Дэвид поднял руку, словно защищаясь от удара по голове, потом отвернулся и, спрятав обе руки в карманы куртки, уставился на луну. По небу проносились клочковатые облака. Он долго стоял, будто окаменев, – так долго, что мистер Шриг решился наконец потревожить его раздумья.
– Дружище, – заявил он, – в этом мире очень много мстительности, жестокости и прочей скверны. Поверьте, я знаю это не понаслышке. Но много в нем и доброго, отрадного. Кстати, одной из таких отрадных вещей является вкусная еда. Как бы нам не остаться без ужина. Составьте мне компанию – не пожалеете.
Глава XX,
в которой человек с заячьей губой возобновляет знакомство с Беном Баукером
Дэвид бежал все медленнее, ноги цепенели от тошнотворного ужаса. Сердце бешено колотилось в груди, тело покрылось испариной. Дэвиду снился кошмар. Он бежал от огромного жуткого монстра. Преследователь тянул к нему страшные руки со скрюченными волосатыми пальцами. Чудовище хрипло, смрадно дышало ему в спину и хотело разорвать на куски.
Он проснулся и, испуганно озираясь, приподнялся на локте. В комнате никого не было. На полу лежала бледная полоса лунного света, падавшего из узкого оконца. Снаружи шумел ветер. Временами ветер усиливался, и тогда казалось, что там кто-то рыдает и стонет с подвываниями.
Чертыхнувшись, Дэвид поправил подушку, улегся и попытался снова заснуть. Но стоило ему задремать, как кошмарный сон вернулся и даже стал изощреннее. Разум погрузился в хаос смутных страхов и ужасных видений. Вздрогнув, Дэвид пробудился, нашарил свечу и тут вспомнил, что оставил трутницу на каминной полке. Пришлось вставать и идти за ней. Возвращаясь, выглянул в окно, чтобы посмотреть на небо. Стремительно неслись облака, подгоняемые порывами ветра. За лугом, напоминавшим сейчас неспокойное море, темнел парк, в котором находился Лоринг-Чейз. Вдруг взгляд Дэвида упал на живую изгородь прямо напротив окна. Ему почудилось какое-то движение… Вот снова что-то шевельнулось. Он замер и не отрывал взгляда, пока лунный свет не выхватил из темноты бледный овал. Сердце Дэвида сжалось и заколотилось чаще, он словно вновь увидел ночной кошмар. За изгородью стоял кто-то страшный. Холодный звериный взгляд человека с заячьей губой был устремлен на окна гостиницы. Дэвиду даже почудилось сопение с присвистом. Потом туча набежала на луну, лицо за изгородью пропало. Дэвид не шелохнулся и продолжал смотреть в том же направлении. Луна опять появилась, но лицо исчезло.
Дэвид сел на край кровати и унял дрожь; мало-помалу в нем поднимался гнев, сила которого вскоре достигла такой степени, что Дэвид сам себе ужаснулся.
Не зажигая свечи, он начал быстро, бесшумно одеваться. Его охватили холодная ярость и мрачная решимость. Одевшись, он вытащил из-под подушки пистолет, сунул башмаки под мышку и, тихо открыв дверь, на цыпочках спустился по лестнице.
Из комнат объятой сном гостиницы не доносилось ни звука, только громко тикали часы на стене да за стенами завывал ветер.
Дэвид осторожно отодвинул засов, медленно, чтобы не скрипнула, открыл дверь и, шагнув за порог, так же аккуратно закрыл ее за собой.
Как раз в эту минуту луна появилась из-за тучи, но фасад дома оставался в глубокой тени, и Дэвид, стоя там, огляделся. Вскоре он обнаружил то, что искал, – уже далекую, вразвалку шагающую фигуру на фоне светлой дороги. Он живо натянул башмаки и пустился вдогонку. Его мало беспокоило, что Яксли может услышать погоню: порывы разгулявшейся бури заглушали все другие звуки. Поэтому молодой человек шел скорым шагом, стараясь только держаться теневой стороны дороги.
Луна часто скрывалась за быстро мчащимися облаками. Он не сбавлял шагу и не отрывал взгляда от сутулой, неуклюжей фигуры, которая была уже так близко, что Дэвид видел и меховую шапку, и вельветовую куртку, и длинноствольное ружье на плече.
Однако, когда луна, после того как ее опять на несколько секунд закрыла туча, вновь осветила дорогу, Дэвид остановился как вкопанный: впереди было пусто. Человек в меховой шапке пропал.
