Ливак легонько притронулась к щеке молодого человека и вздрогнула.
- Словно касаешься мраморной статуи, - еле слышно молвила она, и эхо разнесло ее шепот по всей пещере, взметнув его выше, в темноту потолка.
- Где может быть Гуиналь? - Паррайл робко подергал Темара за рукав, в тусклом свете его глаза казались огромными и черными.
Юноша хмуро сдвинул брови.
- Не знаю. Она оставалась последней, чтобы запечатать пещеру...
Еще не договорив, эсквайр огляделся, и его взгляд замер на одном тюфяке. Он лежал немного в стороне от сомкнутых рядов, уходящих в пещеру, и Темар бросился к нему; отчаянная надежда смеялась над ним, от внезапной боли на глазах выступили слезы.
- Она прекрасна! - выдохнул парень, не отстававший от Темара ни на шаг.
Не в силах вымолвить ни слова, эсквайр смотрел на неподвижную фигуру Гуиналь. Простое кремовое белье, платье из некрашеной шерсти, единственное пятно цвета - роскошные каштановые волосы, застывшие мягкими прядями на лице, таком же далеком и бесцветном, как еще более далекая луна. Хрустальный пузырек с серебряной крышкой блестел меж грудей девушки, под сжатыми руками виднелся туго свернутый пергамент. Темар погладил ее волосы - безжизненные, они не реагировали на его прикосновение, а когда-то струились, чувственные как шелк.
- Если это она, то нечего время терять! - испугала их обоих Ливак.
Она бесшумно подошла и наклонилась, чтобы вытащить пергамент из беспомощных рук Гуиналь.
- Давай, Паррайл, это твоя работа. - Девица бросила на Темара злобный взгляд, и внезапная боль снова толкнулась в его висках.
Паррайл торопливо пролистал свою книгу и стал водить по чему-то пальцем, безмолвно шевеля губами.
- Правильно, - выдохнул он. - Думаю, я могу это сделать.
Он взял хрустальный пузырек и крепко сжал вокруг него белые пальцы Гуиналь. Развернув пергамент, неуверенно сощурился на плавный почерк, откашлялся и начал читать.
- Эйс марган арстели сестринет...
Его запинающиеся слова эхом прокатились по огромной пещере, и ужасная слабость охватила Темара. Он беспомощно упал на четвереньки лицом к лицу с Гуиналь и увидел, что ее белая кожа посерела и под ней проступил блестящий оскаленный череп. Что-то в глубине ума юноши закричало от боли и ярости, но в следующее мгновение тот одинокий, измученный голос потерялся в вое освобожденной от телесной оболочки боли, навалившейся на Темара со всех сторон. Отвратительный дух склепа схватил его за горло, мешая дыханию.
- Нет, - просипел он, - нет, прекрати, ты убиваешь нас!
- У тебя что, нет чувства ритма? Да чтоб тебя Тримон побрал, глухня! Ругаясь, Ливак выхватила у Паррайла пергамент.
- Эйс марган, ар стели, сесс тринет торр... - Высокий и ясный, зазвучал в пустоте ее мелодичный голос, когда она скандировала слова древнего языка, и, сморгнув бессильные слезы, Темар услышал еще один звук. Первый вздох, слабый, нерешительный, вырвался у спящей Гуиналь, и первый поцелуй жизни вернул ее губам живой розовый цвет. Румянец согрел бледные щеки, неестественная жесткость оставила тело и одежду девушки, мягко упали складки платья, и пряди длинных волос зашевелились от ее дыхания.
Внезапно она задрожала и открыла глаза - вопрошающие и любопытные при виде склоненных над ней лиц. Никто не заговорил. Озадаченная, Гуиналь слегка нахмурилась. Затем протянула руку и коснулась лица Темара, который стоял на коленях, онемев от избытка чувств.
- Ты настоящий? Я видела тебя во сне, в далекой стране, вдали от семьи и друзей. Это еще один сон?
Темар сжал ее тонкую руку в своих ладонях, чтобы согреть озябшие пальцы девушки.
- Это не сон. Теперь ты не спишь, Гуиналь. Вахил прислал помощь, чтобы спасти нас всех!
Гуиналь рывком села, в ее глазах промелькнуло смятение. Хрустальный пузырек скатился по юбкам и разлетелся вдребезги на каменном полу. От сильного запаха духов у девушки перехватило дыхание.
- Я помню, помню! Этот сон, пещера... - Она потрясенно огляделась и вырвала руку, лицо ее исказилось страданием.
- Гуиналь! - Темар потянулся к ней, задыхаясь от слез, но ужас, с которым взглянула на него девушка, резанул его как нож.
- Кто ты? - спросила она, внезапно насторожившись, и бессознательно отодвинулась. - Чего ты хочешь от меня?
- Это я, Темар. - Юноша не понимал, почему Гуиналь его не узнает.
- Д'Алсеннен как-то воскрес в теле одного из наших спутников, вмешалась Ливак, мельком взглянув на Темара со своей откровенной ненавистью; ей с трудом удавалось говорить медленно и внятно. - Тот меч как-то связан со всем этим, но я не очень понимаю, как. Ты должна отправить Темара обратно в его тело и молиться Аримелин, чтобы наш друг остался цел!
Гуиналь потерла глаза, словно пыталась удалить остатки своего долгого колдовства. Подняв голову, она внимательно изучила Темара и задумалась.
- Да, теперь я вижу: глаза, жесты - все это мне знакомо, но лицо и тело чужие, неудивительно, что я не узнала тебя, Темар.
- Что ты такое говоришь? - Теперь настал его черед обороняться. - Я знаю, что немного изменился, но это все заклинание...
- Погляди на меня. - Гуиналь всмотрелась в его глаза, и юноша увидел удивление на ее лице. - Погляди на свои руки, - потребовала она, - пощупай свои волосы. - Она провела пальцами по жестким кудрям.
- Что ты делаешь? - огрызнулся Темар. - Разве ты не знаешь меня?
- Я знаю тебя, Темар Д'Алсеннен, знаю, как никто другой, но не в этом обличье, - ответила Гуиналь в своей прежней манере. - Ты должен позволить этому человеку вернуться, ты должен уйти обратно в свой сон, пока мы не оживим тебя, как положено. Ты сражался с заклинанием и исказил его, прорвался сквозь него, чтобы захватить разум невинного человека и украсть его тело! Этого никогда не должно было случиться.
Эсквайр боялся встретиться с ней взглядом. Он посмотрел на свои руки и увидел загорелые исцарапанные пальцы ремесленника вместо тонких аристократических рук дворянина. И сапфирового перстня-печати его Дома на них не было. Страх охватил Темара, и собственная трусость его ужаснула.
- Я не могу, не могу пройти через это снова, - прошептал он, вспоминая тошнотворное чувство падения, ощущение, будто он тонет, задыхается, а мягкие лапы колдовства похищают его разум. - Не просите меня об этом!