Тина взяла Ника за руку и повела его по пирсу назад. Они были больше похожи на респектабельную молодую пару, наслаждающуюся традиционным отдыхом у моря, чем на беглецов от гнета полиции и фашистских боевых бригад. Когда они вступил на эспланаду, на встречу им вышла парочка молодых модников.

– Извините, – спросила модников Тина, – а куда в этом городе можно пойти, чтобы немного поразвлечься?

– Никуда, если только ваши развлечения не сводятся к игре в лото с пенсионерами! – вздохнула девушка.

– Но если вы хотите вернуться с нами в Портслэйд, – сказал парень, – то я уверен, мы можем что-нибудь придумать.

– А где, блядь, этот Портслэйд? – спросил Ник.

– Между Шоремом и Хоув, – девушка улыбнулась, заметив, что пришельцы не знают местной географии.

– Да, в общем, здесь совсем неподалеку, – добавил ее возлюбленный, – всего-то…

– А мы там найдем пансион с едой? – вставила Лиа.

– Я хотел вам предложить такой тип развлечений, при котором требуется, чтобы вы остались у нас на ночь, – игриво засмеялся парень.

– Групповой секс! – воскликнула Тина, думая, что она, наконец, поняла ситуацию.

– Тиму не нужен групповой секс, – совершенно спокойно ответила девушка, – он мазохист, он просто хочет, чтобы его унизили и заставили смотреть, как твой парень меня трахает.

– Ой, Фиона, заткнись, – замычал Тим, – ты все испортишь до того, как что-либо начнется.

– У меня есть идея еще лучше, – вставил Картер, – вы девушки будете пездами тереться, а я заставлю Тима отсосать у меня. Тебе же это понравится, Тим, не правда ли?

Тим не ответил, да это и не было необходимым, потому что он покраснел с головы до пят и его хуй уперся в ширинку. Ник совершенно не удивился: это был далеко не первый встретившийся ему гетеросексуальный мазохист, сильнейшим желанием которого было быть выебанным до крови собратом по полу.

После короткого обсуждения четыре любителя группового секса решили, что они поедут в Портслэйд на «мини» Тины. За день до этого Фиона и Тим продали свою машину, чтобы получить дополнительные деньги для шестимесячного путешествия по Штатам. Они надеялись, что найдут кого-нибудь, кто снимет их квартиру, но так как до отъезда оставалось всего несколько дней, надежда на то, что найдется жилец, была невелики. Машину продали, чтобы не пришлось без нужды экономить во время путешествия.

– Да, – развивал свою мысль Тим, – мы были бы благодарны, если бы кто-нибудь бесплатно жил в квартире только ради того, чтобы присмотреть за ней, пока нас нет.

– Я бы не отказался, – вставил Ник.

– Замечательно! – вскричал Тим с большим энтузиазмом. – Это спасет нас от сквоттеров.

Хлопнули по рукам. Тиму не терпелось добраться до дома и позвонить родителям. Он приехал в Уортинг для того, чтобы убедить их присматривать за своей квартирой, пока он путешествует по Штатам. Отец и мать неохотно на это согласились, и теперь они будут очень довольны, что их от этой ответственности избавили. Хотя родители Тима были уже на пенсии, у них оставалось очень мало свободного времени, потому что всю свою энергию они отдавали делу Христианского Антикоммунистического Крестового Похода.

– Паркуйся здесь, где хочешь, – сказала Фиона Тине и, показывая на дом, добавила, – мы живем над журнальным киоском.

Вдоль Баундари-Роуд, которая уходила от вокзала к побережью, двумя рядами выстроились магазины. Это была главная достопримечательность Портслэйда, хотя ее направленный к морю конец был изуродован рядом индустриальных построек. Одно время там даже стояла газовая ТЭС, которую закрыли после перехода страны на природные ресурсы Северного моря. Если Портслэйд вообще привлекал туристов, то только тех, которым было свойственно самое извращенное эстетическое восприятие. За исключением церкви норманнских времен и поместья старый город, находившийся в нескольких милях к востоку, не представлял никакого исторического интереса. Как можно было догадаться по имени, Баундари-роуд (Разграничительная Дорога) разделяла Западный и Восточный Сассекс, и этот факт отразился на психогеографии района. Без всякого сомнения, это место было классической периферией, городом, где оторванные от основной массы современного общества отбросы человечества могли существовать в полной анонимности.

