Через некоторое время мы приблизились к Сатурну. Окруженный кольцами и спутниками, он величаво плыл к нам навстречу. В телескоп я разглядел, что всю поверхность планеты занимали воды. Ни единого островка не поднималось над безбрежными водными просторами. Эта наиболее юная из планет находилась еще в состоянии младенчества. Немало веков пройдет, прежде чем над поверхностью пустынных вод поднимутся материки и жизнь расцветет на планете. Интересно знать, какие формы примет жизнь на Сатурне? Я представил себе морских чудовищ, бороздящих сонные воды планеты и выползающих отдохнуть на песчаные отмели.
Снова повернул Эрауэк рычаг, и планета стала быстро уноситься в пространство.
Медленно тянулись дни за днями. Казалось, нашему фантастическому полету не будет конца. Глухая тоска щемила сердце, и порою мне представлялось, что голова вот-вот разорвется на части под напором гнетущих дум. Наконец, из бездны перед нами выплыла новая планета. Мы быстро приближались к ней. Вскоре я увидел в телескоп, что ее поверхность занимают огромные океаны и пустынные равнины. Меня поразило полное отсутствие гор на этой планете. Она была окружена спутниками, которые, подобно верным слугам, сопровождали ее в извечных странствованиях вокруг Солнца. Мы настолько приблизились к планете, что проникли в ее густую атмосферу. В первый раз за все время нашего путешествия я услыхал мысленную речь моего спутника.
— Джалукан! — воскликнул он. В следующий момент он повернул таинственный рычаг, и планета четко предстала перед нами. Я начал жадно в нее вглядываться. В свое время мне пришлось слышать от муравьев об этой планете, которую мы называли Ураном, а они Джалуканом, самые диковинные вещи. Насекомые предполагали, что на Уране существует высокая культура. Древняя история передавала, что некогда на Марс спустился огромный воздушный корабль, прибывший с этой планеты, причем вышедшие из него авиаторы оказались бесконечно культурнее муравьев, которые почувствовали себя перед ними в положении «хела-хела».
К счастью, а может быть, к несчастью, эти создания оказались не в состоянии выносить марсового климата и покинули Марс, обещав на него вернуться.
Эрауэк жадно вглядывался в огромный, маячивший в пространстве диск планеты. Признаюсь, меня разбирало немалое любопытство узнать, кто населял эту планету.
Передо мной была планета, достигшая апогея своего развития. Она была покрыта густой сетью водных путей; каждый акр почвы, казалось, был использован с максимальной целесообразностью. По берегам рек были расположены города, отличавшиеся фантастическим великолепием. Нигде не было заметно признаков нужды. Роскошные огромные здания, широкие улицы, полные движения, воздушные мосты. Я смог различить даже туманные фигуры жителей Урана. Однако мне, к сожалению, не удалось составить о них сколько-нибудь точного представления. Жизнь била ключом в великих городах Урана.
Мне вспомнились рассказы муравьев об этой планете. Великолепные водные пути, величавые архитектурные сооружения — все доказывало высочайшую ступень культуры. Нигде на всей поверхности планеты не видно было пустынь или дебрей. Каждая пядь почвы была использована, везде процветала культура.
Внезапно до меня донеслось заглушённое жужжание. Взглянув вверх, я увидел гигантский воздушный корабль, величиной с наши дредноуты, величаво несшийся в пространстве. Через мгновение он поравнялся с нами. У одного из его окошек я успел разглядеть странное создание. Огромная голова доказывала необычайное развитие умственных способностей; туловище было сравнительно небольшое. В следующий момент фантастический корабль уже исчез с поля моего зрения. Я почувствовал, что Эрауэк был поражен. Он поспешил повернуть рычаг, и вскоре мы оставили далеко позади себя великую планету, населенную таинственными, могучими созданиями.
Еще долгое время мои мысли были заняты обитателями Урана и их сказочно прекрасной культурой.
