Одновременно с Турко-Хазарским государством, выступает на историческое поприще другой народ завоеватель, Авары. Хотя народность и история Хазар до сих пор остаются не выясненными, и известия о них очень мало разработанными критически, однако на их счет европейская историография имеет уже довольно богатую литературу. Назовем труды Стриттера, Сума, Лерберга, Френа, Доссона, Языкова, Григорьева, Дорна, Вивьенде-сен-Мартена, Бруна, Хвольсона и др. Но что серьезного или достойного внимания, кроме извлечений Стриттера из византийских историков, имеем мы для истории и этнографии Авар? Венелин в своей не оконченной (исходившей от предвзятой идеи) монографии об Обрах справедливо заметил: "Если перелистуем каталог всем историческим изследованиям, то найдем, что Обры или Авары почти совершенно забыты, вместе с их империей, несмотря на то, что почти всякий изыскатель или компилятор исторических сочинений, больше или меньше спотыкается об Аварскую империю или об Обрский народ". (Чтения Общества истории и древности 1847 г. No 3.) А между тем этот народ свирепствовал в Средней и Восточной Европе в продолжение 250 лет.

Не вдаваясь в особое исследование об Аварах, мы предложим относительно их несколько своих замечаний и соображений, предоставляя будущему окончательное решение этого темного вопроса.

Об Аварах существуют такие же разнообразные мнения, как о Хазарах. Господствующим мнением доселе было то, которое относит их к племенам угорским и татарским. Мнение это основано на том, что часть византийских писателей иногда смешивает Авар с Гуннами: особенно же подобное смешение заметно у важнейших латинских или западноевропейских летописцев VI-VIII веков, каковы Григорий Турский, Фредегарий и Павел Диакон. Но так как средневековые историки этого периода вообще щедры на имя Гуннов, то подобное доказательство требует еще подтверждения.

Первый из Византийцев, упоминающий об Аварах, был Приск, писатель V столетия. По поводу упомянутого нами выше движения закаспийских народов (Турок) он говорит, что потесненные ими Авары обрушились на Савиров, а последние - на другие гуннские народы. Затем византийские известия молчат об Аварах до второй половины VI века, то есть до завоевания Турками стран, лежащих между Каспийским и Азовским морями. Тогда Авары, не желая сносить турецкое иго, вступили в переговоры с императором Юстинианом I и просили у него земель для поселения, обещая охранять его империю от внешних врагов. Император, повидимому, был доволен их предложением, надеясь посредством этих новых варваров сдерживать Болгар, угнетавших северные провинции империи. Как бы то ни было, значительная часть Аварского народа из-за Дона и Азовского моря перешла на северную сторону Дуная в Паннонию. Но тут скоро оказалось, что Византийская империя приобрела себе соседа еще более свирепого и опасного, чем Болгаре. О переговорах с византийским правительством и переходе Авар в Паннонию повествует в особенности Менандр, писатель конца VI и начала VII века. Из того же писателя мы видим, что Турки смотрели на Авар, ушедших на Дунай, как на своих беглых рабов и требовали от преемника Юстинианова, Юстина II, чтоб он не давал убежища в своих землях их непокорным подданным. Но обстоятельства в то время немало покровительствовали этим новым завоевателям средней Европы, а именно: с одной стороны - слабость империи и ее отношения к Болгарам, а с другой взаимные отношения среднеевропейских народов, побудившие Лангобардов искать союза Авар против Гепидов.

Затем обращу внимание исследователей на известие младшего современника Менандрова, Феофилакта Симокаты. По его словам, новые завоеватели, поселившиеся на Дунае в Паннонии, были не настоящие Авары. Он говорит, что Псевдоавары принадлежали собственно к племени Огор, которое обитало около реки Тиль (Атель или Волга), и что часть этого племени по именам двух своих древних князей называлась Вар и Хунни. Когда, убегая от Турок, они приблизились к Савирам, последние приняли их за Авар и почтили дарами. Тогда Вар и Хунни, заметив эту счастливую для себя ошибку, начали уже сами выдавать себя за Авар. "Ибо, - прибавляет Феофилакт, - из всех скифских народов Авары отличаются наибольшею даровитостию" (Theophilacti Historiarum lib. VII). В этом известии скрывается, конечно, какое-либо недоразумение, но должна быть и некоторая доля правды. Несомненно то, что во времена Феофилакта паннонские Авары назывались отчасти Вар, отчасти Хунни (или сложным, искусственным словом Вархониты, как иногда находим у Менандра). Но что такое имя "Вар", как не то же "Авар" (как Тиль, вместо Атель)? Следовательно, этот народ состоял собственно из Авар и Гуннов. Феофилакт называет их Псевдоаварами и говорит, что они принадлежали к племени Огор, что такое было это племя, в точности неизвестно. Может быть, к нему относилась именно та часть народа, которая называлась "Хунни", и этих Гуннов действительно можно было назвать Псевдоаварами, но что другая часть, то есть "Вар", была настоящими Аварами. Одним словом, мы усматриваем два различные элемента в том народе, который под именем Авар долгое время господствовал на Дунае.