Дэвид стоял, в растерянности озираясь, но вскоре его зоркие глаза различили-таки смутный силуэт, маячивший совсем невдалеке, на самой обочине. Он успокоился, вынул пистолет и, взведя курок, стал быстро и осторожно подкрадываться к нему. Но когда оказался ближе и получше разглядел темную тень, то снова застыл, как будто громом пораженный, и в немом изумлении уставился на любителя ночных прогулок. Вместо меховой шапки и вельветовой куртки на человеке красовались шляпа с широкими обвислыми полями и холщовая блуза, а вместо ружья он нес на плече большущую дубину.
Пока Дэвид, едва веря своим глазам, приходил в себя, человек вновь свернул в сторону и пропал из виду. Молодой человек поспешил в погоню, и загадка немедленно разрешилась, потому что за поворотом он увидел следующее: узкая тропинка среди травы, ответвлявшаяся от основной дороги, упиралась дальше в закрытую калитку, которая показалась Дэвиду знакомой. К калитке вперевалку приближалась давешняя фигура в меховой шапке и с ружьем на плече, а за нею впереди Дэвида крался человек в холщовой блузе. Вдруг человек весь подобрался и бросился вперед. На фоне туч мелькнула смертоносная дубина… Но дальнейшего Дэвид не увидел – луна опять скрылась. Он только услышал сквозь шум ветра звуки отчаянной схватки, хриплую брань, яростные возгласы и хлесткие удары, а потом – оборвавшийся крик и ужасные стоны. И голос, который, преодолевая одышку, приговаривал с мрачным злорадством:
– Вот так тебе… Том Яксли… и будь ты проклят!.. А теперь… рассчитаемся со вторым…
Выглянувшая луна осветила распростертое на земле темное тело и сгорбившегося над ним человека с изможденным, окровавленным лицом. Он рассмеялся, одним прыжком перемахнул через калитку и исчез в тени леса Лоринг-Чейза.
Но Дэвид успел узнать его и бросился вперед, крича:
– Баукер! Бен Баукер!
Но тот не откликнулся.
Догадавшись, куда и с какой целью направился Баукер, Дэвид перешагнул через хрипящего Яксли и, в свою очередь перескочив через калитку, быстро двинулся по тропинке.
Глава XXI,
в которой Лоринг в третий раз встречает Лоринга
Порывистый ветер гудел и свистел в кронах деревьев, раскачивал скрипящие и стонущие под его напором стволы. Призрачный лунный свет ненадолго вспыхивал только затем, чтобы вновь исчезнуть, и все погружалось в непроглядный мрак.
Дэвид сбился с тропинки и заплутал. Ураганный рев ветра вселял страх: а вдруг деревья начнут валиться? Бурелом в лесу бывает опаснее камнепада в горах. Дэвид, поминутно оступаясь, спотыкаясь и рискуя напороться на острый сучок, шел наугад через густой подлесок. Он ощупью продирался сквозь колючие заросли, то и дело застревал, путаясь в переплетении побегов, но в конце концов, сам не помня как, очутился на открытом месте. Прямиком пересек травянистую низинку и оказался перед стеной, к счастью, не слишком высокой. Ухватившись за ее верх, подтянулся и сел на стену верхом. Дальше начинался сад.
Дэвид спрыгнул вниз. Еле заметная тропка, обсаженная причудливо остриженными тисами, привела его к лестнице на террасу. За террасой неясно прорисовывался силуэт большого дома. Лоринг-Чейз. Другого, насколько знал Дэвид, поблизости не было.
Он подошел к нему с торца и остановился у каменной балюстрады. Дом загородил его от порывов ветра. Дэвид посмотрел на возвышающееся перед ним мрачное строение: всюду темно, в окнах ни единого проблеска света. Дом казался покинутым и заброшенным. Дэвид торопливо, но осторожно обогнул широкий фасад и, свернув за угол, внезапно остановился, увидев окно – темное, как и все остальные, но с широко распахнутыми решетчатыми ставнями.
Значит, он напрасно спешил – все равно опоздал. Бен Баукер все-таки опередил его.
Подобравшись к окну, Дэвид заглянул внутрь и прислушался. Там царили тьма и безмолвие. Немного поколебавшись, он перелез через подоконник и шагнул в комнату. Луну зацепила своим краем клочковатая туча, но он разглядел, что комната невелика. Темнела мебель: высокий шкаф, стол, стулья, бюро с выдвижными ящиками, ужасно похожее на скрюченного притаившегося человека, и… распахнутая дверь.