Снова потянулись однообразные безотрадные дни. Благодаря регулярно принимаемой чудесной пище муравьев я чувствовал себя физически бодрым и сильным, однако мое психическое состояние было далеко не блестящим. Я впал в глубокое уныние. Странные бредовые идеи овладели моим сознанием. По временам мне казалось, что я лишаюсь рассудка. Я испытывал глубокую апатию и полную волевую подавленность. Без сомнения, человек не приспособлен к такого рода продолжительным путешествиям в безвоздушном пространстве. Ледяной ужас пронизывал все мое существо, и мысли застывали в голове, словно сталактиты.
Я испытал значительное облегчение, когда в поле моего зрения появилась новая планета — Нептун. Последний по своему внешнему виду весьма отличался от Урана. Всю его поверхность занимали огромные моря и пустыни. Когда мы приблизились к планете, я смог разглядеть по берегам морей гигантские болота. Мне пришло в голову, что аналогичную картину должна была представлять собою Земля в отдаленную эпоху своего младенчества. Мне показалось, что я каким-то волшебством перенесся в те времена, когда нашу планету покрывали обширные болота, кишевшие чудовищными гадами. В первый момент мне показалось, что огромная планета совершенно лишена жизни. Вглядываясь в водную поверхность, я разглядел на ней нечто вроде огромного древесного ствола. Внезапно ствол резким движением поднялся над водой. Я увидел, что ошибочно принял за дерево чудовище, отдаленно напоминавшее гиппопотама. Гигант, тяжело ступая по воде, побрел к берегу. В следующий момент я заметил в воде огромную морскую змею. За ней вынырнула на поверхность другая, третья, и вскоре уже целая армия водяных гадов маневрировала у пустынных берегов.
Благодаря изумительному телескопу я мог подробно разглядеть эти ужасные создания. Их гибкие скользкие тела отливали всеми цветами радуги. Мы проносились на довольно близком расстоянии от планеты. Под нами тянулись бесконечные топи, в которых копошились бесформенные тела чудищ. Планета была окутана густыми клубами испарений, а на ней царил вечный полумрак. Сквозь туман солнце казалось бледным тусклым световым пятном. Мы достигли крайних пределов Солнечной системы и находились на максимальном расстоянии от Солнца. Казалось, огромная планета была погружена в тяжелый удушливый сон; уродливые создания, которыми она была населена, представлялись мне бредовыми видениями. Внезапно одна из морских змей подняла свою маленькую голову и поглядела в нашу сторону. Затем медленно развернулись тяжелые кольца, и змея погрузилась в морские пучины. Остальные чудовища тотчас же последовали за ней. Ничто уже больше не нарушало покоя застывших сонных вод. Насекомое вытянуло щупальцы по направлению к рычагу. Еще мгновенье — и планета скрылась с наших глаз.
Прошло некоторое время, и муравей впервые за все наше путешествие обратился непосредственно ко мне. Не без некоторого волнения сообщил он мне, что мы сделали полпути. Через несколько минут должна была решиться наша судьба. Мы достигли крайних пределов Солнечной системы. Если расчеты окажутся верными и мы встретим комету, — все будет хорошо; мы полетим в обратном направлении и, миновав Меркурий и Венеру, достигнем в назначенный срок Земли. Однако, если великая странница почему-нибудь замедлит явиться нам навстречу, с нами все будет кончено: мы неизбежно умчимся за пределы Солнечной системы в безбрежные мировые просторы. Насекомое обнаружило признаки сильного волнения. Нечего и говорить, что мои нервы были до крайности напряжены. Действительно, момент был критический.
Однако наши опасения оказались напрасными. Комета не замедлила появиться. В назначенный час она пронеслась мимо нас и увлекла нашу машину за собою по направлению к Солнцу. Расстояние, отделявшее нас от Солнца, начало заметно уменьшаться. Сомнений не было — мы двигались по направлению к Земле.
Снова потянулись убийственно монотонные дни. Мы неслись вслед за кометой, пересекая безбрежные пустые пространства. Вновь охватило меня мучительное чувство одиночества, затерянности в жутких мировых пучинах. Мысли путались в голове, я чувствовал, что нахожусь на грани безумия. Если бы я был один на аппарате, я без всякого сомнения лишился бы рассудка. Присутствие мыслящего существа невольно ободряло меня. Казалось, насекомое великолепно себя чувствовало в космическом пространстве. С неослабевающей энергией продолжало оно свои научные изыскания.