Пелл поведал Попову про полный препятствий путь простого парашютиста: "Прага - Плейку - Пакистан - Портсаид - Палестина - Пномпень. Пункты приземлений, перестрелки, погони прострелено плечо, побаливает печень". Помянул приятелей: Пауэрса, покойного Пеньковского ...

Попов позавидовал: "Пришлось пожить!" Подумав, перечислил: "Партсобрания, планы, прогрессивки, профсоюзные путевки, преферанс, похмелье по понедельникам, подагра, полиартрит. Приелось... Переменил профессию - папуасы, Паола, подвал..."

Пелл показал Попову пытки перцем, пластырем, полиэтиленовым пакетом, посоветовал порошок против подагры, переспросил про политпросвещение, профтехобразование. Попов по памяти пересказывал Паустовского, Пруткова, Пастернака. Питеру понравилась поэма Пушкина "Полтава".

- Прекрасное произведение! - признался Пелл.

Проходили понедельники, пролетали пятницы - про пленников позабыли. Пелл примечал: Попов погрустнел, перестал петь, порою плакал, прикрывшись подушкой, плохо понимал происходящее. Пневмония прогрессировала. "Пропадет парень," - подумал парашютист; предложил побег.

Попов покорно помогал приятелю проводить подкоп, пассивно повиновался приказам Пелла, постоянно повторяя: "Поймают повесят".

Подкоп потихоньку продвигался, потом произошло прискорбное происшествие - Пелл позабыл про предел прочности. Провалился пол, Попова придавило плитой песчаника. Питер принялся пилить плиту пряжкой, подбадривая потерпевшего: "Потерпи, Попофф!" Попова придавило после полудня - Пелл пилил по пятницу, прочистил подкоп, поднял плиту - поздно: пребывание под песчаником, потемки, пятидневный пост подорвали психику парня. Попов попросил Пелла:

- Паола, подари поцелуй..., - посасывая палец, постоянно пел:

Пупсики, прощайте!

Пуще, патефон!

Пылко посещайте

Племенной притон!

Питер Пелл понял - Попов помешался. Прибыли полицейские психиатры, повязали Попова полотенцами, повезли прочь...

Потеряв Попова, Пелл перестал переносить проклятый подвал: прогнул проржавевшие прутья, придушил постового, перемахнул проволоку - прощай, правосудие! Простодушные полицейские преспокойно писали пульку...

Перепрыгивая промоины, Пелл пробирался по проспекту Процветания. Полночь. Подле памятника пирату Пьеру Потрошителю Питер приметил позднего прохожего. "Проклятье!" - подумал парашютист, подхватывая прочный полированный прут, - "Придется перебить подонку позвоночник". Прохожий приблизился - перед Пеллом предстала прекрасная португалка, полуприкрытая порванным пончо. Пелл, припомнив печальное повествование Попова, поразился: "Паола Перейра после полуночи прогуливается по панели?" Покраснев, Паола прошептала: "Педро Перейра, потеряв при погроме поместье, пакгаузы, плантации - повесился ... Пришлось пойти, просить подаяние"

- Побежали! - предложил Пелл, - пересечем пампасы, переплывем Парану! Пароход "Парагвай - Пенсильвания" по пятницам, 5.15 - поспеем. Пошло подыхать проституткой!"

Психоаналитик Петерсон пытался подлечить пациента Попова, применяя психотропные препараты: пентобарбитал, пикротоксин, плеть; пробовал приложение постоянных, переменных, пульсирующих потенциалов (плюс - промежность, противоположный полюс подмышка); принудительное питание, пурген, плацебо. После помешательства подсудимого, пропажи потерпевшей, Попова помиловали, процесс прекратили. Приемы Петерсона принесли плоды - психика помешанного прояснилась. Попову порекомендовали покинуть Порто-Побре первым пакетботом

"Перу-Петропавловск".

Прибывшего Попова принял полковник Пронин, погрозил пальцем: "Плохой пример подрастающему поколению показываете, Попов! Папуасов проворонили, паспорт потеряли, поручение провалили. Подозрительные приятели - пентагоновские парашютисты. Позорный процесс... Признаетесь?!"

"Признаюсь...", - плакал Попов.

Прошло пятьсот пятниц. Порто-Побре процветает - появилась парфюмерная, перерабатывающая, пивоваренная промышленности, построен планетарий, проведены прогрессивные преобразования. Посетителям показывают пенопластового папуаса, покрытого полихлорвиниловыми паразитами под пуленепробиваемым плексигласом. Плата - полпесо.

Побег по пампе прославил Пелла. Пелл получил повышение, переменил профиль - преподает психологическую подготовку парашютистов. Паола подарила Питеру пару прекрасных пацанов. Поместье Пеллов полнится пурпурными пионами, померанцами, портулаком. Питер посадил пальму памяти Попова, постоянно поливал. Паола пообрывала пальме почки. Пальма погибла.

Паола Пелл - преуспевающая писательница: повесть Паолы "Похотливая плоть" получила пулитцеровскую премию. Публицист Пантелеймон Понтрягин посвятил Паоле памфлет "Паталогоанатомия прогнившего порядка, проститутка пера П. Пелл - платная пасквилянтка Пентагона".

Попов просидел положенное, посплавлял плоты по притокам Печоры, потом, получив паспорт, поселился под Полтавой. Прибивает подметки, починяет примусы, перекладывает печи, паяет прохудившуюся посуду, пробует плотничать. Прежде полиглот, Попов позабыл польский, португальский, полинезийский, перестал покупать "Правду", подписал "Пчеловодство". Подвернулась Попову повариха Прасковья - поженились...

Порой по пыльному проселку проносится посольский "Понтиак" - полковник Пелл приезжает проведать Попова. Попов потчует приезжего первачем, Прасковья пододвигает праздничный пирог. Пелл пьет, похваливая пирог, подговаривает Попова покинуть полтавщину, предлагает пост председателя правления "Пасифик Петролеум". Попов поеживается...

- Полно! План перевыполняю, полтораста получаю, позавчерась прораб похвалил... Потом помидоры пора пропалывать, петрушку прореживать, подсолнухи полоть...

Полковник Пелл печально пожимает плечами...