Климин Михаил

Странная просьба всадника синего дракона

Этой осенью в Утере было клево. Как, впрочем, и прошлой осенью, и позапрошлой. В Утере вообще было клево, а особенно осенью. В кабаке "Хата с краю" как всегда в эту пору царило веселье. Хозяин кабака, Кардамон Мажора, от души оттягивался вместе с завсегдатаями. Его жена, Тиха, еле успевала оттаскивать пустые водочные бутылки и бочонки из-под пива. После третьего ящика, как обычно, кто-то докопался до Кардамона и потребовал рассказать историю о его прошлых приключениях.

- Да, да!, - заорали все, кто еще мог выражаться членораздельно, расскажи нам что-нибудь о войне Дреколья.

- Да чего там рассказывать-то? - как всегда изумился Кардамон. - Мало ли кто чего бедокурил в молодости? И вообще, это все не я, это все эти придурки, которых я имел несчастье называть братом и сестрой. Пусть им земля будет пухом - спохватившись, добавил Кардамон. - Барагозили мы тогда так, как вам и не снилось, да все без толку, - продолжал рассказчик, хорошо, что у меня хватило ума вовремя остановиться, завести семью, детей и собственное дело. А сородичи мои так и сгинули по собственной дурости хотели, понимаешь, миром править!

Страшной смертью померли, говорят не успокоились и после смерти.

Кардамон нервно осмотрел темнеющие углы помещения, но не увидев там ничего кроме грязи и тех, кто уже не мог сидеть за столами, сразу успокоился.

- А разве у тебя не осталось племянников? - спросил кто-то из недавно приехавших в Утерю. - У нас рассказывают, что твой братец Растлин был редкостным бабником, да и про Кинтару тоже ходили всякие слухи...

- Забудь это слово! - прорычал Кардамон, впрочем, не особенно злобно. Когда война Дреколья уже кончилась, сюда стали заявляться всякие проходимцы и рассказывать мне жалостливые историии про моих племянников и племянниц. Поначалу я покупался на эту бодягу, ведь то, что рассказывают про моих родственничков, по большей части чистейшая правда. Однажды я даже побывал у великанов-людоедов, где, якобы, жутко бедствовал сынишка Растлина. Что характерно, он там действительно заделал ублюдка. Ума не приложу, как может человек в здравом уме и твердой памяти захотеть великаншу, ибо уродливее этой расы разве что помоечные карлики, но мой братец всегда отличался странностью вкусов. Так вот, эти самые великаны растили пацана как родного сына, целых четырнадцать лет. А когда решили, что он уже достаточно вырос, взяли и сьели. Я видел его обглоданные кости. Разумеется, им показалось, что этого мало. Вот самый умный из них и догадался, что можно сыграть на родственных чувствах и получить продолжение обеда.

- Как же тебе удалось спастись? - спросил кто-то из алкашей, закончив блевать (а начал он это делать сразу после упоминания о самках-великаншах).

- К счастью, великаны оказались достаточно тупыми, чтобы не отобрать у меня оружие, пока я еще ничего не подозревал. Hо я думаю, что всем и так известно, как прекратила свое существование последняя шайка великанов-людоедов на планете Хренн... А в другой раз я отправился за дочкой своей безумной сестры на дальний север, где нихрена нет, кроме снега и льда. Мне сказали, что там живут ледяные драконы, которые похитили отпрыска этой прошмандовки. Конечно, это все было вранье. Так меня пытались захватить Ми-Кадавры, которым вечно не хватает рабов для того, чтобы валить лес. Оно и понятно - в тамошнем климате требуется много дров, даже Ми-Кадаврам, хоть они и холоднокровные. Там мне пришлось по-настоящему туго, потому что, знаете ли, Ми-Кадавров можно убить только серебром. Hо я вернулся и давайте как следует за это выпьем, потому что всем уже пора по домам.

Гости выпили за благополучное возвращение Кардамона с севера, а потом еще "на посошок" и расползлись из кабака, потому что все прекрасно знали, что если Кардамон сказал: "по домам", то нужно расходиться, а не то могут быть травмы.

- Сегодня, - заявил Кардамон, отрываясь от чистки ножей и многозначительно глядя на жену, - мы ляжем спать пораньше.

- Что ты, дорогой, я очень устала, - проговорила Тиха с тяжелым вздохом. - И надо еще сменить белье и поставить мясо на утро.

Широкие плечи Кардамона взбугрились мускулами и он начал привставать со скамьи, сжимая пудовые кулаки, в одном из которых игрушечным кинжальчиком смотрелся кухонный тесак.

- Ты что, с..., - свистящий шепот Кардамона мог бы напугать и помоечного карлика, которые ничего на свете не боятся, - совсем охренела?

- Я пошутила! - взвизгнула Тиха - Я...

Hеизвестно что еще собиралась она наплести в свое оправдание, потому что в этот момент раздался тихий стук в дверь.

- Какого Хренна? - выругался Кардамон, но, воткнув нож в столешницу, пошел к двери посмотреть, кого там еще принесло.

И оказался лицом к лицу с ночной гостьей. Женина куталась в тяжелый плащ, на голове у нее красовался шлем, а на руках были кожаные перчатки по самые локти.

Можно было подумать, что это обычная байкерша, которых немало шныряло в эти дни в окресностях Утери. Hо цвет! Hи один байкер не надел бы шлем, плащ и перчатки синего цвета.

Всадница синего дракона.

- Привет! - Кардамон настолько опешил, что вспомнил правила хорошего тона, преподанные ему отцом чуть ли не в младенческом возрасте при помощи рукоятки лопаты.

- Это квартира всемирно известного героя войны Дреколья по фамилии Мажора? - недоверчиво поинтересовалась гостья.

- Да, это его квартира - все еще в ступоре пробормотал Кардамон - а сам герой это я. Кардамон Мажора к вашим услугам.

- Я хотела бы поговорить с вами о вашей сестре - без всяких предисловий начала всадница.

Расширенные от изумления глаза Кардамона неожиданно сузились, а беспорядочные движения его рук обрели некоторую целеустремленность.

- О моей сестре? Hо ведь уж скоро два десятка лет, как ее уволок в преисподню этот еврейский недобиток, рыцарь смерти Изот! - правая рука Кардамона легла на пояс, а левая на притолоку двери.

- Да, но понимаете ли, дело по которому я к вам обращаюсь настолько деликатное, что обсуждать его стоя на улице, пожалуй, не стоит. Может быть, вы впустите меня в свою таверну, и там мы побеседуем?