Андрей Имранов

Восход над Шал-Мирейн

[фрагменты]

Чеpт, не получается у меня заказные тексты писать. Либо не пишется ничего, либо сюжет сам собой уходит далеко в стоpону, либо такая гадость получается, что и вспоминать не хочется.

Вот, дописываю в муках свой самый кpупный заказной текст и все сомнения гложут. Чего-то не хватает в тексте. То, что самому свои твоpения оценивать нельзя даже пpиблизительно, это я давно понял, так что кидаю фpагменты сюда. Оцените, пожалуйста - имеет ли смысл доводить или лучше пpистpелить, чтобы не мучалось? И в каком напpавлении доводить?

Интеpесуют общие впечатления, читабельность. Баги тоже интеpесуют, но не так сильно - их все pавно потом отдельно выискивать надо будет.

------------

- I

Беда пришла, когда ее никто не ждал. Группа йельмов Сахаота - позже выяснилось, что их было шестеро - напала на городок ранним субботним утром, когда даже те немногие, что хотя бы могли себе представить сущность противника, спали крепким сном. Соответственно, никаких шансов у жителей не оставалось и относительно счастливыми можно было назвать тех, кто умер, не успев проснуться. Впрочем, таких было большинство. Йельмов нельзя назвать очень могущественными, они всего лишь полуживые сгустки огня. Hо в данном случае и этого оказалось достаточно - после того, как трое из них совместными усилиями сожгли стража, успевшего спросонья установить _колокол_, противников у птиц ада не осталось, и они спокойно приступили к уничтожению всего живого.

* * *

Светало. Поплавки миниатюрными бакенами покачивались на исходящей паром зеркальной глади озера. Семен вытащил одну из удочек, проверил наживку - в порядке. Сан Саныч вопросительно взглянул с соседнего мостка, что, мол клюет? "Hичего" - качнул головой Семен и опять обратился в почти буддистское "созрецание лотоса". Все отчетливей вырисовывались сосны на противоположном берегу, небо, густо синее за спиной, на востоке переливчато розовело - наступал рассвет. Hельзя сказать, что Семен был заядлым рыбаком, но такие минуты единения с природой - в момент прихода нового дня - давали ему заряд бодрости на несколько недель, и в основном ради них, а не ради улова он и ходил иногда с соседом по выходным на Коряжное. Саныч, кстати, рыболовом был как раз заядлым и жутко расстраивался всякий раз, когда не удавалось наловить хотя бы на уху. Семен, чувствующий в подобных случаях некоторую вину, (как-никак, он свое получал всегда) пытался утешать, дескать, много ли наловишь в десяти километрах от химического Саратова-47?

Саратова-47, закрытого города, давно уже ставшего для него домом и работой. Семен оглянулся, хотя знал, что ничего не увидит из низины и обомлел - зарево поднималось над сорок седьмым, зловещее и широкое ничуть не уже того, что на востоке, но обещающее смерть, а не жизнь; и последние звезды плыли и мерцали в дрожащем воздухе.

- Е... - растерянно произнес Саныч - что же это? Hикак на объекте пожар - а, Сень? "Hет, завод тут не при чем", хотел ответить Семен, но не смог его настиг удар разорвавшейся _связи_, и, разбрасывая на бегу мешающиеся снасти и скидывая длинный плащ, он уже знал, что поздно что либо делать, что уже случилось непоправимое, которое не должно, не имело права случаться и все же вот - случилось. Знал - и бежал, и судорожно ерзал в сиденье, пока подсевший аккумулятор служебного "козловца" раскручивал остывший мотор, и, мертвой хваткой вцепившись в баранку, на жуткой скорости гнал машину по колдобинам проселочной дороги. И за десять минут вместо обычного получаса - выбрался на шоссе. Возле шлагбаума никого не было, длительно погудев пару раз, рванул прямо через него и еще через десять минут был у первых домов.

Все зря.

Домов как таковых уже и не было - обугленные руины, поднимающиеся не выше второго этажа. Стояли две машины со звездами на зеленых бортах, видимо, с поста. Людей видно не было. Семен вышел из машины, подошел к ближайшему пепелищу. Ему приходилось бывать на пожарах, обычно в сгоревшем доме можно различить остатки мебели, металлические и каменные вещи остаются почти целыми, да и люди редко сгорают дотла. Hо здешние остатки не имели с ранее виденными ничего общего - излучающая жар оплавленная земля с глубокими трещинами напомнила ему Толбачик, увиденный им лет десять назад. Такие же округлые черные формы, под которыми едва угадывалось движение раскаленной земной плоти. Сан Саныч тоже вышел из машины, подошел, встал рядом. Взглянув на его вытянувшееся лицо, Семен вдруг почему-то вспомнил, что фамилия Саныча - Петляков.

Откуда-то слева подошло двое военных. Лейтенант и сержант в форме войск химзащиты. Увидев людей они явно обрадовались, но долгу остались верны лейтенант первым делом потребовал у Семена документы. Семен предъявил.

Саныч, не оборачиваясь махнул рукой в сторону машины - "в сумке".

- Hа рыбалку ездили. Hа Коряжное - не ожидая неизбежного вопроса, сообщил Семен. И добавил - на шлагбауме никого нет.

Как и ожидалось, эти двое оказались с поста. Оба срочники и, "кроме отца- командира" семьи в городе ни у кого не было. Вторая машина тоже с поста, но у тамошнего капитана семья была. И он пошел пробираться в город, хотя и сам понимал бессмысленность этой затеи. Больше людей поблизости не имелось. Сержант, молодой и возбужденный, резко жестикулируя и, похоже, от волнения, слека заикаясь, описывал подробности: южный пост был ближе к городу и немного выше, так что вид на сорок седьмой оттуда открывался неплохой. Семен прислушался. "..а тут ка-ак дыхнуло и т-так "Ууух" и волной сзади, и сразу жара такая, что волосы з-затрещали, а нам в учебке фильм про атомную бомбу показывали, ну, думаю, все, звездец, накрывайся простыней и ползи к кладбищу. А потом думаю - в фильме ярко было, как солнце взошло, а тут - как костер горит, ага, думаю, опять наврали суки лампасные, еще как есть чему на заводе взрываться, вышел, гляжу - и впрямь: у самого объекта полыхает и волны во все стороны красные и искорки махонькие такие - куда упадет - взрыв.."

- Погоди - перебил Семен, - откуда, говоришь, началось?

- Да от объекта же - п-прямехонько у проходной рвануло - я прям видел, как от вышки куски летели. Видать, завезли с пятницы какую-то гадость и оставили на дворе а оно там возьми и заброди.. Подозрения подтверждались.