Притом движение из-за Азовского моря и Дона Аваро-Гуннов не ограничилось VI веком; по некоторым признакам оно продолжалось и после того [103] .

Итак, Аварский народ, пришедший на Дунай во второй половине VI века, состоял, по нашему мнению, из двух элементов: Аварского и Гуннского. Во главе этого союза, очевидно, находился Аварский элемент, более даровитый и храбрый. По известию Менандра, часть Авар, ушедшая на запад от турецкого ига, будто бы заключала в себе до 200 000 человек. Замечательно, что та же двойственность типа, какую мы находим в государстве, основанном Аварами на Дунае, встречается и в государстве собственно Хазарском, то есть, около Кавказа. Пришлые Турки, заимствовав имя от туземцев Хазар, впоследствии хотя и смешались с ним отчасти, но очевидно, не успели совершенно слиться в один народ и выработать новый этнографический тип. Об этой двойственности их типа свидетельствуют арабские известия X века. Так, у Истахри говорится, что одни Хазары назывались Кара-Джур и были цвета столь смуглого, что казались черными, другие же были белы, прекрасны и стройны (см. Мордтмана Das Buch der Lander von Istachri. 105). Ибн-Даста замечает, что воины хазарского вице-царя (иша) "красивы собою", и что они "одеты в прочныя брони" (Хвольсона Известия о Хазарах и пр. 18). О чистом турецко-татарском племени никак нельзя было сказать, что оно красиво, бело и стройно; это известие относилось, конечно, к туземным Хазарам, то есть, к Черкесам, между тем как весьма смуглая, некрасивая часть Хазар принадлежала к настоящему Татарскому племени. О присутствии этого некрасивого татарского элемента между Хазарами свидетельствует и следующее известие Симеона Логофета: однажды государственный секретарь сообщил императору Михаилу III, что патриарх Фотий проповедует о двух душах в человеке и что служители поэтому требуют двойного содержания. Император, рассмеявшись, сказал: "Так вот чему учит эта хазарская рожа!"

Принадлежность Авар Кавказу или Прикавказью, наравне с Хазарами, подтверждается и общим у них титулом кагана или хагана - титулом, который, повидимому, первоначально упоминается у народов прикавказких[104].

При своем движении из-за Азовского моря на запад, Аваро-Гунны должны были неизбежно столкнуться с южно-русскими Славянами, известными в те времена под общим именем Антов. Хотя последние были многочисленны и храбры, но они еще не успели объединиться усилиями Днепровской Руси и управлялись своими мелкими князьями или своими шумными вечами. Как всегда бывает в подобных случаях, оседлое население, рассеянное на большом пространстве (по свидетельству Прокопия) и не имеющее для своей защиты многих крепких городов, с трудом может устоять против пришлых орд, действующих подвижными и плотными массами; однако Славяне по всем признакам оказали мужественное сопротивление. Феофилакт недаром назвал Авар самым изворотливым из скифских народов. Действительно в своей дальнейшей истории, особенно в своих отношениях к Византии, они являются довольно ловкими политиками и даже своего рода дипломатами, - чем помимо храбрости и объясняются их первые успехи и завоевания. Источники только мимоходом упоминают о их столкновениях с Антами. А именно, Менандр рассказывает, что, когда Авары начали своими набегами опустошать земли Антов, последние отправили к ним одного из своих старшин, Мезамира, для выкупа пленных. Мезамир, человек тщеславный и речистый, начал вести переговоры высокомерным тоном. Тогда некто Котрагег, находившийся в союзе и дружбе с Аварами, дал аварскому кагану такой совет: "Этот человек пользуется у своего племени большим значением и может вывести в поле столько людей, сколько захочет: надобно его убить, и тогда смело нападай на их земли". Авары послушались этого совета и, презрев обычаи, охраняющие особу посла, убили Мезамира. Действительно, с тех пор они еще свободнее опустошали земли своих соседей, брали большую добычу и уводили толпы пленных. Это известие Менандра бросает некоторый свет на отношения Авар к южно-русским Славянам в VI веке. Упомянутый Котрагег есть, конечно, то же, что Котраг; а это слово, как известно, было одно из видовых названий болгарского племени: Котраги или Котригуры в то время обитали в Черноморье между Днепром и Дунаем. Под именем Котрага тут разумеется, вероятно, один из князей или знатных людей этого племени. Упомянутый совет намекает на обычное явление, то есть на раздоры и усобицы славянских народов. Между Болгарами и Антами шла, очевидно, мелкая вражда из-за земель или из-за добычи и пленных (то есть рабов). Авары, конечно, ловко пользовались этой враждой для своих целей.