ЦАРИЦА АСТИС ПРОЩАЕТСЯ
С ЦАРЕМ АРТАКСЕРКСОМ
...И вырвалась она из рук
Владыки Трех миров подлунных.
* * *
Она стояла на свету.
И факелы в руках охраны
Немых юнцов и старцев пьяных,
Наемников, чьи кровью раны
Сочились в перевязях рваных,
Ее ласкали красоту.
По коже зарева ходили.
Гранатов гроздья меж ключиц
Подобье стаи зимних птиц...
Браслеты-змеи ей обвили
Запястья. Ясписом горели
У змей глаза!.. В ее ушах,
Близ перламутра нежной шеи,
Пылал огонь Гипербореи
Алмаза льдяная душа.
И синей тенью лазуриты
Лежали на груди открытой
Дыханьем поднимала их
Царица. Стыли турмалины
На лбу, а на висках - рубины,
Напоминаньем: эта бровь
Воздымется - прольется кровь!..
Глаза-зеленые глубины
Дышали морем. Их прибой
Туда, в пучину, за собой
Навеки влек... Коса сверкала:
В червонном золоте - опалы.
И запах сена от кудрей,
И запах горя все острей...
И близ распахнутых дверей
Она Царя поцеловала
В уста.
А он ее схватил
Смертельной хваткою питоньей:
- Скажи, тебя я оскорбил?!
Тебя любил - что было сил,
Сжимал твое лицо в ладонях!
Тебе я приносил дары,
Слепую страсть, слепое пламя,
И пальцы унизал перстнями,
И обнимал ночами, днями,
Годами напролет, веками...
Зачем, осыпана огнями,
Меня любила - до поры?!
Куда идешь?.. Там черный ветер
Вмиг путника повалит с ног.
Там зимний небосвод жесток.
Там Альтаир, слепящ и светел,
Струит морозный дикий ток.
Там все погибло. Избы стынут.
Покрылись сажей города.
Хрустит оконная слюда.
Там - ничего. Там - никогда!
Огонь и Ветер. Звезды. Вьюга.
Я понял... Буре ты сродни...
Зачем узнали мы друг друга?!
Остановись! Повремени!..
И так Царица отвечала,
А на груди блестел гранат
Кровавой вязью:
- Я познала,
Что в мире нет пути назад!
Тебя любила и ласкала
Как две зверюшки, бились мы
До слез, до смеха, до оскала,
Так страсть кинжальная сверкала
На голубых шелках зимы!
С тобой мы жили не тужили!
Но с Севера летят ветра.
Печать на сердце положили
И я почуяла: пора!
Царь! Я другого полюбила.
Но, сожигая все мосты,
Зрю - далека еще могила,
И говорю: утешься, милый!
Мой викинг - это тоже ты!
Ты! Ты! Кого б ни обнимала
В вертепах, хижинах, дворцах,
Кого бы телом ни сжигала,
Кому б душою ни дышала
В Луну полночного лица,
Все ты, мой Царь! Твоя навеки
Пребудет надо мною власть.
Сомкну ль в последней дреме веки
И вновь наш праздник - свет и страсть...
Люблю. Но ухожу! По соли
Дороги зимней под пятой,
По нашей лученосной боли,
По нашей ярости святой...
Прощай! Заветные каменья
Твои отныне не сниму:
Топаз пылает в исступленье,
Рубина кровь течет во тьму.
Прорежут медный лик морщины,
Избороздится гладь чела...
Сочту - то камни иль мужчины,
С какими в мире сем была?..
Забуду всех! Перебирая
Объятий каторжную сласть,
Узрю: с тобой - преддверье Рая,
С тобою - к Вечности припасть!
О Царь!.. Иные жгут приделы.
Иные в них и свет и тьма...
Ведь я, тебя бессмертным сделав,
Бессмертье обрела сама.
И я уже - звезда, менада,
Мне душно во дворце твоем.
Скорей - сметая все преграды
В сапфирный звездный окоем...
Снег иссечет лицо нагое.
Ступни изранит жесткий наст.
Уже не стану я другою!
Уже ветра поют про нас!
Уже ветра поют вокруг
Под звон метелей многострунных...
И вырвалась она из рук
Владыки Трех миров подлунных.
______________________________________________________________________
ПОКЛОНЕНИЕ ВОЛХВОВ
(ИЗ ЦИКЛА "РУССКОЕ ЕВАНГЕЛИЕ")
Снега предвечные мели и мощно и печально пели,
Когда на сем краю земли, в еловом выстывшем приделе,
Среди коров, среди овец, хлев озаряя белым ликом,
В тряпье завернутый, малец спал, утомленный первым криком.
В открытых на холод дверях колючим роем плыли звезды.
Морозом пахли доски, шерсть и весь печной подовый воздух.
Обрызгал мальчик пелены. На них мешок я изорвала...
И были бубенцы слышны - волхвы брели, я поджидала.
Они расселись вкруг меня, дары выкладывая густо:
Лимоны - золотей огня, браслеты хитрого искусства,
Парчу из баснословных стран, с закатом сходную, с восходом,
Кораллы - дарит океан их, пахнущие солью, йодом...
Склонили головы в чалмах - как бы росистые тюльпаны,
И слезы в их стоят глазах, и лица - счастьем осиянны:
"Живи, Мария!.. Мальчик твой - чудесный мальчик, не иначе:
Гляди-ка - свет над головой, над родничком..." А сами - плачут.
Я их глазами обвожу - спасибо, милые, родные!
Такого - больше не рожу середь завьюженной России.
Изветренная мать-земля! Ты, вся продрогшая сиротски!
Ты - рваный парус корабля, извечный бунт - и шепот кроткий!
И дуют, дуют мне в лицо - о, я давно их поджидала!
Собой пронзив ночей кольцо, ветра с Ветлуги и Байкала,
Ветра с Таймыра и Двины, ветра с Урала, Уренгоя,
С Елабуги, Невы, Шексны - идут стеной, рыдая, воя...
И в то скрещение ветров, в те слезы без конца-без краю,
В ту злую ночь без берегов - пошто я Сына выпускаю?!
И вот уж плачу! А волхвы, стыдясь меня утешить словом,
Суют небесной синевы громадный перстень бирюзовый
И шепчут так: "Носи, носи - ведь бабам бирюза от сглазу!"
Ну, коли так, меня спаси!.. А не спасешь - уж лучше сразу...
Ведь будет горе - знаю я. Его к доскам прибьют гвоздями.
И Сын - кровиночка моя! - отныне вечно будет с вами.
Лицо ногтями разорву. Прижмуся ко Кресту главою.
И - словно чей-то труп во рву - себя увижу молодою.
И снова снег, и темный хлев, и снова теплый запах хлебный,
И снова ворожит, присев, волхв над травою над целебной...
И тельце Сына в пеленах, как белый мотылек, сияет,
И сквозь ладони-облака кроваво звезды не зияют!..
И сено пряное шуршит, и тяжело волы вздыхают,
И снег отчаянно летит, и зверь в дубраве завывает.
______________________________________________________________________
ИКОНА ВСЕХ СВЯТЫХ
Пророки, архангелы, Иоанн Креститель,
Кто на Крещенье бил в лицо железным снежком!
За то, что забывала вас, - вы меня простите!