Тянулись занятия в школе. Но не школа, а искусство музыки всецело поглощало Себастьяна. Именно после поездки в Любек в нем на равных с исполнителем-виртуозом заговорил композитор. В трудно поддающихся датировке органных произведениях Баха несколько (в их числе фантазии, прелюдия и фуга ля минор, одна токката), относимы к арнштадтскому времени.

Под влиянием Букстехуде Бах стал внимательнее вслушиваться в голоса арнштадтских солистов, В старинных кантатах и мотетах сопровождающие инструменты всецело подчинялись ведению голосов хора и солистов.

Постепенно менялся характер кантат. Композиторы придавали партиям солистов признаки инструментального звучания, Бах познал это искусство у Букстехуде я теперь старался в голосах своих учеников отыскивать чистоту инструментального звучания. Даже в семейном музицировании и пении с новой стороны оценивал голоса родственников. Ему полюбился чистый, хотя и не сильный голос сопрано Марии Барбары. К лету 1706 года у Баха возникла дерзкая мысль: заменить в церковном хоре один мальчишеский голос женским.

Подобная выдумка уже не одному молодому Баху приходила в голову. Церковная традиция не допускала в хоры женских голосов. Но певческое искусство требовало такого нововведения. В юности зажегся подобной мыслью уже знакомый читателю певец, будущий теоретик и критик музыкального искусства гамбуржец Иоганн Маттесон. Ему удалось добиться своего в 1716 году: в опекаемом им церковном хоре зазвучали, пассажи и трели певиц, заменявших мальчиков. Этим нововведением Маттесон гордился всю жизнь и вспоминал впоследствии: "Я первый заменил мальчиков... тремя или четырьмя певицами; невозможно описать, какого труда это мне стоило и как много доставило неприятностей.

То было в Гамбурге, одной из музыкальных столиц не только германских земель, но и целой Европы. Арнштадт в сравнение не шел с этим городом. Тем замечательнее, что молодой Бах увлекся подобной мыслью именно здесь, в захолустье.

Пасторы позволили ему испробовать женский голос на репетициях хора.

С замиранием сердца смущенная Мария Барбара взбиралась по узкой лесенке на хоры и там вместе о мальчиками выводила свою партию сопрано, а то и пробовала голос на правах солистки.

Волнующие часы! В пении милой сердцу Марии Барбары Иоганн Себастьян различал звучания идеальных женских голосов, которые, он верил в это, будут украшать хоры Германии. От чистого сопрано Барбары как бы осветилось все гулкое пространство пустой в неслужебные часы церкви.

Примолкли и удивленные ученики, почувствовав необычность присутствия в хоре Марии Барбары, над которой они до сих пор украдкой посмеивались, встречая ее на улице с учителем. Они примолкли, переминаясь с ноги на ногу, но удержит ли эта ватага языки за зубами? Ученики, наверно, и разнесли по городу весть о выдумке господина органиста. И легко представить, какими добавками расцвечивалась эта весть в пересудах!

Члены консистории спохватились. Восемь дней, отпущенные ими на размышление, растянулись чуть не на восемь месяцев! Ответа на заданные ему в феврале вопросы органист так и не дал. Теперь ему напомнили об этом. 11 ноября совет консистории, призвав к ответу органиста, второй раз, после февраля, разбирал его дело.

Снова Nos и снова Ille.

Начальство опять повело речь о недостатках наставнической деятельности. Довольно резонно было объявлено, что не следовало бы ему, Баху, пренебрегать школьными уроками, раз он получает за это плату. Совет далее поставил в вину ему распущенность учеников, посещение ими "неприличных мест" и прочие проступки. Особенно же сила власти блюстителей нравственности обрушилась на Иоганна Себастьяна в связи с нарушением им строжайшего правила церкви - в хор допущена женщина!

В акт допроса внесено: "Nos призвали его к ответу еще и за то, по какому праву он принял в хор постороннюю девушку и почему разрешил ей музицировать там".

Председатель совета устремляет взор вверх, он ссылается на авторитет апостола Павла: "Taceat muller in ecclesia!" - "Да молчит женщина в церкви!"

Произнесенное как заклинание поучение апостола окончательно укрепило судей в правоте своей власти.

Писарь занес в протокол только одну фразу из того, что сказал Ille в ответ, имея в виду участие "посторонней женщины" в пробном пении:

- Об этом я докладывал магистру Утэ.

Если и присутствовал здесь доброжелательный магистр, он, видно, вынужден был промолчать.

Заседание окончено. Органист покинул консисторское судилище.

Было бы очень одиноко Иоганну Себастьяну, если бы он не чувствовал в себе тех подспудных духовных сил, которым нет дела до суетных житейских козней. И было бы одиноко, если бы в двух шагах от консистории не жила Регина Ведерман и не гостила бы у нее Мария Барбара, нарушившая, по словам консисторских чинов, с его ведома апостольский завет...

Публичного вмешательства в жизнь свою он не потерпит. Этот день решил судьбу Иоганна Себастьяна. По словам С. А. Базунова, русского биографа Баха, органист с очевидностью усмотрел, что в Арнштадте ему долго оставаться было невозможно. Предоставив своим обвинителям думать о его _преступлениях_ что они хотят, он исключительно отдался тому, что считал единственно настоящим делом, то есть своему искусству".

В церкви он стал играть лишь заданную служебным ритуалом музыку, с чем справлялся в его отсутствие и Иоганн Эрнст. Nos были удовлетворены разбирательством дела. И пастырям стало спокойнее. Nos и Ille - это противопоставление выражало собой суть взаимоотношений властей и художников в феодально-бюргерской Германии.

Молодой Бах надеялся, что в больших городах искусство музыки может благоденствовать. С Арнштадтом расставание стало теперь неминуемо.

НАДЕЖДА НА ВОЛЬНЫЙ ГОРОД МЮЛЬХАУЗЕН

Весть пришла из Мюльхаузена. В начале декабря в этом городе скончался органист церкви св. Блазиуса (Власия). Это печальное известие о смерти почтенного музыканта и композитора, притом и поэта, в кругу служилых органистов вызвало много разговоров.

Мюльхаузен считался в Германии свободным имперским городом, с давними музыкальными традициями многоголосной музыки, сложившимися еще в XVI столетии. Скончавшийся органист Иоганн Георг Ален был не только музыкантом и поэтом, но и одним из бургомистров Мюльхаузена. Муниципальный совет пожелает видеть на его месте, конечно, именитого музыканта. По установившемуся порядку органист подобного ранга замещался путем публичного конкурса претендентов.