Юрий Емельянов

Троцкий. Мифы и личность

ПРЕДИСЛОВИЕ

Первого мая в центре Москвы возле памятника Карлу Марксу, как всегда в этот день года, было многолюдно. Множество транспарантов, красных знамен, плакатов, сделанных от руки, свидетельствовали о том, что здесь проходит митинг. Однако это собрание не было однородным. На некотором удалении от участников митинга стояли группы людей, явно не разделявших взглядов большинства, но пришедших сюда, чтобы пропагандировать свои идеи. В одной из таких групп выделялся высокий парень славянской внешности с огромным красным флагом в руках. На его белой футболке красовался профиль пышноволосого человека в очках и с бородкой. Под портретом – подпись латинскими буквами: «Leon Trotsky». Здесь собрались последователи троцкизма.

А на плакатах «национал-державной партии» были проклятия в адрес «евреев-комиссаров, захвативших Россию» в октябре 1917 года, перечислялись их имена и первым значилось имя Троцкого.

Стремясь изобразить эпохальные события мировой истории, разные во всех отношениях художники, мексиканец Диего Ривера и русский Илья Глазунов, создали композиции, заполненные огромным количеством человеческих лиц и фигур. И создатель настенной росписи во Дворце изящных искусств в Мехико Ривера и творец картины «XX век» Глазунов сошлись в одном: в их работах присутствует изображение Троцкого. Художники выразили общую мысль: без Троцкого трудно представить себе бурные и противоречивые события недавно завершившегося столетия.

Через 60 с лишним лет после смерти Троцкого и через 70 с лишним лет после его изгнания из Москвы споры вокруг его личности не прекращаются. И это говорит о том, что многие проблемы и конфликты XX века перешли в новый век и новое тысячелетие. И не случайно фигура Троцкого и в XXI веке возбуждает острые и разноречивые суждения.

Имя Троцкого обрело всемирную известность осенью 1917 года. Описывая эти события в книге «Десять дней, которые потрясли мир», американский журналист Джон Рид оставил немало ярких зарисовок Троцкого, в которых он был изображен блистательным трибуном победившей революции. В первые годы после Октябрьской революции имя Троцкого гремело по всей России. В праздничных колоннах демонстранты несли огромные портреты Троцкого рядом с портретами Ленина, а речи на собраниях завершались здравицами в честь Ленина и Троцкого.

Однако прошло несколько лет и с середины 20-х гг. имя Троцкого стало склоняться в ходе острой полемики внутри правящей коммунистической партии в связи с обвинениями его в раскольнической деятельности. Слова «троцкизм» и «троцкист» стали синонимами идейно-политической неблагонадежности.

В середине же 30-х гг. Троцкий был обвинен в руководстве антигосударственным заговором с целью установления бонапартистской диктатуры, реставрации капитализма, расчленения СССР и передачи его территорий Германии и Японии. Карикатуристы того времени изображали «Иуду-Троцкого» с кровавым топором и в наполеоновской треуголке, пресмыкающегося перед руководителями гитлеровской Германии.

Впоследствии на протяжении всей советской истории в школах и высших учебных заведениях преподаватели рассказывали учащимся о вреде троцкизма, а те заучивали названия всевозможных оппозиционных групп, возглавлявшихся Троцким.

В это время иные оценки Троцкому высказывались лишь за пределами СССР. Историк Исаак Дейчер в своей трилогии («Вооруженный пророк», «Разоруженный пророк» и «Изгнанный пророк») попытался оправдать Троцкого. Окружив личность Троцкого ореолом пророка, Дейчер убеждал своих читателей в том, что троцкистская альтернатива развития Советской страны более отвечала социалистическому идеалу, чем восторжествовавший сталинский путь развития.

В конце 80-х – начале 90-х гг. эти идеи были подхвачены и в нашей стране. Наиболее полное выражение они нашли в трудах Вадима Роговина (например, в его книге «Была ли альтернатива? «Троцкизм»: взгляд через годы»).

