- С тех пор, как государь отвратил свой взор от заморских краев, там немногому научились.
- А это что? - вдруг удивился он. - Обряд какой?
Ванвейлен осклабился:
- Нет, это черепаха. Я ее третьего дня поймал для проверки и снял, с живой, панцирь. И она, представьте, нового не нарастила, а сдохла...
Марбод Кукушонок расхохотался и хлопнул Ванвейлена по плечу.
Монах продал заморским торговцам несколько восхитивших их безделушек и объяснил, как проехать морем в королевский город Ламассу.
- Я слыхал, - сказал Ванвейлен, - там через два месяца будет весенняя ярмарка. Много ли я выручу на ней за шкуры?
Ванвейлену досталась довольно большая добыча, причитавшаяся участнику Марбодова похода.
Монах удивился.
- Какая ярмарка? Ярмарка - это для простонародья. Есть еще в Ламассе купеческий цех, - но они чужого торговца со свету сживут, если у него нет покровителей. Есть еще знатные люди. Но знать норовит чужакам не платить. Торговля ведь выгода бесчестная, не то что выгода от похода или от игры в кости... Я вам дам письмо в храм Шакуника. Бог у вас все купит по самой справедливой цене, и шкуры, и золото, и продаст все, что вам надо. Храм Шакуника много значит теперь в стране. Наш монах, господин Арфарра, главный королевский чародей и советник. Это он строит Ламассу заново.
"Арфарра, Арфарра, - завертелось в голове Ванвейлена, - а, это та сволочь, которая поссорила Марбода с королем".
- Я, - сказал Ванвейлен, - не собираюсь ничего покупать в Ламассе. Я хочу ехать в империю. Там ваши шелка выйдут мне дешевле.
- Это очень трудно, - попасть в империю.
- Да-да, она окружена стеклянными горами и огненными реками. Однако Западные Острова тоже, согласно местной географии, окружены огненными реками, и, как видите, я сюда прибыл.
Колючие глазки монаха так и вонзились в дикаря с Западных Островов. О-го-го, любопытный нынче пошел дикарь, вольнодумный...
- О нет, - сказал, помолчав, монах, - империя окружена не огненными реками, а всего лишь таможнями. И, к слову сказать, наш храм и лично господин Даттам имеют монополию на ввоз в нее золота.
- Мо-но-по-лия, - весело изумился Ванвейлен, - да что вы мне голову морочите? Здесь у кого меч в руках - у того и монополия...
Монах усмехнулся.
- Здесь - да. В империи совсем другие условия, чем здесь. Или вы не слышали песен в замках и рассказов в селах?
Ванвейлен молча поигрывал кошельком, - шитым подарком монаха. Кошелек изображал страну Великого Света: Шелковые ветви, золотая черепаха, мед праведности и Серединный Океан. Витиеватая надпись напоминала надписи на скалах и уверяла, что одинаковые золотые обитатели кошелька будут усердно трудиться для хозяина улья. Пожелание одинаковости было явно нелишним. Здешние монеты редко бывали одного веса: их нещадно портили и опиливали. Полновесные - зарывали в землю.
Ах ты консалтинговый агент! Много тут охотников меня просвещать за мои же деньги!
- Ах совсем другие условия? - сказал Ванвейлен. - Вы не можете мне объяснить, как в стране, завоеванной теми же, что и здесь, аломами, образовались совершенно другие условия? Сдается мне, что эти условия придумал ваш язык, чтобы заработать, не сходя с места, большую комиссию на моем золоте.
Тут Ванвейлен случайно глянул на Марбода Кукушонка и вздрогнул. Тот разглядывал улей-кошелек в руках заморского торговца, и на красивом его лице на миг мелькнуло такое выражение, что, будь Кукушонок колдуном, все молоко в округе, несомненно, в этот миг бы скисло.
- Страна Великого Света непохожа на здешние места, - надменно сказал торговец, - законы ее вечны и нерушимы, и по приказу нашего государя распускаются цветы и птицы начинают нести яйца...
- И золотые пчелы живут в хрустальном дереве?
- Яшмовом дереве, - поправил монах.
- И нет в ней ни бедных, ни богатых, ни воров, ни торговцев?
Храмовый торговец кивнул еще раз.
Вернувшись с корабля, отец Адрамет долго и неторопливо размышлял. Как и все торговцы храма, он совмещал обязанности купца и шпиона. Ничего не укрывалось от его глаза: ни растущее недовольство здешней дикой знати политикой далекого короля, ни рост разбоев на дорогах, ни бродячие проповедники, ни... ни вот этот странный варвар Ванвейлен: какой это дикарь не верит в Страну Великого Света? А потом, что это за шуточки с черепахой? Он что, варвар или ученый из Храма, чтобы проверять сказанное на опыте? И отец Адрамет сел за письмо господину Даттаму.
Когда монах ушел, Марбод и Ванвейлен сошли на землю, нашли хороший лужок, и там Марбод стал показывать Ванвейлену прием под названием "сойка стоит на хвосте" и множество иных, столь же полезных. Кукушонок очень обхаживал заморского гостя.
- А кто такой этот Даттам, без которого нельзя ввозить в империю золото? - спросил Ванвейлен.
- Королевский побратим, - сказал Кукушонок, - он и его дядя долго воевали с императором Великого Света, и в конце концов император сделал его дядю наместником.
Сбросил короткий, шитый малиновым шелком плащ, и добавил:
- Две свиньи на наши желуди, - Даттам и Арфарра, один торговец, а другой и вовсе колдун.
И завертел мечом, не допуская дальнейших разговоров.
Следующим утром Ванвейлен поехал к скале закона полюбоваться на каменных Больших Людей. Подъехал: у скалы во внеурочный час стояла фигурка в плаще, шитом облаками и листьями: Марбод Кукушонок мерялся с каменными предками. "А что, - подумал Ванвейлен, - у Больших Людей та же жизнь, едят, справляют обряды, охотятся, развлекаются..."
Ванвейлен поглядел туда, куда глядел Марбод, и увидел, что тот смотрит на место, где два больших человека сидят за игровым столиком из ста полей с прихотливыми фигурками. Этой игры, среди игр в охоты и пиры, в кости и карты, он в замке не видел. И сердце Ванвейлена, - а он был хорошим шахматистом - заныло.
Ванвейлен справился у Кукушонка об игре и правилах.
- Я правил не знаю, - мрачно ответил Кукушонок, - а вот советник Арфарра при королевском дворе, страшный охотник до "ста полей".
3
То, чего не мог добиться Марбод с помощью пыток, Ванвейлен достиг тщательным обследованием городских развалин, расположенных в миле от замка. Разрушенные дома поросли повиликой и уже вековыми деревьями, и место напоминало сказочный город, превращенный волшебником в лес.