- Их комбат ментов не любит, даже разговаривать не хочет. Я сунулся было познакомиться, так он сквозь зубы что-то процедил, к своему начальнику штаба отправил и весь разговор. Хотел ему по башке дать, да не стал окончательно отношения портить. Тем более, что здесь вся техника - у него. Пока дает, если для дела надо. Да и хрен с ним. Мне его любовь не нужна.

Так, разговоры-разговорами, но пора уже и умыться-побриться после дальней дорожки. А на вечер вообще не мешало бы баньку раскочегарить, если работает. Повезло нам в этот раз. Сразу видно, что здесь напряга с водой нет. Те, кто лиха в первом штурме Грозного хлебанул, рассказывали, что снег топленый с копотью и кровью за напиток богов шел. А здесь цистернища перед входом - тонн на пять, небось. Только не защищена почему-то. Одна-две пули и стечет вся. И не подойти к ней, если комендатуру в кольцо зажмут. Да и вообще, все здесь безалаберно как-то. Окна в здании плохо заложены. Защитная стенка перед входом совсем развалилась. Ребятки решили, что все: уже победители? Ой, не кажи гоп...Надо будет с командиром собровским переговорить. Мы ведь теперь не только здание, судьбу делить будем. Тем более, что собрята уже с моими вовсю общаются. Свысока немножко, ну да ладно, это быстро пройдет, а дружба боевая - она иногда за секунды рождается, но годами живет.

Женька

Смотри ты, пижон какой - командир у омоновцев. Не успели расположиться, уже переоделся в чистенькое, стоит, бритвой скоблится возле умывальника. Сразу видно - новичок. Всем известно, что пуля первого - бритого ищет. Мы только две недели тут, а народ уже, как положено, выглядит. У каждого усы и бородка на свой лад курчавятся. Кепи уставные уродские на зеленые косынки поменяли. По городу, конечно, можно и в краповом берете порассекать. А на выезде - не стоит, боевику нашего брата собровца шлепнуть - за счастье. Немало собры волчьей крови выпили. Боятся они нас и за страх свой ненавистью платят.

Омоновцы снуют, как муравьи. Из расположения мусор выносят - мешки с песком заносят. А теперь за рулоны принялись. Кто-то до нас натаскал с молокозавода катки бумаги и полиэтиленовой пленки, из которой пакеты делают. Здоровенные, материал вязкий, ни одна пуля не пробьет. Раньше, пока стрельба была серьезная, рулоны, наверное, вход в бывший детский садик прикрывали, где мы теперь размещаемся. А нынче тихо, как-то само собой все и развалилось.

Но эти - новенькие. У страха глаза велики. Решили, наверное, себе крепость отгрохать.

- Эй, командир, поберег бы ребят. Пусть отдохнут с дороги!

Это Саня, корешок мой, прикалывается. А чистюля ухом не ведет. Ну, ничего. Здесь обычно начальнички попонтуются день-другой, а потом сдуваются, как пузыри. Этот, тоже небось из таких. Парней своих в дорогу вырядил в бронежилеты, шлемы одеть заставил. Как они у него по пути от жары не позагибались? Служи по уставу, завоюешь честь и славу! А у нас этот металлолом под койками валяется. От судьбы не уйдешь!

Что это Саня затевает? Встал у командира омоновского за спиной, ракету осветительную в руках держит. Вот хохма сейчас будет... Хлоп - п-ш-ш-ш! Пошла ракета! Был чистюля - и нет. Как ветром сдуло. За цистерной с водой пристроился. Сидит, по сторонам поглядывает.

Наши смеются. А Саня с невинной мордой:

- Ой, извините, случайно получилось. Да вы посмотрите: это просто ракета.

Пижон из-за цистерны вылез, плечами пожал:

- Ребята, если вы здесь сначала рассматривать будете, что хлопнуло, а потом прятаться, то вы - покойники.

- Да уж как-нибудь ракету по звуку отличим.

- Омоновец посмотрел странно, вроде с жалостью. "Суперспец - сам себе кабздец", - выговорил четко и пошел к себе.

- Смотри ты, деловой. Теоретик! Посмотреть бы, как под пулями себя поведешь. Да, Женька?

Промолчал я. То, что вначале смешным показалось, как-то глупо обернулось.

Боец ОМОНа с автоматом у внутреннего входа встал. Пост, что ли? От кого? Здесь только свои ходят.

- Эй, братишка, у вас командир в каком звании?

- Подполковник.

- Такой молодой? То-то выслуживается, вас гоняет.

Непонятная реакция. Обычно таких зануд подчиненные не любят, и случая не упустят за глаза протянуть. А этот процедил сквозь зубы: "Нас устраивает" - и отвернулся. Хотя, может и правильно. Это - дело семейное. Какой ни какой командир, а свой.

Перекур у омоновцев. Мы подсели, знакомимся. Братишки, в основном, нашего возраста - до тридцати. Особой разницы и нет, что мы все - офицеры, а они - сержанты, да прапорщики. Понятно, общаются с нами уважительно, интересуются, какие здесь порядки. Спрашивают:

- У вас какая командировка?

- Первая, но мы уже две недели здесь. А в Чечне день за три идет, понял?

- Понял, как не понять... Стреляют здесь?

- Не переживай, у нас район спокойный. Но если на шестом блоке будете стоять, там бывает.

- Да я не переживаю, интересно просто.

Саня наш улыбается снисходительно:

- Ничего, война всех обтешет, скоро сами опыта наберетесь.

- Да, опыт - дело важное... - И опять интонация странная, только на этот раз не сердитая, а с усмешечкой.

Покурили, поговорили. Поднялись омоновцы и снова - за работу.

А у меня в душе ощущение непонятки какой-то. Ясно, что с разговорами этими связано, а что конкретно? Черт его разберет. Занятные ребятки, с двойным дном. Может, просто рисуются, чтоб себя не уронить?

Ну и хрен с ними. Некогда тут самоанализом заниматься. Вон наш начальник Сашку зовет, похоже, команду на выезд получили.

x x x

БТР плавно идет, на выбоинах не трясет, колышется только. Саня за старшего. На башню верхом уселся и на ходу инструктаж проводит:

- Прибываем в ГУОШ, от брони не расходиться. Пойдем в сопровождение колонны. Она уже готовая стоит, нам команду поздно дали. Может даже догонять придется.

Серега, пулеметчик наш смеется:

- Саня, надо было тебе приятеля своего из ОМОНа пригласить. Пусть посмотрит на боевую работу, пока отряд совсем в стройбат не превратил.

- А чего ему смотреть? - это Генка - связист полюбопытствовал. Он перед самым выездом где-то пропадал, не в курсе дела.

- Новичкам не вредно.

- Какие новички? Они первую командировку еще пять месяцев назад отработали. Из боев не вылазили.