- Я не святой. - Скитович присел на край кровати, по голосу было слышно, что душ его здорово отрезвил. - Света ушла, можешь не отворачиваться.
Гаркавый повернулся и, увидев перед собой счастливое лицо друга, невольно улыбнулся.
- Я не перестаю тебе удивляться - у меня мозги чуть набекрень не съехали, когда ты приволок сюда этих гостиничных гангстеров. Как ты их подцепил?
- Карнеги нужно читать, дружище! - снисходительно произнес Скитович. На ваших глазах был поставлен небольшой психологический эксперимент. И заметьте - удачный.
- Не лопни от самодовольства, манипулятор.
- А что, разве не так? - Скятович бросил взгляд на стол: там еще оставалось выпить. - По граммульке?
- Нет, не буду, - отказался Гаркавый.
- А я выпью. За твое чудесное воскресение, кстати. - Друг потянулся к бутылке и, налив себе водки, выпил. - Не любопытства ради, - он закурил, о чем ты думал там, в гробу?
- О разном... - Гаркавому явно не хотелось говорить на эту тему.
- А все же?
- Ты будешь смеяться.
- Ни в жисть! Кто ж с такого смеется? - заверил Скитович.
- В общем, о многом... - Сергей повертел в руках стакан, но наполнять все же не стал. - И самое удивительное, что минут пять в мозгу вертелись строки из Гайдара: "Летят самолеты - привет Мальчишу, плывут параходы привет Мальчишу..." Как будто пластинку заело. Вот, блин, думаю, как нужно было жить, а не за призрачными богатствами гоняться.
- Это оттого, что ты в школе пионервожатым был, - не удержался, хохотнул Скитович.
Гаркавый не обиделся.
- Самое горькое было осознавать, что вся эта катавасия приключилась из-за элементарного передела собственности. Пусть даже на такую дорогую вещь, - с горечью сказал он.
- А твой Мальчиш- Кибальчиш лучше, что ли? Революция - это тоже передел собственности. Правда, покруче и вдобавок - чужой. Мы хоть за свою боролись.
- Ты не равняй.
- Почему? Если хочешь знать, все вокруг - сплошной передел собственности.
Между днем и ночью, зимой и летом...
- ...Мужем и любовником, - иронично продолжил ассоциативную цепочку Гаркавый. - Так мы договоримся до того, что в основе мироздания лежит частнособственническая идея, - он на удивление легко выговорил столь длинное слово.
- Я в этом не сомневаюсь.
- Пусть будет так, - не стал спорить Гаркавый. - Главное, что мы живы и опять вместе.
- Верно. - Скитович неожиданно погрустнел. - Только что-то неспокойно у меня на душе.
- Это усталость.
- Может, и так. - Он подошел к окну и пристально посмотрел в небо. Полнолуние, однако...
- Скверная штука. - Гаркавый, отодвинув стул, стал рядом. - Почему, интересно, волки на луну воют?
- Она ж голая - возбуждаются... - улыбнулся Скитович.
- Шуточки у тебя...
- Так легче. Как подумаю, что завтра домой - не по себе становится.
- Когда-то нужно же возвращаться.
Приедешь, заявишь машину в угон, - и на дно. А там потихоньку все образуется.
- Уверен?
- Да, - не очень твердо сказал Гаркавый.
- Насчет Лены звонил?
- Все нормально, она уже пришла в себя.
- Завтра обрадуем.
- Думаешь, она мне все это простит? - в голосе Гаркавого послышалась плохо скрываемая тревога.
- Простит, - уверенно сказал друг.
Ладис проснулся от острого чувства страха. Несколько минут он лежал в оцепенении, соображая, что его испугало: тяжелый ли сон, уже успевший кануть в бездну бессознательного, или что-то еще.
Мелодичный бой старинных часов вывел его из состояния прострации: он осознал, что находится в своей холостяцкой квартире и что рядом, свернувшись калачиком, чуть слышно посапывая, спит Ольга.
"Что-то я совсем расхандрился..." Ладис потер виски. Совсем некстати вспомнились события минувшего дня. "Эта архивная крыса даже не пожелала меня выслушать!" То, что патрон не удостоил его аудиенции, а все подробности поручил узнать Глебу, ничего хорошего не сулило.
"Зря я о нем проболтался!" - в который раз пожалел он и тяжело вздохнул.
- Оля. - Он тронул девушку за плечо.
Та сонно замычала.
- Оля! - повторил он громче.
- Что? - девушка с трудом открыла глаза.
- Поговори со мной.
Ольга подняла голову и посмотрела на часы:
- Три часа ночи - какие могут быть разговоры?
Директор положил руку на ее небольшую упругую грудь.
- Опять? - недовольно прохныкала девушка.
- Оля, сделай мне, пожалуйста, минет, - в голосе Ладиса прозвучали по-детски просящие нотки, - а то как-то нехорошо на душе...
- Вот еще новости. - Девушка отодвинулась на край кровати.
- Делай, сука! - вспылил директор и, схватив ее за волосы, потянул упирающуюся голову вниз. - И как положено!
Ольга, окончательно проснувшись, послушалась.
Разрядившись, Ладис тут же уснул. Но сон его был недолгим. Спустя пару часов директор вновь открыл глаза, мучимый все тем же неясным чувством тревоги и страха.
С трудом встав, Ладис зашлепал к барометру. "Может, на погоду?" - с надеждой подумал он. Стрелка прибора стояла на "ясно". "Магнитные бури", решил директор и отправился на кухню пить кофе.
Он сыпанул в турку изрядную порцию молотых зерен, добавил немного корицы, соли и зажег огонь. Вскоре по квартире пополз приятный аромат хорошего кофе.
- Олег, приготовь и на меня! - донеслось из спальной.
"И ей не спится. Точно - магнитные бури!" - утвердился в своем предположении Ладис и, перелив в чашку готовый напиток, сделал закладку еще одной порции.
- Кто у кого секретарь? - на всякий случай возмутился он, но турку на огонь все же поставил.
- Мы не на работе, - Ольга появилась в дверях в небрежно накинутом на голое тело халатике. - Что вскрутился ни свет ни заря?
- Тебя не спросил! - вновь вспылил директор.
- Хватит тебе мандражить! - Ольга шутливо, как ребенка, погладила его по голове. - Все страшное уже позади.
- Если бы. - Ладис поморщился, как от зубной боли.
Выпив кофе, они по очереди приняли душ и оделись.
- Прибери здесь, - директор кивнул на оставшиеся с вечера на столе бутылки и посуду. - Я - в офис. Приезжай, как управишься.
- Почему так рано?
- Есть дела. - Ладис достал из кармана пиджака просроченный билет до Бангкока и, разорвав, спустил в унитаз.
Выйдя на улицу, он закурил. "Ягуар", оставленный вопреки правилам не на стоянке, а у дома, поблескивал в лучах утреннего солнца.