- Ну, что ты об этом думаешь? - донесся до меня далекий голос Карлотты. Время, казалось, замерло. Услышав голос Карлотты, Бомонт Гранвиль повернулся и увидел нас.

Я заметила, как по его губам скользнула легкая улыбка - он узнал меня. Потом его взгляд перешел с Харриет на Карлотту и там остановился. Она, прижав к губам веер, вопросительно смотрела на меня.

- Я пойду домой, я чувствую... - начала было я. Я ощутила их взгляды, скрестившиеся на мне: выражающие любопытство темно-голубые глаза Харриет, и Карлотта, с беспокойством всматривающаяся в меня. Я резко развернулась: я должна была уйти от насмешливого взора глаз, которые для меня навсегда останутся самыми жестокими в мире. Но тут нога моя попала в щель между булыжниками, и я бы упала, не подхвати меня Харриет. Острая боль пронзила мою лодыжку.

- Что случилось? - спросила Харриет.

Я не ответила, наклонилась и потрогала ногу.

- Мы сейчас же возвращаемся! - сказала Харриет, подбирая пакеты, которые я уронила.

Затем я услышала голос, который так хорошо помнила - мелодичный, мягкий, лживый, - и почувствовала, будто очутилась в одном из тех кошмаров, которые снились мне с тех пор, как я провела эту отвратительную ночь в его доме.

- Если я могу чем-нибудь помочь вам... Он поклонился Харриет, Карлотте, мне.

- Спасибо, все уже в порядке! - быстро проговорила я.

- О, как это мило с вашей стороны! - раздался преувеличенно вежливый голос Харриет, и я поняла, что Гранвиль все так же красив, как и прежде. Харриет всегда резко менялась при виде мужчины, причем не имело особого значения, стар он или некрасив, - это была Харриет!

- Со мной все чудесно! - поспешно отвергла я его помощь.

- Ты повредила ногу! - сказала Карлотта.

- У меня здесь поблизости есть знакомый аптекарь, - сказал Бомонт Гранвиль. - Он мог бы взглянуть на ногу и посоветовать что-нибудь, потому что, если треснула кость, вам нельзя ходить.

- Я ничего не чувствую!

- Ты очень побледнела! - сказала Карлотта. Ее миленькое личико выражало тревогу. Я была слишком обеспокоена, чтобы размышлять разумно. Я напомнила себе, что, как бы все ни обернулось, я ни в коем случае не должна показывать своей тревоги, но как я могу быть спокойной, если так боюсь его?

- Вы должны позволить помочь вам, - продолжал он. - Мой друг-аптекарь здесь, прямо на рынке. Разрешите? - И он взял меня под руку, а глаза его насмешливо блеснули. - Даже если это просто растяжение, не помешает наложить повязку.

- Вы очень добры, сэр! - сказала Карлотта.

- Я к вашим услугам.

- Было бы неблагодарно отказываться от такого побуждения помочь, добавила Харриет.

- Да, Присцилла, - сказала Карлотта, - ты должна сходить к этому аптекарю! У тебя болит нога, это видно!

- Значит, - подвел итог Бомонт Гранвиль, - договорились? Разрешите мне показать вам дорогу?

Я страшно хромала. Я подвернула лодыжку, но даже не чувствовала боли. Я могла лишь спрашивать себя, какая злая шутка судьбы снова ввела его в мою жизнь?

Я ни на секунду не верила ему. Я хотела сказать ему, чтобы он оставил нас, и объяснить им, что из собственного опыта знаю, что этот человек неподходящая компания для честных людей.

Карлотта взяла меня под руку:

- Больно, Присцилла?

- Нет, нет, ерунда! Я пойду домой!

С другой стороны стоял Бомонт Гранвиль.

- Обопритесь на меня, - заботливо промолвил он.

- Нет, благодарю вас, в этом нет необходимости!

- Ну, здесь всего пара шагов, - сказал он и повел нас.

В аптеке стоял запах духов и мазей. Мы ступили в ее мрачное помещение, и тут же нам навстречу поспешил какой-то человек в желтом камзоле. Увидев Бомонта Гранвиля, он низко поклонился и его лицо приняло чрезвычайно услужливый вид. Ясно было, что Бомонт Гранвиль - один из самых уважаемых клиентов здесь.

- Мой господин, - проговорил аптекарь, - чем могу быть вам полезен?

Бомонт Гранвиль объяснил, что я подвернула ногу и он хочет, чтобы аптекарь взглянул на нее и в случае необходимости выписал бы какую-нибудь мазь и наложил повязку.

Аптекарь огляделся по сторонам и подвинул стул, на который меня усадили. Затем он опустился передо мной на колени и потрогал лодыжку. У меня даже дыхание перехватило от боли. Он перевел взгляд на Бомонта Гранвиля, который пристально наблюдал за мной.

- Переломов нет, - сказал он. - Небольшой вывих, ничего особенного, через пару дней все пройдет!

- У вас есть какая-нибудь мазь или лекарство от этого? - спросила Харриет.

- Есть одна просто прекрасная вещь! Я намажу ногу, а потом леди надо полежать день или два, и все будет в полном порядке!

- Так делай же! - сказал Бомонт Гранвиль. Он повернулся к Харриет. - Вы ходили по лавкам? Почему бы нам не оставить нашу пациентку здесь на время, пока ей делают перевязку, и не продолжить это увлекательное занятие? Как только она будет готова, мы вернемся. У вас есть карета? Ей не следует ходить.

- Мы не собирались далеко отходить от Уайтхолла, поэтому пришли пешком, объяснила Харриет.

- Но она не может ходить! Впрочем, предоставьте это мне: я отвезу вас назад в своей коляске!

- Вы так добры к нам, сэр! - воскликнула Харриет.

- Я всегда к вашим услугам, - ответил он.

- Кажется, это хорошая мысль, Присцилла, - сказала Харриет.

Я не ответила: мной овладело беспокойство. Аптекарь взбалтывал что-то в одной из бутылочек. Я подумала: "Пока что Гранвиль не делает нам ничего плохого, но что все это значит?"

- Тогда мы зайдем за тобой чуть позже, - сказала Харриет. - Через полчаса, ладно?

Аптекарь ответил, что к этому времени я уже буду готова.

- Это прекрасный выход из положения, - сказала Карлотта, - а потом мы отвезем тебя домой.

Я проводила их взглядом. У дверей Гранвиль повернулся и еще раз взглянул на меня. Я не могла понять, что у него на уме, но чувствовала эту его вечную усмешку.

От запахов аптеки меня начало тошнить. Я наклонилась и стянула чулок: моя нога страшно опухла. Аптекарь склонился над ней и помазал поврежденное место чем-то прохладным. Боль в ноге слегка успокоилась, но ничто не могло успокоить боль в моей душе.

Что это могло значить? Ну почему я подвернула ногу именно в этот момент? Вероятно, потому, что при виде его мои руки и ноги сковал необъяснимый ужас!