Янссон Туве

Ужасная история

Туве Янссон

Ужасная история

Старший малыш Хомса осторожно пробирался вдоль забора. Иногда он останавливался и следил за неприятелем, глядя в щели между рейками, потом двигался дальше. Его братишка старался не отставать.

Добравшись до огорода, Хомса улегся на живот и заполз в заросли салата. Это была единственная возможность уцелеть. Неприятель повсюду засылал своих разведчиков, и часть из них кружила в воздухе.

- Я испачкаюсь и стану весь черный, - сказал его братик.

- Молчи, если тебе дорога жизнь, - прошептал Хомса. - Каким ты хочешь стать, ползая по болоту? Синим, что ли?

- Это не болото, а огород, - возразил братик.

- Ты так скоро станешь взрослым, если будешь продолжать в том же духе, сказал Хомса. - Станешь, как папа с мамой, и так тебе и надо. Ты будешь видеть и слышать, как они, а значит, ничего не увидишь и не услышишь.

- Да ну?! - сказал братик и принялся есть землю.

- Отравлено, - кратко предупредил Хомса. - Здесь все отравлено. Ну вот, нас увидели. И все из-за тебя.

Два разведчика, со свистом рассекая воздух, неслись на них со стороны гороховой грядки, но Хомса быстро с ними расправился. Задыхаясь от напряжения и пережитого волнения, Хомса забрался в канаву и затаился, сидя тихо, как лягушка. Он прислушался. Остальные разведчики, прячась в высокой траве, приближались медленно и, бесшумно.

- Я хочу домой, ты слышишь? - сказал братец, стоявший на краю канавы.

- Ты, скорее всего, никогда больше не попадешь домой, - мрачно проговорил Хомса. - Твои косточки побелеют в степной траве, а папа с мамой будут плакать, пока не захлебнутся в слезах, и от всех от вас ничегошеньки не останется, и только вой гиен будет разноситься по окрестностям.

Братик открыл рот, приготовился и заревел.

Хомса по реву понял, что братишка заладил надолго. Поэтому он оставил его в покое и отправился обследовать канаву. Он совершенно потерял ориентировку и не знал, где расположился неприятель, не знал даже, как он в данный момент выглядит.

Он чувствовал себя брошенным на произвол судьбы, он от всей души желал, чтобы их вообще не было, этих младших братьев. Пусть появляются на свет большими или совсем не появляются. Они ничего не понимают в войне. Их надо держать в ящике, пока они не поумнеют.

Дорогу Хомсе преградила вода, и ему пришлось подняться на ноги и идти вброд. Канава была широкая и необычайно длинная. Хомса решил открыть Южный полюс и шел все дальше и дальше; путь становился все труднее и труднее, потому что запасы продовольствия подошли к концу, да к тому же его ещё укусил белый медведь.

Наконец канава кончилась, и Хомса достиг Южного полюса..

Вокруг него простирались торфяные болота, серые и темно-зеленые, кое-где залитые черной блестящей водой. Повсюду пробивался белый, как снег, пушок, приятно пахло тиной и гнилью.

- На торфяные болота ходить запрещается, - вслух подумал Хомса. Запрещается маленьким хомсам, а большие туда не ходят. Но никто кроме меня не знает, почему здесь так опасно. По ночам здесь появляется страшная карета с огромными тяжелыми колесами. Все слышат, как она грохочет где-то вдали, эта страшная карета, но никто не знает, кто ею правит...

- Нет, нет! - завопил Хомса, холодея от ужаса.

Только что никакой кареты и в помине не было, никто никогда о ней даже не слышал. Но вот он о ней подумал, и карета тотчас же появилась. Она уже стояла где-то наготове и лишь дожидалась темноты, чтобы тронуться с места.

- Я думаю о том, - сказал Хомса, - я думаю о том, что я хомса, который уже десять лет ищет свой дом. И сейчас этот хомса понял, что он живет где-то поблизости.

Хомса поднял мордочку, потянул носом воздух, огляделся и пошел. Он шел и думал о змеях и живых грибах, которые подстерегают свою жертву, думал, пока и они не появились.

"Они могли бы проглотить братца в один присест, - с грустью подумал Хомса. - Они, наверное, его уже и проглотили. Они повсюду. Боюсь, случилось самое худшее. Но надежда еще не потеряна, существуют спасательные службы".

