Может быть, успехом автор обязан именно тому, что подошел к религии не как к теме, а погрузился в нее как в проблему. Герой романа - иезуит, член космической исследовательской экспедиции ООН на другую планету, разумные обитатели которой - рептилии. По виду - "драконы", "змеи", "ящеры" (скорее что-то среднее), но в глазах истового ревнителя священного писания, безусловно, гады. Отдаленные родственники того, кто некогда совратил первых людей в саду Эдема. Инопланетяне мягки, интеллигентны и самое главное - им был также неведом первородный грех! Райская обитель, в яви обретенная среди звезд? Как бы не так... Рассуждая в духе исповедуемого героем канонического текста, все это означает, что земляне встретились не с "детьми Господними". Ибо, с одной стороны, обитатели планеты - безусловно, "венцы творения" в этом мире, а с другой - они, не согрешив, таковыми в полной мере считаться не могут. И вера приводит героя романа к выводу, что весь этот инопланетный рай на деле есть не что иное, как козни того, кто по облику и "генетике" близок сим "райским тварям"...
Я понимаю, что читателям, не верящим в бога, подобный ход мыслей покажется по меньшей мере странным и нелогичным. Но автор романа передает (и, конечно, не столь примитивно, как я это изложил в кратком пересказе) мысли и переживания человека глубоко религиозного. Защищенного - как ему кажется - от каких бы то ни было "концептуальных переворотов" в сознании жесткой догмой религии. Библия для него верна от первого до последнего слова, до запятой, и все, что кажется не совпадающим с ее выверенным текстом, суть коварные происки погубителя человеческих душ.
До сих пор речь шла о примерах ереси скрытой, завуалированной (ведь и христианская доктрина допускает известный пересмотр хотя бы интерпретации священного писания). Но отдельные писатели-фантасты в своих сочинениях допускали и столь явную архиересь как открытое и беззастенчивое переписывание таких основополагающих концепций, как Бог и Сатана, перекраивали на свой лад раз и навсегда утвержденные "карты" Рая и Ада!
...Предположим на миг, что столь излюбленные в научной фантастике путешествия во времени действительно возможны. И, скажем, посланцы "святейшей инквизиции" в пору ее расцвета осуществили засылку десанта в наш грешный XX век. А тут как раз нечистый попутал их, подбросив в руки книжки фантастов... Не сомневаюсь, что первым донесением домой полетит решительный приказ: запасать хворосту для костров, ибо в этом двадцатом столетии от рождества Христова воистину черт знает что творится!
Приглядимся же внимательнее к отдельным "архиеретикам".
Вот ныне уже покойный англичанин Эрик Фрэнк Рассел, с творчеством которого вы еще встретитесь на страницах данного сборника. Его рассказ "Хобби" (1947) разом решает проблему, мучившую веками и теологов и атеистов: зачем Господь создал сей мир? Ответ дан в названии рассказа... Другой не менее известный богохульник - американец Роберт Шекли, чей рассказ тоже представлен в этом сборнике. В романе "Измерения чудес" (1968) он выводит совсем уж чудную парочку богов-архитекторов, проектирующих свои миры, даже не заглядывая в утвержденный "проект" Библии. И наконец, два представителя нового поколения фантастов - Грегори Бенфорд и Гордон Эклюну в романе "Если бы боги были звездами" (1974), одно название которого должно было насторожить инквизиторов, распространяют и вовсе языческую ересь: будто бы боги, создавшие Вселенную, по-прежнему обитают в ней, схоронившись от любопытных глаз в недрах звезд!
И главного костра заслуживает уже знакомый читателям Филипп Хозе Фармер. Не только за свои "эротически-религиозные" футуристические проекты, но и за невиданное боготворчество. Он насотворял самых различных богов десятками!
"Основное религиозное образование,- вспоминал писатель,- я получил в весьма странном религиозном объединении, называвшем себя "Церковь Христа-Ученого". Конечно, трудно представить, чтобы Мария, показывая гостям сына, сказала: "Вот мой сын. Он - ученый", но вполне допускаю, что подобная постановка вопроса мне, как будущему писателю-фантасту, несказанно помогла... Повзрослев, я превратился сначала в агностика, а затем стал атеистом. Так мне по крайней мере казалось, хотя со временем выяснилось, что я напрасно дурачил себя, воображая, будто совершенно индифферентен к религии. Даже в бытность свою атеистом я сохранял убеждение, что религия нужна. Хотя бы как сознательное выражение некоего подспудного импульса к выживанию вида Homo sapiens. Наш разум, зная, что в этом мире личности не суждено жить вечно, строит рациональный образ будущего, или мир иного измерения, словом, иной мир, в котором бессмертие возможно. То есть религия - это просто самая ранняя научная фантастика".
Я привел эту длинную цитату, поскольку считаю ее в высшей степени показательной не только для характеристики взглядов Фармера, но и как точку зрения, которой в той или иной мере придерживается большинство его коллег.
Что до него самого, то эта идея - о существовании рационально объяснимого мира, где возможно бессмертие - нашла художественное воплощение в серии романов о "Речном мире". Он представляет собой удивительную страну, раскинувшуюся на берегах бесконечной, на тысячу миль, реки и населенной... воскрешенными людьми, когда-либо жившими на Земле! Где протекает та река, кто и с какой целью затеял фантастический эксперимент, писатель не открывает. Хотя ясно, что его затеяли какие-то "боги" - в том смысле, какой вкладывает в это емкое слово научная фантастика... Но очевидно и то, что осуществленное воскрешение имеет мало общего с библейским сценарием.
К делу еретика Фармера приложены и другие веские свидетельства. Мало того, что он вывел героем серии произведений совершенно кощунственную фигуру космического миссионера-торговца отца Джона Кармоди, но в романе "Ночь света" (1957) сочинил и вовсе непотребное! Оказывается, боги рождаются во плоти от союза (трансцендентного, уточняет богомерзкий еретик) очень хороших или, наоборот, очень плохих людей один раз в семь лет, когда Солнце испускает какое-то особенное таинственное излучение...