Холт так быстро вскочил на ноги, что она вздрогнула.

— А если хочу? — спросил он угрожающе. — Что тогда?

Гнев Лэйси сменился растерянностью.

— Значит, вас не устраивает одна ночь? He-ужели все это время вы стремились к чему-то еще?

— Совершенно верно, — с убийственным спокойствием ответил Холт. К нему уже вернулось хладнокровие.

Ответ Холта был столь недвусмысленным, что Лэйси подумала, что она ослышалась.

— Но мы почти не знаем друг друга, то есть… — Ее протест замер, когда она посмотрела ему в глаза.

— Я прошел большую школу жизни, прежде чем понял, что мне нужно, Лэйси. — На лице Холта появилась какая-то странная улыбка. — Да, это правда, я хочу вас, я стремлюсь обладать вами, но я отнюдь не желаю стать первым в длинном ряду отвергнутых поклонников. Со мной у вас не получится легкий, мимолетный, ни к чему не обязывающий роман, к которому вы так стремитесь.

— А чего же вы от меня хотите? — Лэйси старалась говорить спокойно, но в душе у нее все кипело.

— Верности. — Холт раздраженно почесал голову и, подойдя к камину, стал угрюмо смотреть на огонь. — Я не могу допустить, чтобы в случае разногласий между нами у вас тотчас же возникала идея все бросить и уехать. Я не могу допустить, чтобы я ревновал всякий раз, видя вас в обществе других мужчин. Я не могу допустить, чтобы какое-нибудь случайное предложение работодателей, с которыми вы целыми днями переписываетесь, заставило вас навсегда уехать отсюда.

Лэйси повернулась и внимательно посмотрела на освещенное пламенем лицо Холта. У нее был неприятный осадок. В изображении Холта она выглядела непостоянной, жестокой и эгоистичной женщиной, намеренной вести легкомысленный образ жизни, полный лицемерия и притворства. Возможно, именно такой оказалась его бывшая невеста? Лэйси была сбита с толку.

— Нет, вы ничего не поняли, — начала она.

— Вы можете повторять это сколько угодно, но это не правда.

Холт говорил мягко и почти сочувственно, но на его лице промелькнула хорошо знакомая Лэйси снисходительная улыбка. Лэйси терпеть не могла, когда Холт начинал вот так улыбаться. В эти минуты он напоминал ей тех, от чьего общества она решительно отказалась.

— Нет, правда! — рассерженно воскликнула она. — Если бы вы действительно понимали мои намерения, вы не приписывали бы мне столько дурных качеств.

— Хорошо уже то, что вы считаете эти качества дурными, — спокойно заметил Холт.

— Теперь выслушайте меня, Холт Рэндольф, — сорвалась Лэйси. — Не я, а вы пригласили меня сегодня на ужин. Если мое общество по каким-то причинам вас не устраивает, никто не заставляет вас общаться со мной.

Холт обернулся. Свет пламени отражался на его обнаженных плечах и груди. Лэйси почувствовала неуверенность. Холт казался великаном, но это почему-то совершенно не пугало ее.

— Я только хочу сказать, Лэйси, — произнес он нарочито медленно, — если между нами действительно что-то есть, это не должно быть мимолетным, ни к чему не обязывающим романом, к которому, насколько я понимаю, вы стремитесь. Если вы готовы иметь со мной серьезные отношения, вы должны будете разделить со мной мою жизнь. Подумайте об этом.

Лэйси была поражена, она стояла и смотрела на него, не в силах что-либо произнести.

— Не удивляйтесь, в том, что я говорю, нет ничего необычного. — Холт неожиданно улыбнулся и, подойдя к ней, погладил ее лицо. — Я всю н :делю думал об этом, — продолжал он, — и, по-моему, мы можем попробовать. Вам тоже следует немного подумать. Если угодно, встречайтесь с кем хотите, но главную цель вам надо хорошенько осмыслить…

— Ради чего? Ради вас? Слушайте, вы, надутый, самовлюбленный, высокомерный идиот! Почему вы вообще считаете, что я буду что-то делать для вас?

Насмешливо улыбнувшись, Холт нагнулся к ней и поцеловал в губы.