Тим звонил родителям, а Фиона готовила чай. Квартиру недавно отремонтировали и покрасили, установили модные черные лампы, которые резко контрастировали с белыми стенами. Большая комната была достаточно большой, чтобы вместить хромированный трехместный диван из черной кожи, черный, стоявший у окна, стол, большой телевизор, дорогую стереосистему и обширную коллекцию книг и лазерных дисков, расставленных на черных полках. Спальня была убогой; в ее загроможденном пространстве доминировала двуспальная кровать.

– Молоко? Сахар? – спросила Фиона.

– Только молоко, – в голос ответили Ник с Тиной.

Фиона скупой рукой раздала чашки, и вскоре они все сидели и удовлетворенно прихлебывали пойло. Развалившийся на софе Картер выпил стакан в три глотка и поднялся.

– Отлично, Тим, – прогремел Ник, – я думаю, настало время оценить твою технику отсасывания хуя. А ну-ка, встань передо мной на колени.

Как только Ник это сказал, Тим сделал, как ему велели. Он поднял трясущиеся руки и потянул за молнию на штанах Картера. Его усилия были вознаграждены двадцатью сантиметрами возбужденного мужского достоинства, которые выпрыгнули из трусов Ника. Правой рукой Тим схватился за амурный мускул и с силой его потряс.

– Подожди, подожди, – промычал Ник, – перед тем как ты меня доведешь до победного конца, я хочу, чтобы ты расстегнул мой ремень и мои кримпленовые «стрелки» опали вокруг лодыжек.

Тим взял в рот кончик картеровского члена и полизал его. Сомкнув губы вокруг генетического насоса Ника, Тим отпустил палку-ебалку и принялся возиться с ремнем. Вскоре «стрелки» скомканной кучей лежали у его ног.

Фиона подумала, что смотреть на то, как Тим отсасывает гораздо интереснее, чем ебаться с разной деревенщиной, которую они обычно находили для занятий групповым сексом. Тина впервые наблюдала Ника в спарринге с другим мужчиной, и ей это настолько понравилось, что она буквально кончила! Обрабатывая любовный мускул Ника ртом и руками, Тим чувствовал, как его собственный хуй упирается в надетые утром хлопковые трусы. Волна наркотических эндорфинов захлестнула мозги обоих мужчин; генетические коды, созданные миллионами лет эволюции собирались и разбирались в недрах их тел. Портслэйд и современное общество остались где-то далеко позади. Оба парня извивались на доисторических грязевых равнинах, куда для продолжения эволюционного процесса половой инстинкт вывели миллиарды особей, впервые заставив их выползти из волн для того, чтобы начать свою жизнь на суше.

Тим увеличил скорость обработки генетического насоса Ника, и его усердие было вознаграждено выстрелившими ему в рот струями любовных соков. Их поток был сильным и соленым. Вкус их настолько возбудил мазохиста, что он пролил свое собственное семя. Издавая оргазменные стоны, Тим с Ником повалились на пол, дабы отдохнуть после своих сексуальных упражнений.

– Отлично, отлично, – зааплодировали Фиона с Тиной. – Вот это шоу, очень занимательно!

Девушки аплодировали несколько минут, после чего приподняли юбки и сняли трусики. Фиона села на лицо Ника, а Тина прижала свою мочалку ко рту Тима. Девушкам было скучно оставаться простыми зрителями, им хотелось принять непосредственное участие в оральных играх!

После многомесячных размышлений о наиболее эффективных способах сплочения рядов крайне правых, Адам Уайт пришел к выводу, что объединить путем мирных переговоров различные группки, оспаривающие между собой право лидировать в англо-германском национализме, невозможно. Если Адаму суждено подняться до заслуженного положения Фюрера, управляющего вновь возродившимся из пламени европейским нацистским движением, то все эти предатели, отказывающиеся признавать его лидерство, придется уничтожить без всякой жалости! Все враждебные секты и все еретики должны быть раздавлены. И тогда все силы крайне правых не встанут за Уайтом.