Изменили отношение к Троцкому и те, кто не разделял идеи троцкизма и не верил в продуктивность троцкистской альтернативы. Хотя в своей серии «Вожди» Д.Д. Волкогонов осудил деятельность Сталина (за измену дела Ленина), затем и Ленина (за антигуманизм), в отношении Троцкого генерал и историк был не столь однозначен. Заметив, что «Троцкий – пленник ложной утопической идеи мирового революционного пожара», Волкогонов все же согласился с Дейчером, назвав Троцкого «оракулом и пророком» революции. Однако, по мнению Волкогонова, «главная заслуга Троцкого: он первым разглядел Сталина и сталинизм изнутри и боролся с ним до конца». Видимо, это обстоятельство во многом извиняло Троцкого в глазах Волкогонова за его приверженность к «ложной утопической идее» и позволило историку сказать немало теплых слов в его адрес.

Резкие перемены в оценках Троцкого в течение XX столетия вынуждали некоторых людей объявлять, что он остается еще неразгаданной личностью. Видимо, по этой причине книга Валерия Краснова и Владимира Дайнеса о Троцком, вышедшая в 2000 году, была опубликована под заглавием «Неизвестный Троцкий». В то же время авторы старались доказать, что собранные ими материалы не только заполняют вакуум в представлениях о Троцком, но и позволяют вынести ему высокую оценку: сравнение его полководческой деятельности в годы Гражданской войны с блистательными победами Наполеона на полях сражений.

Несмотря на различия в оценках Троцкого, у многих авторов нет сомнения в значительности этой фигуры в истории. Некоторые историки ставят его в один ряд с такими руководителями Советского государства, как Ленин и Сталин. Но ведь Троцкий не был основоположником большевистской партии, а боролся против большевизма начиная с 1903 года до середины 1917 года. Троцкий не находился столь долго в руководстве Советского государства, как Сталин, а боролся против Сталина с 1918 года до самой своей смерти в 1940 году. Видимо, высокая оценка Троцкого связана с тем, что, борясь то против Ленина, то против Сталина, он олицетворял несостоявшуюся альтернативу Ленину и Сталину. Поэтому его деятельность стала предметом самых различных гипотетических предположений о возможном троцкистском варианте развития истории нашей страны.

Следует также учесть, что Троцкий вышел на мировую авансцену в период бурных событий Октябрьской революции и Гражданской войны, а потому олицетворял страсти и иллюзии тех грозовых лет. Последствия этих эмоциональных оценок чувствуются и поныне. Все эти обстоятельства способствовали тому, что рассказ о реальной деятельности Троцкого оказался перегруженным домыслами, а сам Троцкий стал предметом мифотворчества, превратившись для некоторых в «пророка», а для других – в зловещего «демона революции».

Кем же был Троцкий? Какие силы вынесли его на гребень российских революционных волн, а затем превратили в фигуру мирового масштаба? К чему стремился Троцкий? Каковы были последствия его реальной деятельности и мифов, сложившихся вокруг него?

В настоящее время есть немало документальных свидетельств о жизни и деятельности Троцкого. Он написал автобиографию, в которой подробно описал свою жизнь. Большинство его наиболее значительных речей начиная с 1903 года были застенографированы. Его статьи, приказы и распоряжения были опубликованы еще при его жизни и изданы немалыми тиражами. Его замечания на заседаниях высших государственных органов власти были зафиксированы в протоколах. Многие люди оставили личные воспоминания о встречах с Троцким.

Но окончательная разгадка личности Троцкого еще впереди. Многое о связях Троцкого с сильными мира сего могли бы рассказать архивы главного наставника Троцкого и его соратника, одного из наиболее загадочных людей XX века Александра Парвуса (Израиля Гельфанда). Однако, когда наследники таинственного финансиста и социал-демократа России и Германии стали разбирать бумаги покойного, то оказалось, что в них почти ничего нет. Исчезли даже его личные фотографии. Видимо, покойник или его душеприказчики позаботились о том, чтобы ничто не могло раскрыть сокровенных тайн наиболее влиятельных всемирных финансовых и политических кругов.