Даже пронизывающий "Поэмы Оссиаиа" меланхолический тон являлся в большей мере проявлением сентиментализма XVIII века, нежели воссозданием традиционных особенностей источников. Правда, в подлинных балладах цикла встречаются жалобы Оссиана, пережившего фениев. Так, в одной из них он восклицает: "Слаба в эту ночь моя десница, сила моя уже не та, что была; немудрено, что мне приходится скорбеть, - я бедный, старый последыш". {Цит. по: Smart, p. 75.} Тем не менее не эти жалобы определяют общий характер баллад, в целом бодрых и жизнерадостных. Герои же Макферсона сентименталисты его времени, упивающиеся "радостью скорби". И окутывающая его поэмы атмосфера тумана, мрака, одиночества и уныния отвечала современным ему эстетическим запросам. К тому же в ней проявились и чисто шотландские настроения, возобладавшие в стране после поражения 1745 г., которое несомненно повлияло на создание нового оссианического эпоса. Ведь в самой основе интереса шотландских литераторов к кельтской старине (а именно этот интерес вольно или невольно стимулировал деятельность Макферсона) лежало стремление взять хотя бы моральный реванш по отношению к англичанам. {См.: McDiarmid M. P. "Ossian" as Scottish epic. - Scottish literary news, 1973, vol. Ill, N 3, p. 4-9 (Ossian number).}

Конечно, правы исследователи, которые утверждали, что "Поэмы Оссиана" в такой же мере являются творением Макферсона, как "Потерянный рай" - при всей его зависимости от Библии - творением Милтона. {См.: Nutt, p. 2.} В сущности, в пространных примечаниях (особенно к "Теморе"), которых Макферсон восхвалял эпическое искусство Оссиана, он раскрыл собственную поэтику. Итак, что сделал Макферсон, как он обращался своими источниками, в основных чертах ясно. Неясно лишь, каковы были внутренние его побуждения. В этом вопросе мнения исследователей расходятся. Томсон, например, считает, что поначалу Макферсон не имел намерения прибегать к обману и только, побуждаемый окружающими его литературными авторитетами, Хоумом, Блэром и другими, был вынужден встать на путь мистификации, сойти с которого уже не мог под угрозой разоблачения. {См.: Thomson D. "Ossian" Macpberson and the Gaelic world of the eighteenth century. - Aberdeen university review, 1963, vol. XL, N 129, p. 12.} Напротив, Смарт утверждал, что мистификация была задумана с самого начала, и своими демонстративными отказами Макферсон сознательно провоцировал шотландских литераторов, чтобы они его уговаривали. {См.: Smart, p. 207-208.} Где находится истина, сейчас уже, видимо, невозможно установить, да это и не так существенно. Несомненно лишь, что после провала своего "Шотландского горца" Макферсон искал способа выдвинуться в литературном мире, человек он был самолюбивый, желавший прославиться во что бы то ни стало. Его познания (притом довольно скромные) в области гэльского фольклора и пробуждающийся в литературе интерес к народному творчеству, к национальной старине, наконец, патриотические устремления - все это побудило его к созданию своих переводов-имитаций. Именно иллюзия древности была непременным условием успеха его Оссиана. Это хорошо понимал и его противник Джонсон, сказавший как-то о "Фингале": "Будь он действительно древним творением - подлинным образом того, как люди думали в то время, это был бы первоклассный памятник старины. А как современное произведение он - ничто". {Boswell J. The life of Samuel Johnson, vol. II, p. 343.} И поэтому Макферсону ничего не оставалось, как всеми силами препятствовать прояснению истины.

Тем временем известность его Оссиана проникла в другие страны. Тотландские, английские и ирландские национальные пристрастия, противоречия и конфликты, подогревавшие оссиановскую полемику, вне Британских островов мало кого волновали. Зато в Европе находили живой отклик те особенности макферсоновской оссианической поэзии, которые отвечали новым преромантическим тенденциям в литературе, - обращение к национальному прошлому, к неприкрашенной природе, к простой нецивилизованной жизни, народным сказаниям, выдвижение на первый план естественного чувства, предпочтительно скорбного, меланхолического и т. д. С другой стороны, в своем "Оссиане" Макферсон сумел в известной мере приноровить эти новые тенденции к каноническим принципам (недаром классик Блэр стал его приверженцем), и это облегчало усвоение и распространение его прозаических поэм не только в Великобритании, но и за ее пределами. {См. общий обзор: Van Tieghem P. Ossian et l'ossianisme au XVIIIe siecle. - In: Van Tieghem P. Le preromantisme. Etudes d'histoire litteraire europeenne. Paris, 1924. p. 195-287.}

В предисловии к изданию 1773 г. Макферсон с законной гордостью писал: "Энтузиазм, с каким эти поэмы были приняты за границей, служит вознаграждением за ту холодность, с которой некоторые демонстративно отнеслись к ним дома. Все просвещенные народы Европы перевели их на свои языки". {Poems, vol. I, p. V-VI.} Конечно, с присущим ему тщеславием он преувеличивал, говоря о "всех просвещенных народах, Европы". Однако действительно в трех странах, игравших наибольшую роль в культурной жизни европейского континента, - Франции, Германии, Италии - его Оссиан к тому времени переводился. Французские переводы "Отрывков" начали появляться в 1760-1761 гг., а немецкие - в 1762, после чего в Германии стали переводить и поэмы, причем полный немецкий перевод "Фингала", выполненный Альбрехтом Виттенбергом, был опубликован в 1764 г. Годом раньше итальянский ученый и поэт Мелькиор Чезаротти выпустил стихотворный перевод "Поэм Оссиана, сына Фингала", снабдив его множеством примечаний, где, в частности, ставил шотландского барда выше Гомера. {Poesie di Ossian figlio di Fingal antico poeta celtico ultimamente scoperte e tradotte in prosa inglese da Jacopo Macpherson, e da quella transportate in verso italiano dall' Ab. Melchior Cesarotti con varie annotazioni de' due traduttori. Padova, [1763].}

По-видимому, все-таки с наибольшим энтузиазмом Оссиан был встречен в Германии (куда, между прочим, он попал одновременно и был воспринят параллельно с "Новой Элоизой" Руссо). {См.: Tombo R. Ossian in Germany. Bibliography, general survey, Ossian's influence upon Klopstock and the Bards. New York, 1901; Horstmeyer R. Die deutsche Ossianiibersetzungen des XVIII. Jahrhunderts. Greifswald, 1926.} Здесь в феодально раздробленной стране конституционная Англия привлекала симпатии передовых умов, и английская литература пользовалась неизменным их вниманием и сочувствием. Оссианические творения Макферсона проникали сюда вместе с трагедиями Шекспира, романами Ричардсона, поэмами Мильтона и Юнга. До конца XVIII в. в Германии было опубликовано четыре полных перевода "Поэм Оссиана" (самый ранний из них, принадлежавший Михаэлю Денису и выполненный гекзаметром, вышел уже в 1768 г.) {Die Gedichte Ossians, eines alten celtischen Dichters, aus dem Englischen libers, von M. Denis, aus der G. J. Bd I, II. Wien, 1768.} и 34 частичных; в числе переводчиков подвизались Якоб Ленц, Гердер, Бюргер. Впрочем, многие немецкие читатели не нуждались в переводе (чему способствовала, в частности, простота языка Макферсона), и в 1770-1780-е годы в Германии трижды выходил английский "Оссиан". Инициатором этих изданий был друг Гете И. Г. Мерк.