Страсть переполняла Темара, горячая, неистовая страсть - такой он никогда еще не знал. Гуиналь. Она ушла, но не погибла, а только спрятана драгоценность, столь же надежно сокрытая в глубине земли, как самый прекрасный драгоценный камень, когда-либо созданный Мизаеном, не грубый и шершавый, но спящий в своей несравненной красоте, дабы открыться тем, кто его ищет. Темар стряхнул внезапный образ зеленых глаз, потемневших от страсти, и темно-рыжих волос, разметавшихся по небеленому льну, и решимость наполнила его. Во что бы то ни стало он должен вырваться из этого плена и придумать, как спасти Гуинат Ничто другое ее не спасет.

Развалины усадьбы Ден Ренниона, Кель Ар'Айен, 43-е постлета

- Ты не спишь? - Ливак приподнялась на локте, с любопытством глядя на меня. В лунном свете глаза ее казались огромными.

Я посмотрел на небо. От Большой осталось меньше половины, зато Малая все прибывала. Через несколько дней наступит полнолуние, а вместе с ним и осень. Я тяжело вздохнул.

- Уже не сплю.

- Тебе что-то снилось? - Ее неуверенность, как всегда, вызвала у меня зубовный скрежет.

- Опять чужие сны.

Я сел и потянулся, разминая затекшие плечи. Возможно, Темар испытал еще более кошмарные ужасы из-за своей бестелесности, но бьюсь об заклад, что достаточно страдаю за нас обоих, если учесть, какими прочными узлами его воспоминания завязывают мои спящие мышцы.

- Думаю, я видел что-то, исходящее из ощущений Темара в течение поколений: может быть, чьи-то сильные эмоции устанавливали с ним связь если в этом есть какой-то смысл.

Даже в жидком лунном свете были видны сомнения и замешательство на лице Ливак. Ночь стояла теплая, а я вдруг похолодел от страха, подумав: а что будет, если сны Темара включат и меня? Я увижу себя его глазами? Странная мысль! Я сел на постели и взглянул на темный двор, где слабо светился зеленый магический огонь Шива, а потом ласково взъерошил распущенные волосы Ливак.

- Вряд ли я сейчас засну, - прошептал я. - Лучше пойду прогуляюсь.

- Давай, - глухо пробормотала она из-под одеяла.

Когда я подошел к Шиву, он тихо разговаривал с Тонином. Между вытянутыми ногами ментора стоял сундучок, а в нем, залитое магическим светом, таинственно блестело золото.

- Что, Раш, - с доброй улыбкой произнес маг, - не спится?

- Как тут уснешь, когда незваный гость опять норовит ворваться в мои сны! - отшутился я.

- Мы обсуждали, каким образом нам утром приняться за гадание, объяснил Шив.

- Тебе опять снилась колония? - Тонин пытливо смотрел на меня, и я полез в его ларец, дабы предупредить следующие вопросы.

- Что это? - Я вытащил брошку, но тотчас выронил ее: боль, подобная искре от кошачьей шерсти, обожгла мои пальцы.

- Часть колонийских артефактов. - Тонин взял кольцо и бережно завернул его в шелковый лоскуток.

- Осталось лишь найти людей, которым они принадлежат. - От досады Шив повысил голос, и несколько голов поднялись с соседних одеял.

- Нельзя ли потише? - ядовито прошипел темный сверток, и я удивился, поняв, что это Вилтред. Я-то думал, старик предпочтет остаться на корабле.

- Что-нибудь задевает твои струнки?

Тонин протянул мне ларец, и я неохотно полез за простым золотым кольцом, вроде тех, что тормалинские мужчины до сих пор дарят своим женам на память о первых шагах их ребенка. Положив кольцо на ладонь, я попробовал ослабить засовы, которые удерживали Темара за закрытыми дверями. Ничего не произошло; чувствуя нелепое разочарование, я покачал головой.

Ментор убрал кольцо и положил мне на ладонь цепь. Висевшие на ней ключи, нож и кошелек тихо позвякивали, раскачиваясь туда-сюда. По-прежнему ничего не чувствуя, я вернул ее ментору и забрал у него весь ларец. В основном там были кольца: одни - простые, другие - украшенные эмалью или гравировкой, третьи - с тяжелыми кабошонами, но больше всего оказалось с печатями; бывшие владельцы везли их с собой за океан в надежде вновь подтвердить свои владетельные права. Граненые камни перстней и разных драгоценностей загадочно мерцали в неверном лунном свете. Покопавшись на дне ларца, я отыскал тонкий кинжал в костяных ножнах. Пятно медно-цинкового припоя немного портило рукоятку, починенную после той драки с Вахилом, но в остальном эта вещица, которая выдала благородное происхождение Ден Домезина, выглядела по-прежнему изящно. Я улыбнулся, вспомнив, как досадовал Олбарн, когда его легенда о том, что он - фермерский сын, осиротевший при отступлении из Далазора, была так легко разоблачена.

Резкий кашель Вилтреда спугнул мимолетные воспоминания. Тонин бросился к старику и помог ему сесть.

- Как ты, Вилтред?

Ментор озабоченно приложил ладонь к его лбу. Даже в этом тусклом свете меня поразил нездоровый цвет стариковского лица.

- А ты как думаешь? - Вилтред сердито оттолкнул руку Тонина, но снова закашлялся и, задыхаясь, прижал руки к груди.

- На-ка, выпей это. - Пропустив мимо ушей сварливый ответ престарелого мага, Тонин поднес к его бледным губам небольшой флакончик. - Доверься мне, я ведь раньше изучал целительство и только потом занялся эфирной магией. Я собирался принять постриг и уйти в монастырь Димэрион, пока мой отец не решил, что я должен повидать мир, прежде чем принять такое важное решение. И знаешь, мне понравился Ванам. Так я и не нашел подходящего времени уехать. Получил свое серебряное кольцо, а затем возник следующий проект...

Пустая болтовня ментора лишала Вилтреда возможности перебить его. Что бы ни содержалось в том снадобье, оно враз облегчило дыхание старого мага, и складки боли меж его бровей постепенно разошлись.

- Думаю, нам всем лучше поспать, - извиняющимся тоном сказал ментор, проворно укладывая драгоценности обратно в ларец.

Шив зевнул.

- Спокойной ночи, Раш.

Я кивнул и оставил их, но не вернулся в наш с Ливак утолок в разрушенном доме. Я боялся снова сомкнуть глаза, ибо все воспоминания Темара об этом месте проснулись и требовали моего внимания. Балансируя между спящими, я забрался на стену; сел и поставил ноги на выветренный выступ. Только я мог видеть его таким, каким он был раньше, - нахальный портрет управляющего Ден Реннионов. Теперь от крючковатого носа остался лишь один обрубок, а глаза с нависающими веками казались просто впадинами в выщербленном камне. Я глубоко вдохнул и устроился в ожидании утра. Оно принесет мне избавление, твердо решил я, или Планир столкнется с вопросами на конце моего меча. Нет, не твоего, осадил я себя. Это меч того парня, Темара, и требовать ответы с угрозами - это его стиль, не твой. Мне оставалось надеяться, что это правда, ибо все труднее было отличать, где я, а где - он.