Символом ужаса стали, однако, не названные лагеря, а лагерь, где у узника бы хоть какой-то шанс выжить. Собибор, Хелмно, Белзец не известны даже тем из наших современников, кто интересуется историей. И тем более зловеще в истории нашего кровавого века пылает имя Освенцим.
Освенцим — самое ужасное слово, известное в языке! Освенцим — это символ всеобщего варварства, возведенного в принцип! Освенцим означает беспредельную гнусность, на которую было способно человечество! Как сказал Адорно, после Освенцима нельзя больше писать стихи. По словам Гюнтера Грасса [10] :
«Хотя некоторые историки пытаются привести похожие примеры, дабы исторически оценить несчастный, как утверждается, период немецкой истории чудовищность того, что связано с названием Освенцима всегда признавалась и осуждалась, однако из-за чувства вины именовалась — и в моей речи тоже непостижимой, но поскольку аналогий этому нет в истории и все это не покрываете никаким признанием вины, и потому стало умолчанием, то напрашивается смысл — саму историю человечества и наше понимание человеческой жизни датировать событиями, случившимися до и после Освенцима».