Из-за всех, описанных выше, событий, а также, может быть, и каких-то других, "тамбовские металлисты" изменили стиль своей контрабандной деятельности, которая превратилась почти что в официальный солидный бизнес.

Предназначенные для контрабанды в Латвию цветные металлы "тамбовцы" закупали на соответствующих горно-обогатительных комбинатах и различными путями, с использованием различных финансовых схем доставляли в Петербург. Суть всех этих финансовых схем сводилась к тому, чтобы "тамбовцы", с одной стороны, не платили за купленные ими цветные металлы, а с другой, чтобы покупка этих металлов выглядела как можно более законной. (Одну из таких схем мы подробно описали в разделе "Толя и его команда".)

Компетенции "тамбовских" заканчивались теперь в Петербурге. В их задачи входило доставить металлы в наш город на свои "площадки" и передать их в руки иностранных эмиссаров - представителей в основном прибалтийских фирм, охотно покупавших у "тамбовских" недорогие цветные металлы и по наработанным уже контрабандным каналам отправлявших их в Прибалтику.

Самим "тамбовским" контрабандные каналы уже не принадлежали, они им и не требовались. "Тамбовцы" создали что-то типа собственной товарной биржи, на которую периодически обращались эмиссары, заказывали необходимые им металлы в необходимых количествах, получали их и отправляли к границам. Вопросы успешного прохождения таможенных постов решались непосредственно в прибалтийских странах местными группировками, основной из которых стала бригада Юриса Кожаренка. В 1995 году "контролеры" таможенных постов базировались уже в основном по ту сторону границ, с ними руководители фирм, которых представляли в Питере эмиссары, договаривались напрямую.

В нужный момент эмиссары связывались с Латвией, Эстонией и Литвой, откуда приезжали боевики для сопровождения подготовленных колонн. Эмиссары же отправляли соответствующую информацию "контролерам". Последние отвечали за вверенные им таможенные посты с обеих сторон. Им полагалось в нужный момент открыть нужное "окно".

Кроме того, в 1994 году контрабанда происходила уже в обоих направлениях - как в экспорте, так и в импорте. Довольно быстро "тамбовские" аналитики поняли, что гонять в Прибалтику машины с контрабандными цветными металлами, конечно, выгодно, но гонять потом обратно пустые грузовики - нет. В 1994 году по металлическим контрабандным каналам потекли в Россию огромные потоки дешевой иностранной водки, доходы от которой с лихвой компенсировали затраты на бензин для возвращавшихся обратно в Россию грузовиков.

Последним "металлом" для РУОПа стали 40 тонн меди и бронзы, задержанные на Пыталовской таможне при попытке контрабандного вывоза под видом точильных камней и картона в феврале 1996 года. В ходе расследования обстоятельств этого дела было выявлено около шестидесяти (!) эпизодов контрабанды, из чего следовало, что латвийские эмиссары развили в России бурную и отнюдь не безуспешную деятельность. По подозрению в причастности к этим подвигам были задержаны два латвийских эмиссара, один из которых - некий Левине - был арестован и посажен в "Кресты".

Интересно, что все выявленные эпизоды контрабанды фигурировали в документах Пыталовской таможни как выезд из России пустых грузовиков. При этом ни один из участвовавших в массовом исходе грузовиков из нашей страны работников Пыталовской таможни к уголовной ответственности за пособничество контрабанде привлечен не был. Работники РУОПа связывают это с тем, что взятки таможенники получали с той стороны границы, что существенно усложняло возможность задержания их с поличным. Впрочем, девять таможенников в результате расследования этого дела из таможенных органов все-таки были уволены.

А эмиссар Левине участвовал в свое время еще в одной контрабандной истории...

В октябре 1994 года на склад петербургской фирмы "Икотек" (название изменено), возглавляемой одним из бывших вожаков ленинградского комсомола, поступили девяносто тонн никеля, которые практически сразу же попали в поле зрения РУОПа. Металлы эти загрузили на два грузовика с полуприцепами и отправили в сторону российско-латвийской границы. Никель был куплен одной из латвийских фирм, интересы которой и представлял в России эмиссар Левине. С той стороны сделка контролировалась латвийскими бандитами.

По дороге к границе грузовики "прощупали" с помощью поста ГАИ, инспекторы которого остановили колонну для проверки документов. В документах значилось, что в машинах подшипники...

Колонну сопровождали латышские боевики - на "джипе" и "пятерке". Ближе к границе к ним присоединились еще один грузовик и "ауди" сопровождения. Колонна направлялась в сторону таможенного поста Могиль Себежской таможни.

Нередко на последней сотне километров трассы, по которой следовали контрабандные грузы к границе, разворачивались события, какие мы привыкли видеть лишь в детективных фильмах. Обычно это происходило так. Едут одна или несколько фур с цветными металлами в сопровождении, как минимум, двух автомобилей с боевиками. Один автомобиль едет километра за два впереди, чтобы вовремя остановить колонну при появлении на трассе передвижных постов ГАИ, ОМОНа и прочего. Вторая машина, наоборот, отстает от грузовиков и заботится о своевременном выявлении слежки. Груз может сопровождать и еще один автомобиль, предназначенный также для контрнаблюдения.

В сопровождении использовались хорошие иностранные автомобили - в основном "джипы". Высокая скорость и практически стопроцентная проходимость в данном случае - идеальное сочетание. Как минимум, в одном из "джипов" часто имелся радиосканер, позволявший прослушивать радиопереговоры возможного милицейского преследования, благодаря чему о преследовании можно было узнавать заранее, даже до его появления в поле зрения колонны.

В каждой машине сопровождения был сотовый телефон, как правило, системы GSM, наиболее сложный для прослушивания. Бойцы сопровождения активно использовали и узконаправленные микрофоны - аппаратуру, предназначенную для прослушивания переговоров людей, находящихся в салоне машины, которая едет, скажем в 30-40 метрах от тех, кто прослушивает.