— Здорово!

У обратившегося ко мне была веселая, с налетом наглости улыбка. Мне давно так не улыбались. Я молча кивнул в ответ. Тогда весельчак протянул руку:

— Меня зовут Лерни Лоренс, К-1668. А тебя?

Я крепко, как только был способен, стиснул ладонь, отметив, что мое пожатие вышло неожиданно сильным, и кашлянул, сглотнув образовавшийся в горле комок:

— Дип Бонуэр, Н-214.

Реакция на эти слова была примерно такой, какую я и ожидал. Вся компания дружно насторожилась, а коренастый коротышка с тоненькими усиками, сидевший передо мной, отвел глаза и выдавил:

— Террор!

Я кивнул и почувствовал себя намного уверенней. Похоже, эти люди были готовы уважать меня.

Так и случилось. Буквочка «Н» волей-неволей вызывала если не уважение, то по крайней мере почтение к ее обладателю. Компания безмолвно признала меня своим и, кажется, была близка к тому, чтобы пойти дальше и признать мое превосходство. Нужен был лишь крохотный штрих, чтоб утвердиться. Широко зевнув, я бросил, адресуя свои слова всем и никому:

— На мне висят сто пятьдесят трупов!

Стало совсем тихо. Затем Лоренс негромко прошептал:

— Здорово! А я пришил всего трех стерв!

— За что? — со всей снисходительностью, на какую только был способен, поинтересовался я.

— Они плохо любили меня. Вот я и стиснул каждой из этих дур шею шелковыми чулочками.

Я с трудом сдержал дрожь. Лоренс не заметил этого. Ощерив желтые зубы, он продолжал свой веселый рассказ:

— Мертвые они трахались куда веселей! Но последняя из сучек ухитрилась выжить, и меня повязали.

— Сочувствую, — бросил я.

Для Лоренса это было почти похвалой.

— Да ничего! — залихватски воскликнул он. — Здесь тоже можно жить, особенно если ты не дурак. Верно я говорю, ребята?

— Точно! Правильно! — поддержали сразу несколько голосов.

В этом дружном хоре особенно красноречивым было молчание здоровяка-негра. Да и вообще мне показалось, что он взирал на меня без особой приязни. Ухмыльнувшись прямо в его толстогубую физиономию, я сказал:

— Гляжу, вы все ребята ничего себе!

— Да! — живо подхватил Лоренс. — Тут все свои. Вот Марклаэур. Он баловался мальчиками. А Рол О'Форри убивал старух.

Коротышка с жиденькими усами подмигнул мне правым глазом.

— А это, — Лоренс указал на негра, — сам Баас. Слышал о нем?

Еще бы! Бааса судили за несколько месяцев до меня. Это был скандально громкий процесс. И недаром! Перед судом предстал не просто убийца, что время от времени встречаются среди добропорядочных граждан Пацифиса, а еще и каннибал. Баас расчленял тела жертв и устраивал пиршество. Прежде чем его поймали, людоед успел слопать десятка три жителей Сомметы, Катанра и Посьерры. Мне захотелось взять назад ту наглую улыбку, какой я одарил негра. Увы, это было невозможно. Поэтому надлежало сохранять спокойствие, что я и сделал.

— Еще бы! — сказал я. — Этот парень жрал всяких придурков, пока другие придурки его не поймали!

Похоже, мои слова пришлись по душе Баасу. Он ощерился широкой ухмылкой, выставив напоказ острые, словно подпиленные, зубы. У меня невольно засосало под ложечкой, но, надеюсь, никто не заметил моего смятения.

— Эй, как тебя…

— Лерни, — угодливо подсказал насильник.

— Да, Лерни… Ты тоже согласился участвовать в их балагане?

— Да. Они обещают хорошие бабки, а я люблю денежки!

— Я тоже! — веско провозгласил я.

Лоренс осекся. Выдавив натянутую улыбку, он постарался вернуть себе веселое настроение.

— Отлично! Ты классный парень, Бонуэр! У нас подбирается неплохая компания!

— Точно, — согласился тип, сидевший за моей спиной. — Здорово повеселимся!

«Жаль, недолго», — подумалось мне, но, естественно, произносить подобное вслух я не стал.

— Эй, смотрите! — оживился Лерни Лоренс. — Еще одного привели!

У двери стоял юноша поистине ангельской наружности. Он не двигался с места, явно не решаясь приблизиться к нам.