Он побежал.

"Бедненький братик, - думал Хомса. - Он такой маленький и глупый. В тот миг, когда его схватили змеи, у меня больше не стало младшего братика, и теперь я самый младший..."

Он бежал и всхлипывал, и волосы его от ужаса встали дыбом. Он пулей взлетел на горку, миновал сарай и взбежал по ступенькам дома. Он кричал не переставая:

- Мама! Папа! Братика съели!

Мама была большая и озабоченная, она всегда была озабоченная. Она вскочила так стремительно, что горох, лежавший у нее в переднике, рассыпался по всему полу, и закричала:

- Да что же ты такое говоришь?! Где твой брат?! Ты за ним не присмотрел?!

- Увы... - сказал Хомса, немного успокоившись, - его засосала трясина. И почти в тот же миг выползла из своей норы змея, она обвилась вокруг его толстенького животика и откусила ему нос. Вот какие дела. Мне очень жаль, но что я мог сделать... Змей на свете гораздо больше, чем младших братьев.

- Змея!? - закричала мама. Но папа сказал:

- Успокойся. Он обманывает. Ты что, не видишь, что он обманывает?

И папа, чтобы напрасно не волноваться, быстренько выглянул в окно и увидел младшего братика, который сидел и ел песок.

- Сколько раз я тебе говорил, что обманывать нельзя? - спросил папа. А мама сквозь слезы сказала:

- Может, его выпороть?

- Не мешало бы, - согласился папа, - но мне сейчас что-то не хочется. Достаточно, если он поймет, что обманывать нехорошо.

- Да разве я обманывал?.. - запротестовал Хомса.

- Ты сказал, что твоего братика съели, а его вовсе не съели, - объяснил папа.

- Так это же хорошо... - сказал Хомса. - Вы разве не рады? Я ужасно рад, у меня прямо гора с плеч свалилась. Эти змеи, они могут проглотить нас всех в один присест. И никого и ничего не останется, одна лишь голая пустыня, где по ночам хохочут гиены...

- Милый ты мой сыночек... - запричитала мама.

- Значит, все обошлось, - желая покончить с неприятной темой, сказал Хомса. - Сегодня на ужин будет сладкое?

Но папа почему-то вдруг рассердился:

- Не будет тебе никакого сладкого. Ты вообще не сядешь за стол, пока не усвоишь, что обманывать нельзя.

- Да ведь и так ясно, что нельзя, - изумился Хомса. - Обманывать же нехорошо.

- Ну вот видишь, - сказала мама. - Пусть малыш поест, все равно он ничего не поймет.

- Ну уж нет, - заупрямился папа. - Если я сказал, что он останется без ужина, то значит, он останется без ужина.

Бедный папа вбил себе в голову, что ему никогда больше не поверят, если он не сдержит своего слова.

Хомсе пришлось идти ложиться спать до захода солнца, и он был очень обижен на папу с мамой. Конечно, они и раньше не раз его огорчали, но никогда не вели себя так глупо, как в этот вечер. Хомса решил от них уйти. Не потому, что хотел их наказать, а просто вдруг почувствовал, что ужасно от них устал, они никак не могли понять, что в жизни важно, а что нет, чего надо бояться, а чего не надо.

Они как бы проводят черту и говорят: вот по эту сторону находится все то, что правильно и хорошо, а по другую - одни глупости и выдумки.

- Посмотреть бы на них, когда они столкнутся лицом к лицу со змеей, бормотал Хомса, спускаясь на цыпочках по лестнице и выбегая на задний двор. Я отправлю им ее в коробке. Со стеклянной крышкой. Потому что все-таки жалко, если она их проглотит.

Чтобы показать самому себе, какой он самостоятельный, Хомса снова отправился к запретному торфяному болоту. Сейчас трясина казалась синей, почти черной, а небо было зеленое, и куда-то вниз, за небо, уходила бледно-желтая полоса заката, и подсвечиваемое этой полоской болото расстилалось огромной унылой пустыней.

- Я не обманываю, - говорил Хомса, шагая по хлюпающему у него под ногами болоту. - Это все правда. И неприятель, и змеи, и карета. Они такие же настоящие, как, например, соседи, садовник, куры и самокат.