— Просто потому, — сказал он, — что новая цель будет привлекать вас значительно больше. Как вы думаете, какой вывод можно сделать из того, чем мы только что занимались здесь, на диване? Он предельно ясен, дорогая. Вы любите меня точно так же, как я вас. Но мне хочется, чтобы у наших отношений было нормальное начало. Я не смогу иметь с вами ничего общего, если буду знать, что вы сбежите от меня, получив возможность работать на Гавайях или познакомившись с человеком, который в большей степени, чем я, отвечает сложившемуся у вас образу идеального поклонника.

— До свидания, Холт. — Глаза Лэйси приобрели зеленоватый оттенок. — Спасибо за прекрасное развлечение. Думаю, на Гавайях я как-нибудь вспомню об этом. А сейчас прошу вас меня оставить.

К удивлению Лэйси, Холт молча направился к двери. Она проводила его взглядом, размышляя над тем, будет ли она, как и прежде, беспокоиться. Лэйси испытывала чувства сродни тем, с которыми уезжала из Айовы, с той лишь разницей, что там ее недовольстве накапливалось годами, а здесь финал наступил слишком быстро. Что же заставляло Холта думать, что она способна все изменить в своей жизни ради того, чтобы стать любимой женщиной владельца гостиницы «Рэндольф»? И почему он так самонадеянно считал, что отношения с ним для нее важнее всего прочего?

Взгляд Лэйси упал на диван. Вмятины от их тел были еще заметны. Она вздрогнула. Какая же я идиотка, что ответила на этот его вопрос, тихо сказала она себе, делая ударение на слове «этот». Что ж, каждый может увлечься. Неприятно сознавать, но это факт. Впрочем, он еще ничего не значит. Будь это впервые, она, наверное, восприняла бы все гораздо серьезнее. Подумаешь, Холт Рэндольф, — да ну его к черту! Почему именно он? Разве мало вокруг других, с кем можно прекрасно провести время, — тот же Джереми Тод или любой другой из отдыхающих? Ладно, хватит о нем, решила она и направилась в спальню. Прежде всего надо выспаться, а там будет видно.

Лэйси легла, но заснуть не могла. Прошел час, а она все еще лежала с открытыми глазами, рассматривая тени на потолке и перебирая в уме предложения о работе, которые получила в последние дни. Где-то возле окна заскрипела под ногами галька.

Этот шум неожиданно привлек внимание Лэйси. Она осторожно встала с кровати. В длинной развевающейся сорочке она тихо подкралась к окну и выглянула из-за занавески наружу.

— Джереми!

Облегченно засмеявшись, Лэйси открыла окно и посмотрела на Тодда. Он был в джинсах и кожаной куртке.

— Привет, — улыбнулся он.

— Как вы сюда попали?

— Шел купаться и решил пригласить вас. Не хотите составить мне компанию? — Джереми показал на полотенце, висевшее у него на шее.

— По-моему, вы выпили, — с легким оттенком осуждения сказала Лэйси.

— Это единственное, что я мог себе позволить, ожидая, когда вы вернетесь со свидания с Холтом.

— А как ваша блондинка из Портленда? — насмешливо спросила она.

— Мы расстались. Неожиданно выяснилось, что завтра к ней приезжает муж. Послушайте, Лэйси, я, кажется, успею окоченеть, пока услышу ваш ответ. Идете вы купаться или нет? Вода в бассейне теплая.

— У входа висит объявление, запрещающее купаться после десяти вечера, — твердо сказала Лэйси. — Можно разбудить отдыхающих, которые уже легли. — Взглянув на большие стенные часы, она увидела, что уже два часа ночи.

— Нас никто не заметит, а сами мы никому об этом не скажем. Идемте, Лэйси. Вы получите удовольствие. Ручаюсь, нам будет очень хорошо.

Лэйси задумалась. А почему бы, собственно, не пойти? Искупавшись, я избавлюсь от неприятных мыслей и смогу наконец заснуть.

— Сейчас я выйду, только возьму купальник, — сказала она и скрылась за занавеской. «Только другим удовольствие портить», — услышала она голос Джереми, отходя от окна.

Через несколько минут они подошли к бассейну, чувствуя себя ужасными авантюристами. Ночью вода в нем казалась черной.

— Как вы думаете, нам могут устроить скандал, если увидят? — спросила Лэйси, снимая джинсы, в спешке натянутые поверх купальника.

— Устраивать скандал людям, которые платят? Смешно. Это правило было выдумано для того, чтобы кто-нибудь, напившись, не бросился в бассейн и не разбудил других гостей или, чего доброго, не утонул. Мы не сделаем ни того, ни другого.