спруту, застывшему над кладбищем. Камилла и кривоносый спускались по аллее к главным воротам. Бородатый Зураб крался по тропинке к боковому входу. Двое других летели к полуострову на скатах со стороны моря.
Еще четверть часа напряженного ожидания. Двое вошли в главные ворота. Третий — через боковую калитку. Еще двое высадились на берег — один на пристань, другой на маленький пляж. Ничего не происходило.
А потом все стало происходить очень быстро.
Зураб остановился первым. Из тумана плыла навстречу фигура женщины в темном вечернем платье с глубоким декольте. Рубила осветил ее фонарем — женщина не отбрасывала тени. Зураб отступил и что-то сказал, но радиоколпак не давал его словам долететь до других. Басс скомандовал полифемам подлететь как можно ближе и включить направленные микрофоны.
Стало слышно, как рубила, выставивший перед собой блестящий крест, материт покойников.
— Здравствуйте, незнакомец, — проговорила декольтированная, медленно подходя к нему и поигрывая бедрами. — Меня зовут Элиза Гамильтон. Вам случилось остановиться у моего потаенного уголка, но вы не похожи ни на моих детей, ни на моих мужей… хотя последних я помню гораздо хуже, ха-ха! Правда, вы немного похожи на Генри. Его я помню хорошо, ведь именно из-за него я попала на кладбище. Суд оправдал его — но не я. Я-то помню, как его бесило мое увлечение мультиканальной теледильдоникой. А эти ежедневные скандалы с угрозами! Эти публичные обвинения в том, что я демонстрирую свои дигиталии всей Сети! Суду, видите ли, недостаточно подобных улик. Но кто же еще, кроме Генри, мог внести изменения в настройки моего эробота? Знал, негодяй, что у меня больное сердце, и что эробот в таком режиме затрахает меня до смерти!