- Что вы еще требуете от меня?

- Мы отвязали тебя от дерева, и ты мог бы попытаться бежать и без оружия. Обещай мне, что сейчас ты не убежишь, вернешься к дереву и позволишь привязать себя снова.

- Слово Олд Шеттерхэнда.

- Пусть все выйдут. У него один язык и одно слово, ему можно верить.

Одно Перо освободил меня от ремней и оставил одного. Как только он исчез за пологом, я быстро спрятал ножичек для рукоделья за манжет рубашки и занялся женой Пиды.

С тех пор, как Сантэр, воспользовавшись отсутствием молодого вождя, проник в вигвам и напал на женщину прошло довольно много времени. Почему же она так и не пришла в себя? Скорее всего, негодяй оглушил ее. Я осторожно ощупал череп и обнаружил на затылке огромную шишку. Я нажал посильнее на это место, пытаясь определить, целы ли кости. Женщина застонала от боли и открыла глаза. Поначалу ее взгляд был совершенно бессмысленным, однако вскоре она прошептала мое имя.

- Ты узнаешь меня? - спросил я.

- Да.

- Расскажи мне, что случилось, и постарайся больше не терять сознание, не то умрешь.

Мои слова возымели действие, индеанка встряхнула головой и, поморщась от боли, села, прижимая руку к затылку.

- Я была одна, когда вошел бледнолицый и потребовал отдать ему мешочек с "лекарствами". Я отказала ему, и он меня ударил.

- Где был мешочек?

Она посмотрела вверх на одну из жердей и воскликнула сдавленным от испуга голосом:

- Уфф! Его нет! Бледнолицый украл "лекарства"!

Так вот что имел в виду Сантэр, когда хвастался, что у него бумаги вместе с упаковкой! Он взял не только завещание Виннету, но и все талисманы молодого вождя! Уж теперь-то Тангуа поверит в злые намерения Сантэра и вышлет за ним погоню.

- У тебя хватит сил сидеть или ты чувствуешь, что можешь потерять сознание? - спросил я.

- Нет, нет! Я больше не упаду, - поспешила она заверить меня. - Ты вернул мне жизнь. Благодарю тебя!

Я откинул полог, закрывающий вход в вигвам. Отец и сестра стояли рядом, остальные жители стойбища толпились поодаль.

- Входите! - позвал я Одно Перо и Темный Волос. - Умершая ожила.

Думаю, читатель понимает, какую радость испытали отец и сестра бывшей "покойницы". И они, и все остальные кайова были убеждены в том, что я совершил чудо, я же не считал необходимым разуверять их. Я приказал прикладывать больной на затылок холодные примочки и показал, как это делается.

Столь же сильной, как и радость, была ярость краснокожих, узнавших, что Сантэр выкрал все талисманы молодого вождя. Тангуа немедленно выслал отряд воинов вслед за вором и отправил гонцов к молодому вождю. Одно Перо снова провел меня к дереву смерти и собственноручно привязал к нему. При этом он не скупился на похвалы, которые человеку, не знающему образ мыслей краснокожих, показались бы угрозами:

- Мы подвергнем тебя еще более страшным мучениям у столба пыток, чем решено было раньше. Никто еще до сих пор не испытывал того, через что придется пройти тебе. Мы сделаем так, чтобы в Стране Вечной Охоты ты был самым благородным и достойным из всех бледнолицых, которым будет разрешено попасть туда после смерти.

Я счел излишним благодарить его за честь и ответил:

- Если бы вы сразу же пустились в погоню за Сантэром, как я от вас требовал, он уже был бы в ваших руках. Но теперь, скорее всего, ему удастся скрыться.

- Ему не уйти от нас. Его следы будут видны в прерии еще несколько дней. К тому же ты поможешь нам. Если ты обещаешь нам вернуться, чтобы мы могли поставить тебя к столбу пыток, мы разрешим тебе присоединиться к погоне.

- Нет. Если уж мне суждено умереть, то пусть этот день наступит поскорее. Я не могу его дождаться.

- Да, ты настоящий герой, ибо только герой способен произнести такие слова. Мы все сожалеем, что ты бледнолицый, а не кайова.

Он ушел, а я был настолько любезен, что не сказал ему, что его сожаление не нашло понимания в моем сердце. Более того, я от души желал покинуть тех, кто так заботливо пытался устроить мою загробную жизнь. И покинуть их я собирался той же ночью и без единого слова прощания.

Пиду нашли быстро. Он примчался в стойбище на взмыленной лошади, сразу же направился в свой вигвам, затем навестил отца, а в конце концов подошел ко мне. Его бронзовое лицо было бесстрастно, но я догадывался, скольких сил стоило ему удерживать на нем выражение каменной невозмутимости.

- Сэки-Лата спас от смерти мою скво, которую я люблю, - сказал он. Пида благодарит тебя за это.

- Пустое. Как себя чувствует твоя жена?

- У нее болит голова, но холодная вода и примочки снимают боль. Скоро она будет здорова. Однако моя душа больна и не излечится до тех пор, пока я не нагоню Сантэра и не верну себе мой мешочек с "лекарствами".

- Я ведь предупреждал тебя, что Сантэра следует остерегаться.

- Сэки-Лата всегда прав. Если бы наши воины послушались его сегодня и сразу же пустились в погоню за вором, он бы уже стоял здесь, привязанный к дереву.

- Пида будет преследовать Сантэра?

- Да, я очень тороплюсь и пришел к тебе только затем, чтобы попрощаться. Твою казнь придется отложить, хотя ты и желаешь умереть поскорее - так говорит Одно Перо. Но ты должен быть терпелив и ждать, пока я не вернусь.

- Так уж и быть, подожду.

Он понял мои слова по-своему и принялся меня утешать:

- Долгое ожидание смерти измучит твою душу, поэтому я приказал, чтобы за тобой ухаживали как можно лучше, но время пробежит быстрее, если ты согласишься исполнить мою просьбу.

- Какую?

- Ты хотел бы поехать со мной?

- Разумеется.

- Уфф! Я очень рад. Мы наверняка поймаем вора. Я развяжу тебя и дам тебе твое оружие.

- Постой! У меня есть условие...

- Слушаю тебя:

- Я могу поехать с тобой только свободным человеком.

- Уфф! Это невозможно!

- В таком случае я остаюсь!

- Ты будешь свободен, пока мы не вернемся обратно, а потом снова станешь нашим пленником. Мы требуем от тебя только обещания не убежать по пути.

- Так, значит, вы берете меня с собой только потому, что ни один след не укроется от моего глаза? Олд Шеттерхэнд - не ищейка, которую берут с собой на охоту, а потом снова сажают на цепь!

- Ты не изменишь своего решения?