Неторопливо - ведь большая часть жизни старой Толгонай прожита и немало работы переделано, - с неподдельной прямотой и искренностью человека, которому нечего в своей жизни стыдиться, ведет свой долгий сказ мудрая женщина-мать. Этот суровый сказ о мужестве в беде является и сказом о дружбе и единении советских народов. Старая труженица, которая была хранительницей киргизских родовых устоев, всем жертвует для блага Родины и всю силу любви переносит на ребенка, чужого ей по крови. Исчезает узкий "свой" мир, расширяются связи с огромным и светлым миром человечества. Велик подвиг Толгонай. Само поле, родное поле, преклоняется перед подвигом матери, подвигом всех советских людей - людей с великим сердцем: "Ты выше всех, ты мудрее всех! Ты - Человек!" - говорит поле Матери.
Важным этапом в творческом развитии Чингиза Айтматова является повесть "Прощай, Гульсары!" (1966). Основной герой произведения - чабан-коммунист Танабай. Он никогда не занимал "высоких должностей" и не гнался за ними; это подлинный труженик: смелый, принципиальный, решительный и прямой. Он не боится быть в ответе за свои поступки, не прячется за спины других. Танабай как бы воплощает в себе лучшие качества киргизского народа, национального характера, обогащенные новыми чертами советской эпохи.
Вся трудная и честная жизнь Танабая проходит перед нами. Он верит в жизнь и любит ее, любит людей и труд; он идет навстречу самым сложным испытаниям, завоевывает трудные победы. Таким закалила его партия, укрепила его на путях добра, справедливости, лютой ненависти к обману, подхалимству, очковтирательству. "Огненным духом бега" исполнен и любимый конь Танабая буланый иноходец Гульсары, широкая грудь которого "доверчиво открыта вольному степному ветру". Айтматов свое произведение назвал по имени коня: художник ощутил что-то близкое, созвучное в характере Танабая и его друга Гульсары - те же благородство, верность, прямота, огненный бег, самозабвенная храбрость и бескорыстность...
Шли годы, полные напряженной работы, озаренные светлой радостью труда, общения с людьми, радостью созидания, годы духовного обогащения самого Танабая. Радость сменялась долгими и мучительными размышлениями, невыносимой болью от незаслуженных ударов, когда, казалось бы, рушится все святое, все, во имя чего жил и горел Танабай. Его несправедливо исключают из партии; карьеристы и подлецы делают из Танабая чуть не уголовного преступника, "врага народа". Что может быть больнее, страшнее этого? И все же вера в народ, в партию, в справедливость не покидает благородного человека.
Семь лет спустя после исключения из партии встретился Танабай с бывшим комсомольским секретарем, теперь секретарем райкома партии Керимбековым, который когда-то на бюро райкома смело защищал Танабая. Теперь он предлагает: "Возвращайтесь в партию!" И Танабай, который вначале отвечает: "Стар я уже. Какой толк теперь от меня партии? Что я могу сделать для нее?" - подводя затем итог своей жизни, приходит к выводу, что он не хочет, не может умирать "одинокой птицей, отбившейся от своей быстрокрылой стаи": ему необходимо вернуться в партию, быть в ее рядах до конца.
Жизнь Танабая не прошла даром, его духовное богатство остается людям. В этом сила таких людей, как Танабай, их жизненная несокрушимость.
Нельзя без волнения читать повесть Чингиза Айтматова "Белый пароход", опубликованную в журнале "Новый мир" в 1970 году. Как будто все тут так просто, обыденно, но как глубоко тревожит она человеческое сердце...
Действие происходит на глухом лесном кордоне, высоко в горах, далеко от обжитых мест. Природа тут дикая, заповедная. Камни-валуны, вечно ревущая река, снеговые вершины, с которых ветер срывает шквальные метели. Здесь и приютился маленький поселок: объездчик Орозкул, тетка Бекей, его жена, старик Момун и его старуха, а также внучек Момуна - семилетний мальчишка "с оттопыренными ушами", худенький, тщедушный фантазер и мечтатель. Он живет один среди взрослых, без друзей, без матери и отца; он "брошенный". Любит и жалеет его только дед Момун - добрый, но слабохарактерный, безвольный. Другим взрослым до мальчишки дела нет.
Вот только пьяница, драчун и деспот всего поселка Орозкул ненавидит и презирает беззащитного малыша. Он издевается и над дедом, и над своей женой, но особенно ненавистен ему мальчишка с чистой и светлой душой. Орозкул убивает Рогатую Мать-олениху, перед которой мальчик благоговел, он уничтожает все живое, чему так радовался мальчик. И никто не в силах заступиться, ибо здесь, в глуши, Орозкул "начальствует"...
Мысленно обращается мальчик к шоферу Кулубеку, хорошему парню, который иногда наведывается в поселок. Кулубек целиком на стороне мальчишки: "Ты (Орозкул) злой и негодный человек. Тебя здесь никто не любит. Тебя не любит лес, ни одно дерево, даже ни одна травинка тебя не любит. Ты фашист. Уходи и чтобы - навсегда. А ну, побыстрей!" Орозкул побежал без оглядки. Радовался мальчик и ликовал. А когда Орозкул скрылся из виду, Кулубек сказал всем другим, виновато стоящим у дверей: "Как же вы жили с таким человеком? И не стыдно вам!"
Но это было только в разгоряченном мозгу больного, простудившегося (по вине Орозкула) мальчика. Это был бред. А в действительности Орозкул торжествовал... "Нет, я лучше буду рыбой, - мечтал мальчик. - Я уплыву отсюда. Я лучше буду рыбой". А в доме Орозкула за окнами гоготали и выкрикивали пьяные голоса. Этот дикий хохот оглушал мальчика, причинял ему нестерпимую боль и муки..."
Мальчик гибнет во время болезни, но не от болезни; он бросается в горную реку, чтобы "сделаться рыбой" и уйти от тех, кто на глазах у него совершает преступление - дикое, ужасное для детской души: убивает Рогатую Мать-олениху, издевается над всем дорогим. Мальчик утонул в бурных волнах; он не в силах защитить себя, друзей, свою мечту: он не доплыл до Иссык-Куля, не увидел белый пароход, не сказал ему: "Здравствуй, белый пароход!.. Здравствуй, папа, это я - твой сын. Ты возьми меня к себе на пароход!.."
Айтматов кончает повесть словами, обращенными к маленькому герою, к его светлой памяти: "Ты отверг то, с чем не мирилась твоя детская душа. И в этом мое утешение. Ты прожил, как молния, однажды сверкнувшая и угасшая..." Всю меру ответственности за гибель ребенка писатель переносит на плечи равнодушных. Нельзя позволить топтать нежную, хрупкую, светлую душу ребенка. Нельзя быть равнодушным, когда распоясалось зверье. Это преступление против человечности.