- А как насчет "Келли"?

- Ну сколько можно объяснять! Перестань, Лиз, я больше не могу. И вообще, спать пора. У меня голова раскалывается. Я, наверное, заболеваю. Голова горячая, вот пощупай. - Она наклонилась к сестре, лицо у нее побелело, как будто жить ей осталось считанные часы.

Элизабет пропустила эти причитания мимо ушей. Взяла Джессику за плечи и повернула ее к себе, так что они оказались лицом к лицу.

- Объясни еще раз, Джесси.

- Это было сто лет назад. Ну давай все забудем.

- Нет, Джессика, я требую.

Элизабет была всего на четыре минуты старше Джессики, но при определенных обстоятельствах она могла повести себя как настоящая старшая сестра. Судя по всему, разговор предстоял серьезный и Джессике в этот раз не выкрутиться - она это поняла и разрыдалась.

- Вся школа думала, что это я была в баре "Келли". Как ты могла это допустить! - выговаривала сестре Элизабет. - Как ты могла так поступить со мной? Это чудовищно!

- Прости меня, пожалуйста. Очень тебя прошу, прости, - умоляла Джессика. По ее лицу ручьем текли слезы. - Знаю, я поступила ужасно, я и тогда это понимала.

- Я бы никогда такого не сделала.

- Да, знаю, и от этого мне еще хуже. Но я ничего не могла поделать...

- Почему?

- Потому что... - начала она, но не договорила. Речь ее прервалась рыданиями; всхлипывая, шмыгая носом, она бормотала, что ей стыдно, что она ужасная эгоистка и так далее и тому подобное. Но Элизабет не так-то просто провести! Она не собиралась прощать Джессику, пока та не откроет истинную причину своего поведения.

Наконец исчерпав весь запас извинений и жалких слов, Джессика поняла, что ей ничего не остается, как только открыть Элизабет правду.

- Я думала, если в школе станет известно, что я была в баре с этим жутким типом, то мне конец, - повинилась она. - По уставу нельзя быть капитаном болельщиков, если за тобой числится хоть один низкий поступок. Я не могла этого допустить, Лиз. Ты ведь знаешь, что для меня значит быть капитаном болельщиков.

- Ну а я как же? Тебе все равно, что я буду страдать безо всякой вины? Ведь и у меня могли быть неприятности.

- Но у тебя же никаких неприятностей не было! И не могло быть. Ты ведь не капитан. И я была абсолютно уверена, что из газеты тебя не выгонят. Конечно, кое-кто болтал о тебе всякие глупости, ну и что из того? Всегда кто-нибудь о ком-нибудь сплетничает. Поговорят и забудут, тебе это ничем особенным не грозит, а для меня это было бы катастрофой. Я бы этого не пережила. И потом, Лиз, я была уверена, что ты бы и сама помогла мне, если бы я тебя попросила. Ведь правда?

- Не знаю, не знаю.

- Ну если бы ты поняла, как для меня это важно?

- Может, и помогла бы.

- Помогла! Конечно бы, помогла! Но я не успела попросить тебя. Все произошло так быстро.

Джессика снова заплакала:

- Ты же знаешь, ты мне дороже всего на свете. Если ты не простишь меня, я просто умру. Ну пожалуйста, Лиззи.

На этот раз она говорила искренне, и Элизабет сдалась.

- Не могу я долго на тебя сердиться, - сказала она. И не успела добавить еще какие-то слова, как Джессика обняла ее с такой силой, что бедняжка Элизабет вскрикнула.

Она тоже обняла сестру. Как бы они ни ссорились, между ней и этой ее половинкой, этой точной ее копией всегда будет существовать некая необъяснимая и очень крепкая связь. Связь совершенно особая, никогда ни с кем такой связи у нее не будет. Изменить это не может никто. И это понимает не только она, но и Джессика.

Джессика вся светилась от счастья. У нее такая тяжесть спала с души. Она не могла жить спокойно, когда сестра сердится на нее. Элизабет это знала, и ей самой доставляло радость сделать Джессике приятное.

И все-таки в этот раз надо было как-то наказать Джессику. У нее уже мелькнул в голове один план, она его никому не расскажет - только Тодду, поскольку без него он не осуществим.

19

Элизабет последний раз взглянула в зеркало. "Хорошо выглядишь, Лиз", сказала она себе и повернулась, чтобы проверить, аккуратно ли заправлена сзади в юбку ее блузка со стоячим воротничком.

Наконец-то она наденет свой новый наряд - более подходящего случая не выберешь.

Теперь следующий этап ее плана.

- Джес, ты готова? - крикнула она. - Тодд заедет за нами через пару минут.

- Не понимаю, почему я должна ехать на вечер с тобой и Тоддом, - входя в комнату, ворчала Джессика. - Я могла бы доехать и на "фиате".

- Как ты поедешь без ключей? Мама наверняка забыла их оставить. - Элизабет скрестила за спиной пальцы.

- Вы с Тоддом будете лизаться прямо у меня на глазах!

- Обещаю, смущать мы тебя не станем. Ну, может, только за руки подержимся. Будем держаться за руки всю дорогу!

Теперь начинается третий этап.

Элизабет взяла с зеркала стакан с водой и совершенно нечаянно опрокинула его на Джессику, облив белую блузку и синюю мини-юбку, в которые нарядилась Джессика.

- Вот растяпа! Посмотри, что ты наделала!

- Ой, Джес, извини, пожалуйста. Сама понять не могу, как так получилось. Сейчас высушим - я тебе помогу.

- Не успеем - времени совсем нет. В чем же я теперь пойду? У меня больше ничего нет! - запричитала Джессика.

- Раз это я виновата, - сказала Элизабет, - значит, я и должна что-то придумать. - Глаза ее смотрели виновато. Но все-таки в них были заметны озорные искорки.

- Что тут можно придумать!

- Я только сегодня отгладила свои лучшие джинсы и синюю блузку с пуговками. Помнишь, ты как-то просила ее у меня, а я не дала.

Джессика была поражена до глубины души.

- Нет, ты серьезно? Ты дашь мне ее надеть? - несказанно удивилась она.

- Только на сегодняшний вечер.

Джессика быстро переоделась и подошла к зеркалу, любуясь собой.

- Глянь, Лиз. Ты только глянь на нас. Смешно, правда?

- Ничего смешного. Тебе очень идет.

- Я не о том, дурочка. Ты посмотри как следует. Если бы я не знала, какая тут я, я бы решила, что ты - это я, а я - это ты.

Элизабет еле сдерживала смех. Господи, ведь этот ее план белыми нитками шит.

- И правда, Джес. Я бы тоже не различила.

- Что это еще за грохот?

- Это Тодд подъехал. У него что-то с глушителем. Пошли скорее. Не надо заставлять его ждать.

И сестры побежали вниз. Джессика по дороге хныкала, что придется ехать в такой развалине, и не заметила, как Элизабет заговорщицки подмигнула Тодду.