Глава 10
Темное необозримое пространство раскинулось вокруг них. Внизу слабо опалесцировала под лунным светом поверхность моря; она казалась покрытой едва заметной рябью - бесконечной чередой валов, катившихся к берегам благословенной Меотиды, к причалам и пирсам древнего города, растаявшего во мраке за их спинами. Живое, чуть колышащееся покрывало простиралось на юг и север, на запад и восток - черная ткань, прошитая серебряными блестками, мерцающая, как огромный полированный агат. Море выглядело нескончаемым и безбрежным, и мчавшимся над ним людям чудилось, что никогда больше они не увидят утесов и скал, полей и зеленых лесов, золотисто-желтого разнотравья степи, башен, крыш и стен городов - всего того, что высилось и росло на груди матери-земли. Странным образом это не пугало их, вселяя лишь чувство безмерного покоя и умиротворенности.
Вверху круглился небесный свод из темного хрусталя, одновременно прозрачного и непроницаемого для взгляда. Он был невыразимо далек, высок и черен; он медленно поворачивался вокруг путников, увлекая за собой мириады ярких цветных огоньков, которые складывались в причудливые узоры созвездий, уже привычных для глаз Блейда. По нижнему краю этой гигантской опрокинутой чащи пестрой полосой бежали картины древней истории Меотиды: конь, вставший на дыбы - победа над фраками; вереница человеческих фигурок, скованных цепью из бронзовых звезд - набег в земли гермов; скрещенные мечи - пеший поход в Айталу, галера с поднятыми веслами - морская экспедиция в Жаркие Страны, разрушенная башня - дворцовый переворот трехсотлетней давности; снова конь, на этот раз распластавшийся в беге - отражение атаки варваров под Прастом. Над этим кольцевым звездным фризом вставали иные видения, иные сцены, но каждая из них имела свой смысл и значение. Блейд держал курс на две яркие звезды восточного небосклона; ярко-алые и лучистые, они назывались глазами Сата. Не моргая, он глядел в эти огненные зрачки божества, которое собирался низвергнуть, и улыбался, опьяненный стремительным бесшумным полетом и свежим прохладным воздухом.
Гралия пошевелилась на заднем сиденье, и он повернул голову:
- Замерзла?
- Да... Немного...
- У тебя за спиной тюк с теплыми плащами. Разверни его и дай один мне. Достань из мешка бурдючок с вином... только осторожно, девочка, не раскачивай нашу птицу.
Послышался шорох, на плечо ему лег тугой валик ткани, потом девушка передала флягу. Вино было сладким и густым; оно согревало кровь, но не туманило голову.
- Где мы? Куда несет нас твоя магия? - голосок Гралии слегка дрожал от возбуждения.
- Мы в летающей лодке или внутри деревянной птицы, - пояснил Блейд. - Посмотри, слева и справа от тебя - крылья... видишь, как они блестят в лунном свете? Сверху - небо и звезды, внизу - море.
- Как далеко... - с изумлением выдохнула она.
- Да. Мы поднялись на два-три фарсата и летим прямо на восток, в Сас.
Девушка ничего не ответила, но Блейд ощутил на своей шее ее теплое дыхание; прижавшись подбородком к его плечу, Гралия глядела на восток.
- Теперь я узнаю... да, узнаю... эти две красные звезды - глаза Сата... - она снова замолчала и вдруг воскликнула, почти не скрывая страха: - Блейд, Блейд! Но крылья нашей птицы совсем не движутся! Мы упадем?
- Нет, не бойся. Ты видела, как орлы парят в вышине, неподвижно раскинув крылья?
- Да...
- Вот так же парит и наша птица. А на восток ее несет воздушное течение, ветер, который дует от гор Меотиды к хребтам Райны. Мы мчимся быстрее парусного корабля и завтра уже достигнем суши.
Снова молчание. Потом Гралия с необычной для нее робостью спросила:
- Эту магию... эту птицу... придумал ты?
- Нет, малышка. Ее придумал и построил старый Лартак, я только немного помог ему.
- Значит... значит, мы взяли ее без спроса? Украли?!
Блейд поднял правую руку и погладил ее волосы; головка Гралии по-прежнему покоилась на его плече.
- Ты опять не угадала. Старик все знает.
- Он помог нам бежать?
- Да.
- Но почему?
Блейд некоторое время размышлял. Их встречи с Гралией были скоротечными, и до сих пор они не имели времени для разговоров. Он даже не знал, умна она или глупа; лишь инстинктивное ощущение мужчины, уже не раз обладавшего этой кареглазой красавицей, подсказывало ему, что Гралия обладает тонкостью чувств и какой-то отчаянной бесшабашной смелостью. Но, по сути дела, сейчас они впервые беседовали серьезно.
- Понимаешь ли, малыш, - медленно начал он, - Лартак очень мудрый человек...
- Я в этом не сомневаюсь. И он добр!
- Да. К тому же, он повидал свет. И он понял, что во всех странах, в Райне и Айтале, на жарком юге и в лесах северных варваров, люди живут иначе, чем в благословенной Меотиде. Мужчины любят женщин, женщины любят мужчин, и потомство их - следствие этой любви. Лартак - философ и инженер, и он знает, что прочным и надежным является лишь то, что сделано с любовью. Как эта деревянная птица, несущая нас в воздухе...
- Ты хочешь сказать, что все дело в детях?
Она быстро соображает, подумал Блейд.
- Главное - в детях, но не только в них. Ваш СатПрародитель пошел против законов природы, когда заставил вас подчиниться своим заветам. Смотри, как все устроено в мире: раскрываются цветы, склоняются друг к другу, завязывается плод, он начинает расти, зреть... Потом он падает с материнской ветви, и в нем - семена... семена новой жизни. Но если плод не зародился, если цветы ласкали и нежили друг друга лишь затем, чтобы получить наслаждение, они...
- Пустоцветы, - быстро сказала девушка. - Все мы - пустоцветы, если верить твоим словам. Хотя каждая из нас рожает детей, но это еще никому не приносило удовольствия.
- А как это происходит? - спросил Блейд. Он знал, что производство потомства - священная обязанность каждой амазонки, но детали оставались ему неизвестны.
- Нуу... Когда девушке исполняется двадцать три, и она достигает полной зрелости, ей подбирают мужчину... она должна провести с ним ночь или две... это очень неприятно - и для нас, и для них... Если не получилось, через месяц надо идти к другому мужчине... Так бывает в первый раз. Потом то же самое, в двадцать восемь лет. Можно потребовать встречи с мужчиной и после тридцати, родить третьего и четвертого ребенка, но я давно не слышала о таких случаях.