— Эй, красавчик! — продолжал веселиться вошедший в раж Лоренс. — Иди сюда! Марклауэр, — обратился он к убийце мальчиков, — сдается, твой клиент!

— Переросток! — брезгливо скривив губы, ответил Марклауэр, детина саженного роста. Остальные дружно заржали, я смеялся вместе со всеми.

Юноша несмело приблизился и уселся передо мной.

— Ты кто? — спросил Лоренс, ткнув новенького кулаком в спину.

— Корри Вейт, — ответил юноша.

Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, и мне стало легче. Кажется, в моем поведении не было ничего такого, что могло выдать мою робость. Я был куда уверенней. Корри Вейта. Тем временем Лоренс продолжал допрос:

— За что тебя, красавчик?!

— Ни за что.

— Невинная овечка! — просюсюкал насильник, и все вновь дружно захохотали.

Подумать только — ни за что! Этот умник пытался уверить, что в тюрьме Сонг можно оказаться за здорово живешь. Какая наивная глупость! Как говаривал доктор Ллей, безвинные гуляют по земле, под землею — место для грешников.

— Ладно, не заливай! — завелся было Лоренс и тут же осекся, увидев появившуюся в дверях девушку.

Она была несомненно хороша собой, а тем, кто уже несколько лет не видел ни единого женского личика, могла показаться настоящей красавицей. Лично я воспринял ее именно так. Короткие блестящие волосы, бледное, чуть скуластое лицо, прелестная фигурка, настолько изящная, что ее не уродовал даже тюремный комбинезон.

Все притихли, невольно затаив дыхание. Затем тишину прорезал протяжный свист-выдох Лоренса.

— Вот это да! — сладко прошептал насильник.

Он смотрел на гостью не мигая, словно удав на кролика.

— Эй, красотка, иди сюда!

Девушка улыбнулась и медленным шагом направилась к нам. Возбужденно сопя, Лоренс перелез через колени соседа и предстал перед нею.

— Сколько же я ждал этого мига, милашка! — провозгласил насильник и игриво шлепнул незнакомку по крутому бедру.

Что произошло миг спустя, никто толком не понял. Просто Лоренс взвизгнул и скорчился в позе выкидыша. Небрежно толкнув его ногой, девушка переступила через свалившегося на пол кавалера и одарила остальных чарующей улыбкой.

— Меня зовут Раузи, — почти пропела она. Голос у гостьи был неожиданно низкий, грудной. — Я попала сюда за то, что прикончила шестерых подонков вроде этого.

Последовал кивок в сторону извивающегося от боли Лоренса. Мы молчали. Тогда девушка, изящно изогнув талию, уселась рядом со мной. Тем временем Лоренс слегка очухался и привстал с явным намерением поквитаться с обидчицей.

— Ах ты, сука! Сейчас ты…

Что должно случиться сейчас, Лоренс досказать не успел, потому что объявился еще один гость, не нуждавшийся в представлении. Он считался самым опасным убийцей, какого только знал Пацифис. Его звали Фирр, и его имя стояло в одном ряду с именами великого гладиатора Керла Вельхоума и Космического Негодяя Тана О'Брайена. Подобно этим двоим, на своем счету Фирр имел не одну сотню жертв, хотя суду удалось доказать его виновность менее чем в десятке убийств. На деле их было много больше, и все знали об этом, потому что Фирр неизменно оставлял на месте преступления свою визитную карточку. Нет, он не бросал на хладные трупы пиковых тузов и не рисовал кровью кабалистические знаки. Он вообще был чужд нездорового тщеславия. Его выдавал почерк — обстоятельство, с которым ничего невозможно поделать, особенно когда речь заходила о Фирре. Дело в том, что Фирр убивал свои жертвы голыми руками, разрывая их на части. Поэтому взоры присутствующих, и мой в том числе, невольно устремились на чудовищные пальцы Фирра — длинные, гибкие, словно у пианиста, толстые и сильные, будто у молотобойца. Фирр почувствовал эти взгляды и ухмыльнулся. Подойдя ко все еще пребывавшему на полу Лоренсу, он положил руку на плечо насильника и легко, без видимых усилий поставил того на ноги. Потом Фирр неторопливо сел на место, каковое предусмотрительно освободил для него коротышка с тоненькими усиками, и скрестил руки на груди. Весь облик Фирра выражал скуку.