Но я никогда бы не смогла это сделать. Сейчас я понимала это. А теперь что будет дальше? Я была уверена, что все еще далеко не закончено.

Целую неделю ничего не происходило. Ли и я вели себя как два совершенно незнакомых человека. Мы даже не пытались жить нормальной семейной жизнью. Казалось, он не хотел даже подходить ко мне, однако я чувствовала, что он тоскует по мне. Я же отговаривалась тем, что плохо себя чувствую, это было нетрудно.

Мать послала за доктором, который сказал, что я должна отдыхать и есть питательную пищу, иначе наступит ухудшение.

Приехала навестить меня и Карлотта. Я думаю, ее заставили это сделать. Она держалась замкнуто. Приехала и Харриет.

- Боже, что происходит с тобой? - спросила она. - Ты выглядишь ужасно! Ты не приходишь в себя уже долгое время. В чем дело?

Я повторила, что сказал доктор.

- Карлотта беспокоится, - сказала она. - Она давно не получала от нашего романтичного героя никаких вестей.

- Да? - слабо переспросила я.

- Недавно еще он был в Эндерби, а сейчас куда-то исчез.

- В Эндерби?

- Да, в пустом доме. Он приехал туда, чтобы быть поближе к Карлотте, чтобы она могла приезжать и встречаться с ним, а потом куда-то пропал. Карлотта подумала, что ему срочно пришлось уехать в Лондон и у него не было времени, чтобы известить ее, и сейчас она хочет ехать в Лондон!

Я ничего не ответила.

- Она твердо намерена выйти за него замуж, - продолжала Харриет, - и, думаю, она так и сделает. Если она решила, она не успокоится, пока не добьется своего. Тебе придется смириться, Присцилла!

Я равнодушно отвернулась.

- Что ж, - сказала Харриет, - такова жизнь! Если он и негодяй, она привыкнет к этому. Сама знаешь, молодые живут только ради себя! Бесполезно наставлять их на путь истинный, пока они сами не испытают окольные тропинки!

Мне захотелось закричать на нее, чтобы она уходила, что я больше не могу этого выносить.

Приехала навестить меня Кристабель. Она успокоила меня немного: ни словом не обмолвилась насчет Бомонта Гранвиля, а говорила только о себе. Она решила, что ей нужно родить еще одного ребенка. Она знала, что Томасу хочется этого больше всего на свете.

- Я думала, что ты опасаешься делать это? - сказала я.

- Говорят, что это опасно, но, я думаю, Томасу-младшему нужен брат или сестра.

- Не будь глупой! - увещевала ее я. - Ты ему нужна больше!

- Я тоже так думаю, - ответила она. - Настоящее чудо, что теперь меня любят мои два Томаса! Меня, которую никогда никто не любил, лишь некоторые относились ко мне хорошо.

- Ты всегда забивала себе голову подобной ерундой, Кристабель!

Несколько недель спустя она снова приехала ко мне и сказала, что беременна.

- Все будет хорошо, - сказала она. - Я знаю, что поступаю правильно.

Мать сказала, что опасно повторять то, что произошло с ней, когда родился Томас-младший. Томас Уиллерби очень беспокоился, но Кристабель пребывала в безмятежном расположении духа и продолжала настаивать, что все будет хорошо.

Мы все начали верить ей. Да и я с большой радостью слушала рассказы о будущем ребенке, отвлекаясь от своих мрачных мыслей, которые то и дело возвращались к тому, что произошло в Энлерби-холле.

***

В нашем доме царило какое-то странное настроение. Отец изменился по отношению ко мне: я часто ловила на себе его взгляды, а когда он это замечал, то застенчиво улыбался мне. Когда он говорил со мной, его голос смягчался. Наконец-то он стал уделять мне внимание! Мне хотелось сказать ему, что уже слишком поздно что-либо менять. Карлотта.., но какой ценой!

Отношения между мной и Ли тоже изменились. Если с самого начала и было какое-то напряжение между нами и оно исходило от меня, то теперь оно значительно усилилось. Он себя чувствовал так же неловко, как и я. Мой муж был убийцей. Может, это было и праведное убийство, но оно все равно оставалось убийством. Он убил Бомонта Гранвиля и закопал его тело. Дни проходили в ожидании, что кто-то может узнать тайну, и ожидание было невыносимо.

Харриет держала нас в курсе событий.

- Очень странно! - говорила она. - Наш Бо, кажется, просто испарился! Уже несколько месяцев в Лондоне о нем никто ничего не знает!

- Его ищут? - спросила я.

- Думают, что он уехал за границу. Он должен был порядочную сумму, и его кредиторы скрипят зубами. Он как раз занял еще денег под предлогом приближающейся свадьбы, а потом.., он просто исчез! Все сходятся на том, что он уехал за границу, он ведь всегда много ездил! Поговаривают, что наследница обманула его, и ему пришлось уехать, так как он не мог уже смотреть своим кредиторам в глаза.

- Вполне возможно!

- Но мы-то знаем, наследница не обманывала его!

- Значит, была еще какая-то причина.

- У Карлотты сердце разрывается, она ничего не может понять! А у меня есть одна мысль!

- Какая? - спросила я, стараясь, чтобы голос мой звучал как можно более равнодушно.

- Он почуял большие деньги... Нашел, наверное, еще какую-нибудь наследницу в другой стране!

- Очень вероятно!

- Я сказала это Карлотте! Сначала она пришла в ярость, но, думаю, сейчас она начинает думать, что я оказалась права!

- Она так редко навещает меня, - печально сказала я.

- Она винит тебя в том, что ты помешала их любви, но я пришла к решению, что ты действовала мудро! Он слишком уж вызывающе себя вел! И уехать вот так, не сказав ни слова! Ему следовало бы остаться и выполнить свои обещания. По крайней мере, он мог бы извиниться перед ней! Уверена, он смог бы придумать что-нибудь правдоподобное, но уехать просто так...

- Ты считаешь, она переживет это?

- Да, она не так уж и печалится. Кроме того, есть еще Бенджи. - Она загадочно улыбнулась. - Они всегда были большими друзьями, и так до сих пор ими и остались.

Я закрыла глаза.

- По крайней мере, она спасена от большой беды, - сказала я.

И горько подумала про себя: "Но какай ценой!"

Порой я приходила на то место, где обнаружила зарытую яму. Трава уже закрыла ее, и теперь почти ничего было не видно. Никто даже не подумал искать там Бомонта Гранвиля.

В нашем доме уже не упоминали его имени. Я подумала, что там, в Лондоне, наверное, тоже только пожали плечами, а близких родственников у него не было. Наверное, подумали, что он уехал за границу, как он часто поступал. Может, когда пройдут годы, его сочтут мертвым и его наследство перейдет какому-нибудь дальнему родственнику.