Доктор Бердвистел делает различие не только между теми жестами, которые мы замечаем и не замечаем, но также между жестами, которые мы выполняем сознательно и бессознательно. Существует так много возможных жестов, которые мы можем делать и делаем каждую минуту, что их почти никто не осознает, ни делающий, ни наблюдающий. Тем не менее, мы посылаем и получаем эти непрерывные сигналы, причем посылаем больше, чем принимаем.

Согласно доктору Бердвистелу, наиболее важным в понимании языка тела является то, что ни один его элемент, не остается изолированным. Он всегда есть часть некоторого устойчивого комплекса движений. Романист может писать: «Она подмигнула ему». Но это утверждение только потому имеет смысл, что читатель осведомлен о всех других жестах, которые сопровождают мигание, и знает в контексте описываемой ситуации, что это отдельно взятое мигание означает приглашение к флирту.

Само отдельно взятое мигание названо доктором Бердвистелом кином, мельчайшей мерой языка тела. Этот отдельный кин может быть описан как «опускание одного века при сохранение другим относительной неподвижности». Такой способ описания, между прочим, имеет тенденцию очищать кин от сопровождающих эмоций. Он становится просто закрытием одного глаза вместо сигнала к флирту.

В развитии системы «записи» языка тела необходимо отделять все эмоций от обозначаемого движения: Необходимо также выработать экспериментальную систему записи и копирования кинов. Для этого доктор Бердвистел приглашает актера или студента, хорошо владеющего языком тела, попытаться передать различные жесты и их значения группе студентов. Группу просят различать жесты, но не отгадывать, что каждый из них означает.

– Означает ли это что-то отличное от того? – вот обычный вопрос. Таким образом регистратор обнаруживает момент, когда небольшое изменение движения приводит к другому впечатлению. Этому дополнительному жесту он может тогда приписать определенное значение.

Из большой серии таких экспериментов доктору Бердвистелу удалось выделить отдельные кины и указать, когда дополнительный кин делает все движение отличным.

Например, актеру было преложено стать лицом к группе студентов и изобразить следующее выражение:

«^ ^

Переведенное в описательные термины, это выражение можно характеризовать как подмигивание левым глазом (он закрыт) и прищуривание угла левого глаза. Рот нормальный, а кончик носа опущен. Затем группе показали второе выражение:

«(^^

Расшифровка этой пиктограммы: подмигивание правым глазом, прищуривание угла левого глаза, рот сохраняет нормальное состояние, кончик носа опущен.

Наблюдателей спросили, есть ли различие, и ответ был такой: «Выражения выглядят различно, но не означают чего-либо различного.»

Таким образом в растущую систему данных по кинесике была внесена существенная информация: Безразлично, какой глаз подмигивает. Смысл одинаков. Также не имеет значения, прищурена ли одна сторона глаза. Потом на наблюдателях испытали" третье выражение:

–^

По существу, это первое подмигивание без прищура, кончик носа опущен. Группа наблюдателей решила, что данное выражение совпадает с первым. Специалист по кинесике теперь понимает, что прищуривание в языке тела обычно ничего не обозначает. Наконец, был испытан четвертый вариант выражения:

«Р^

Подмигивание то же самое, сохраняется прищур закрытого глаза. Кончик носа опущен, а рот изменен. Он искажен недовольной гримасой. Когда это выражение показали группе, последовал комментарий: «Совсем другое дело».

Теперь в банк данных кинесики добавляется следующее утверждение: изменение формы рта вызывает изменение смысла выражения.

Здесь тщательное научное исследование подтвердило, что информативность сообщения на языке тела определяется не столько изменениями в состоянии глаз, сколько другими частями лица. Мы могли бы подумать, что прищуривание и подмигивание разными глазами имеют различный смысл, но доктор Бердвистел показывает, что это не так. Реальные изменения выражения достигаются только при изменении рта.

Конечно, доктор Бердвистел в этой серии экспериментов не провел оценки изменения формы бровей. Иначе бы обнаружилось, что легкие изменения положения бровей создают сигналы весьма различного смысла. Подъем одной из бровей является классическим сигналом сомнения, подъем двух – удивления, а опускание обеих бровей – сигнал беспокойства или подозрения.

Доктор резюмировал, что подмигивание или закрывание одного глаза было существенным в передаче эмоции. Прищуривание не являлось таковым, если рот сохранял нормальную форму, однако приобретало значение в сочетании с недовольной гримасой рта. Опущенный кончик носа не был важен в ситуации с подмигивающими глазами, но в других ситуациях играл заметную роль.

Итак, лицо, как мы видели, имеет огромное разнообразие возможных выражений, но когда мы слегка отступаем, чтобы рассмотреть голову в целом, а не только лицо, на первый план выступает другой набор движений. Мы киваем головой, покачиваемою из стороны в сторону в знак несогласия, вертим, резко вскидываем ее – и все эти движения наполнены смыслом. Однако они имеют различные значения в различных культурных ситуациях или в сочетании с различным выражением лица.

Мой друг предлагает аспирантам, среди которых много выходцев из Индии. Он рассказывает, что эти учащиеся двигают головой вверх-вниз в знак отрицания и из стороны в сторону – в знак согласия.

– Иногда я дохожу до отчаяния, – жаловался он. – Объясняешь особенно сложное место, а учащиеся сидят, подавая сигналы, воспринимаемые мною как «нет», когда они понимают, и сигналы, воспринимаемые мною как «да», если им непонятно. Конечно, я знаю, что здесь имеется всего лишь проблема несоответствия культур. На самом деле они сигнализируют противоположное тому, что я воспринимаю, но мне от этого не легче. Я настолько проникнут культурой моего окружения, что не могу принять этого противоречия.

Культурное внушение очень трудно преодолеть на уровне языка тела. Я знаю профессора, который был студентом-талмудистом в Германии и уехал оттуда в начале 30-х годов. До сих пор, читая лекции, он принимает позу, характерную для среды студентов-талмудистов: наклоняется вперед, изгибаясь в талии, поднимается на носки и выпрямляется, прогибая туловище назад.

Даже когда ему в шутливой форме указали на это, профессор был не в состоянии контролировать движения своего тела. Нельзя недооценивать силу культурных «уз». В Германии в годы нацизма евреи, пытавшиеся выдавать себя за неевреев, часто обнаруживали себя по языку тела. Движения их рук были свободными и открытыми, чем у немцев, и из всех элементов их маскировки труднее всего давался контроль именно за движением рук.

Из-за различия культур наблюдатель одной национальности может с помощью языка тела замечать некоторые вещи, которые совершенно не видны человеку другой национальности.

Ниже изображенное описание – открытые глаза со сведенными к переносице бровями, прижатыми ноздрями

^ ^ V-»л«

и ртом, выражающим покой, – для американца могло бы быть неотличимым от такого описания:

»л«

Однако для выходца из, Италии имелось бы тонкое различие, связанное с наличием или отсутствием в описаниях сведенных к переносице бровей. Первое выражение могло бы означать тревогу или мрачное предчувствие. Для окончательного ответа в каждом случае следовало бы исходить из того контекста, в котором эти выражения встречаются.

Как правило, подчеркивает доктор Бердвйстел, одно дополняет другое, ключ к разгадке и пониманию действия дает язык тела в сочетании с разговорным языком. Тем не менее, часто язык тела независимо от того, что сообщается разговорным языком, может помочь в уяснении динамики реальной ситуации.