Энди улыбнулся:
— Я рад. Я так ждал, что ты скажешь это.
— Спокойной ночи. Ложись поскорее спать.
«А ведь это неправда, — думала она, направляясь к своей комнате, — неправда…»
Утро четверга, Дня благодарения, призванного протрубить о начале новой эры для англоязычных наций, отмечаемого по всей стране тостами за СШСК, утро общевыходного дня, началось в Корнуолле тревожно. Сказать честно, так никакого праздника и не было. Если операцию «дерьмовозка» можно было списать на местные дурные нравы, нечто, заслуживающее упоминания вскользь или вовсе этого не заслуживающее, то взрыв с многочисленными человеческими жертвами на борту американского судна, мирно стоявшего на якорной стоянке в корнуолльской бухте, — это событие другого масштаба, которое оказалось в центре внимания радио, телевидения и местных газет. Как и намечалось, были проведены торжественные мероприятия, но как-то приглушенно, а премьер-министр, выступая после телевизионной трансляции торжественного министерского обеда в честь СШСК, сказал: «Нам пока неизвестна причина катастрофы. Если будут найдены определенные доказательства совершенной диверсии, если обнаружится, что уничтожение этого прекрасного судна и потеря многочисленных бесценных жизней — результат умышленного преступления неизвестных агентов, враждебных СШСК, то на этот счет не может быть никаких сомнений. Замешанные в преступлении будут найдены и наказаны — им не избежать правосудия. Я, в свою очередь, хочу обратиться к согражданам, населяющим запад страны, к тем, кто считает, что место рождения позволяет им считать себя не такими, как все, — и это относится также и к жителям Шотландии и Уэльса, где тоже произошли взрывы, правда меньшей разрушительной силы. Предупреждаю таких людей, чтобы они не поддавались враждебному влиянию, лживой пропаганде, пытающейся заставить их уверовать в возможность помешать объединению прогрессивных миролюбивых народов, повернуть вспять к общинному строю. Это невозможно».
Премьер-министр коалиционного правительства закончил речь под гром аплодисментов, торжествующим, строгим взглядом оглядел аудиторию и высоко поднял голову с сознанием собственного триумфа. Мад, Эмма и двое старших ребят сидели перед телевизором и молча взирали на это.
— Чувствую себя Веллингтоном[26] , — сказала Мад, когда закончилось выступление. — Врагов он может и не напугал, но, клянусь, на меня подействовало.
— Это смотря каких врагов, — ответил Терри. — Премьер-министр, наверно, имел в виду горстку корнуолльских фермеров?
— Да он наверняка знать не знает об этом, — возразила Эмма. — Он говорил про неизвестных агентов. Так называют людей, крадущихся в маскировочных халатах и масках. Не могу понять, как шпион мог пробраться незамеченным на американский корабль.
— Не знаю, не знаю, — задумчиво произнес Джо. — Не может быть, что они на корабле сами себя всем обеспечивали, им приходилось и с берега продукты брать. А ведь в Полдри немало докеров не жалуют янки. Кое-кто потерял работу, да и все остальные тоже догадываются, что их ждет в будущем. Вот кто-то и подложил сюрприз.
— Том Бейт, — предположил Терри. — Набил гелигнитом местную камбалу.
Гелигнит… Эмма вспомнила о брусках, которые Терри передал мистеру Уиллису. Валлиец Таффи, жулик и вор… Лживая пропаганда, изменить течение истории, повернуть вспять к общинному строю…
— Я в недоумении, — вдруг сказала Мад, — почему нам вчера не позвонил Бевил, чтобы узнать, как дела. И даже сегодня утром не позвонил.
— Не забывай, — напомнила Эмма, — что телефоны прослушиваются.
— Да, я знаю. Но взрыв должен был быть слышен на многие мили вокруг, все звонили соседям, друзьям… Джо, — она посмотрела на него, — Бевил уже пообедал, наверное. Позвони ему, но говори осторожно.
Джо отправился выполнять поручение, но вернулся почти сразу же.
— Бесполезно. Телефон отключен. Как тем утром, когда они высадились.
— Благодарение? — спросил Терри.
— День искупления, — ответила Мад.
И на самом деле, они будто вернулись на две недели назад. Только на этот раз царила тишина, никаких войск в ближайших окрестностях. Над бухтой кружили вертолеты, место катастрофы обследовали катера, но из Треванала следов взрыва заметно не было. Непонятно, отнесло ли обломки к берегу, обыскивали ли подразделения морской пехоты пляж, — чтобы узнать об этом, нужно было совершить вылазку через поля к берегу. А Мад была категорически против. Никому не велено и шагу ступать за ограду, даже к ферме. Если Джек Трембат сочтет необходимым связаться с ними, он, без сомнения, так и сделает. Понятно одно. Торжественный обед в честь Дня благодарения в «Приюте моряка» не состоится, и успешный исход операции «дерьмовозка» тут ни при чем.
Другой важный приказ Мад относился к Джо и Терри; они должны были вымыть всю обувь, выстирать плащи и всю другую одежду, испачканную в навозе во время вчерашнего мероприятия. Крохотные кусочки грязи прилипли даже к носкам, воротникам, трусам и майкам. Очень помог колодец в подвале, а старая ванна Фолли, обнаруженная в углу гаража, превратилась в отличное корыто. Каменный пол был весь залит водой, и подвал, в котором когда-то были кухня и судомойня, стал напоминать плавательный бассейн.
— Давайте наберем еще воды из колодца и затопим все по-настоящему, — крикнул Колин. — Бен, принеси из игровой комнаты модель корабля, посмотрим, плавает ли она. Нет, постой, давай лучше разденемся и будем играть в лето.
— Ни в коем случае, — закричала Эмма. — Мад, ради Бога…
Бабушка только улыбнулась:
— Им не погулять, пусть хоть позабавятся. Но, родные, смотрите не замочите свеклу и яблоки. Нам придется питаться ими до Рождества.
Царило возбужденное веселье, и Мад, чей дар изобретательства был неистощим, предложила принести сухих дров, разжечь огонь в старинном камине и натянуть вокруг веревку для просушки выстиранной одежды.
— Только осторожно, — попросила Эмма, когда из старой трубы повалили клубы дыма. — Вы не только испортите всю стирку, перепачкав белье сажей, но и дом подожжете.