***

31 декабря началось для Кристины в одиннадцать утра. Лесничий к тому моменту уже давно встал и вовсю носился по кухне, готовя завтрак, а кое-что уже и к праздничному ужину. Она лениво потянулась, не вставая из постели, потом нашарила рукой халат Ивана (до своего было лень тянуться) и героически выскочила из-под теплого одеяла. В квартире не было холодно, отнюдь, но ей все равно каждое утро казалось, что нет ничего хуже этих коротких секунд подъема. Кожа сразу покрылась мурашками, ноги заплясали по полу, пока блаженно не впрыгнули в мохнатые тапочки из овчины, и Кристина отправилась в ванную приводить себя в порядок. Полчаса отогревалась в горячей воде, так, что запотели все зеркала, потом, сочтя, что чувствует себя неплохо и выглядит уже вполне презентабельно, переоделась в домашний фланелевый костюм и присоединилась к Ивану.

О Боже! На завтрак он испек чудные тонкие блинчики с начинкой из творога с изюмом. Они таяли во рту и вызывали страстное желание съесть еще один. И еще один...

Кристина уничтожила почти всю тарелку, прежде чем догадалась, что здесь лежала не только ее порция. Вот те раз: она оставила Ивана без сладкого! А он так старался, наверняка не меньше часа убил, пока их делал.

- Вань, ты извини, я только что слопала без остатка все, что ты наготовил на нас двоих...

- Все в порядке. Честно говоря, я так нанюхался и напробовался в процессе готовки, что с трудом смог съесть парочку. Зато так приятно было на тебя полюбоваться! Когда твой труд так высоко оценивается, грех не расшибиться в лепешку и не сделать что-нибудь особенное!

- А ты, кстати, меня всю последнюю неделю напролет такими вкусностями кормишь, что я уже подозреваю, что ты устроился в какой-нибудь кулинарный техникум. Ну-ка, признавайся!

- Можешь смеяться, все гораздо проще. Мне наконец-то попала в руки правильная поваренная книга, которая так и зовет приготовить что-нибудь. Вот, сама посмотри: здесь дана нормальная фасовка, не в граммах, а в ложках и стаканах, или просто пачках. Сразу же картинка, как это можно подать на стол. Расписано все очень подробно, по шагам. С таким сокровищем только откровенный тупица блюдо запорет!

- Ой, что-то горелым потянуло... Слушай, у тебя что-то из кастрюли наружу лезет!

Лесничий опрометью метнулся в сторону плиты, а Кристина едва не согнулась пополам от рвущегося наружу смеха. Сработало! И ничего, что первым был Карлсон с его знаменитым "А у вас молоко сбежало", у нее тоже неплохо получилось.

Лесничий обозрев плиту и поняв, что его форменно надули, укоризненно покачал головой, чем спровоцировал очередной приступ хохота у своей подруги. Тогда в отместку он обмакнул палец в открытую пачку сметаны и мазнул им по носу Кристины. Она недоуменно скосила глаза на кончик носа и попыталась слизнуть белую массу языком, что у нее, естественно, не вышло. Зато теперь от души смеялся Иван. Когда и в третий, и в четвертый раз упрямая сметана не спрыгнула на язык, он, по-своему расценив упорство Кристины, сам вылизал ее лицо, изображая из себя не то сенбернара, не то экранную Лесси. Потом просительно сложил руки на манер собачьих лап и тоненько заскулил, упрашивая... умоляя...

- Нет, даже и не думай! Иначе мы с тобой рискуем обнаружить себя часа за два до Нового года в постели, с неготовым праздничным столом и без одежды. Прецеденты уже имеются, и неоднократные.

- Хм, а я бы был не против...

- Я в курсе, мама писала.

- Мудрая у тебя мама. И часто она тебе пишет?

- Часто. Мама пишет, папа звонит, дедушка телеграммы отбивает.

- Дружная семья, однако!

- Все, отстань от меня, коварный соблазнитель! А то запрусь в комнате, чтобы тебя своим видом не смущать.

- Что, даже и чаю не попьешь?

- Вот это - дудки! Ничего, еще пять минут меня потерпишь, как миленький! Или, если хочешь, можешь кружку с чаем в комнату принести. Я его и там нормально попью в тихом одиночестве без всяких коварных мужчинок с шаловливыми ручонками и шустрым языком.

- Что ж за судьба такая... Все, я жестоко обижен и посему ухожу в монастырь по состоянию здоровья.

- В женский?

- Само собой. Отцом-настоятелем. Меня там любить будут, холить и лелеять. Не то, что некоторые, которые чуть что, так сразу "руки убери"! "Оставь меня в покое"!

- Ну ты повыступай еще, повозмущайся!

- И что будет?

- Без подарка останешься. Не придет к тебе Дед Мороз.

- Все понял. Ввиду насущной угрозы лишения себя, любимого, подарков, и под воздействием низкого шантажа, вынужден принять решение о временном раздельном времяпрепровождении с гражданкой Кристиной. Обязательства считаю принятыми на себя вплоть до наступления следующего года, а именно до двенадцати ноль-ноль, отбитых курантами Спасской башни. В случае, если же означенная гражданка сама соизволит спровоцировать меня на действия определенного характера, за себя не ручаюсь, и за последствия не отвечаю!

- Ой, наговорил! Ой, напугал!

- А что, мы такие! Мы можем! Мы вообще ого-го-го!

После столь веселого завтрака, Кристина отправилась наводить уют и чистоту по всей квартире. Встречать Новый год с пылью в углах или немытой сантехникой - на ее взгляд это было самое страшное кощунство. Ведь говорят, как встретишь - так и проведешь, а прожить целый год в пыли и грязи, это же просто ужас! Пускай все это суеверия, как кричит Ленка, вполне способная оставаться счастливой даже среди немытых окон и разбросанных вещей, но у нее, Кристины, на этот счет свое мнение. Свой пунктик.

Так что последующие четыре часа она драила и вылизывала каждый квадратный метр своей территории, пока та не заблестела и не засияла. Переливалась всеми цветами радуги отмытая с нашатырем люстра, матово сверкал свеженанесенной политурой стол, а уж на полу точно не осталось ни единой соринки или пылинки.

Чуть-чуть передохнув, Кристина отправилась на кухню, посмотреть, как там дела у Лесничего. Запах готовящихся яств сводил ее с ума, и если бы не плотный и питательный завтрак, желудок уже точно бы вовсю издавал неприличные рулады.

Иван сидел за столом, опершись лбом на сложенные руки, и дожидался, когда дойдет второе. Он решил приготовить мясо с хреном в винном соусе, но не учел, что придется постоянно следить за количеством жидкости в кастрюле. Перельешь - мясо будет вареным, а не тушеным. Недольешь - все безжалостно пригорит. Судя по книге, до конца готовки оставалось еще минут сорок, а потом - конец всем мучениям. Салаты уже порезаны, осталось только заправить их перед подачей на стол. Колбасы и сыры уже лежат в менажницах на прохладном подоконнике, прикрытые тонкой воздухонепроницаемой пленкой, чтобы не заветрились. Шампанское остужается в холодильнике. Ну не молодец ли он, а?!