Знаешь, очутиться с тобою наедине в летнем, полном шорохов листьев и пересвиста птиц лесу всегда было для меня недостижимой мечтою. Ласкать. Тормошить. Зарываться в твои волосы. Раздевать тебя, катаясь по теплой изумрудной траве. Улыбаться попыткам твоих пальцев расстегнуть пуговицы на моей рубашке. И, наконец, срывать ее с себя, и прижиматься, вжиматься, срастаться своей грудью с твоей, на целую вечность, а потом снова откатываться в сторону, и срывать остатки одежды, с тебя, с себя, со всего мира. И чтобы ты отдавалась мне прямо там, на земле, среди еловых шишек, в двух шагах от муравейника, помнишь?.. Hо... Вот мы здесь и ты чувствуешь зов куда более сильный, во сто крат превосходящий призыв моего тела. Это зов самой Природы. Той, что пронизывает, всеобъемлет все сущее в этой Вселенной. Природы зовущей, испытывающей и... Берущей, отнимающей у меня - тебя, твое упругое загорелое тело, твои темные глубокие глаза. И твое желание, твою страсть, твою любовь. А ты уже предвкушаешь неземное блаженство, ты распластываешься, растекаешься по траве, раскидываешь прекрасные тонкие руки, уже нагая, уже свободная от всяких уз и связей, уже готовая принять ее в свое лоно. Упругие бедра твои вздымаются, все тело извивается в стремлении отдаться ей. Ты горишь, ты пылаешь в неугасимом пламени безумной страсти. Словно альсеида, прекрасная хранительница рощи, лишь с нею, здесь и сейчас, достигаешь ты вершины блаженства. Твой яростный крик разносится среди деревьев, заглушая все прочие звуки. Экстаз сжигает тебя. Всю, всю, дотла, без остатка. И я снова остаюсь один. Hа этот раз навсегда...

Она сняла, почти сорвала наушники вместе со своей смешной вязаной шапкой. Сквозь шелест метели еще было слышно, как что-то шипел, нашептывал в осиротевшие мякиши телефонов бывший модем, как, считывая текст, шурша, вторил ему привод дисковода. Она внимательно посмотрела на сгорбленную фигуру изобретателя. Перевела взгляд на коробочку, снова на него...

- Глупости какие вы обо мне думаете, молодой человек, - вдруг всплеснула руками, в одно мгновение оказываясь на его коленях.

Он едва успел убрать лежащие там очки. Испуганная резким движением коробочка подпрыгнула, ошарашено сверкнула лампочкой дисковода и метнулась в глубокий сугроб. Проказница-метель налетела и в следующий же момент занесла, закрутила, завьюжила образовавшуюся на месте падения воронку.

Он удивленно наклонил голову, а в следующее мгновение встретился с ее глазами. Темными, почти бездонными, полными веселых искорок смеха. И услышал ее голос:

- И поделом ему, туда и дорога! Hу что, целоваться-то будем, или где!?!

(с) Мак Хаммер, 13-16.01.2003