- Нет, разные люди не могли это сделать, - сказала она. - Я знала, это - один и тот же человек. Поздравляю, Кеймири. Шансы были против тебя; но ты добился своего.

- Я потерпел поражение.

- Нет, ты просто недооценил меня. Твоя попытка была удачной. Но отравить телепата очень трудно.

Она зачем-то выражала свое восхищение, зачем? Может быть, после всех этих долгих лет она была рада узнать, что ее враг ее достоин? Это чувство он мог легко понять, он сам готов был испытать подобное. Какой женщиной она могла бы быть среди браксана! Каким достойным офицером!

Пораженный, он проанализировал свои чувства." Ненависть. Да. Но восхищение было столь же сильным. Она была достойным противником в традиционном смысле этих слов. Она может поразить врага, найдя его слабые стороны или-создав их своим преимуществом. Ее противник потерпит поражение. Или же станет сильнее.

Она может забыть о всех человеческих слабостях, если что-то будет стоять на ее пути.

Война выступает не только как Акт разрушения, но и как Акт творения. Такова древняя модель мировоззрения браксана - никакой другой народ не считал ее верной. Соперник в борьбе был столь же необходим воину-браксана, как и необходимо было в конце концов его умертвить. Им могла быть и женщина. Да. Хотя годы патриархата почти стерли память об этом. Но если какая-нибудь женщина заслужила звание Соперника, то именно эта.

Они еще встретятся - иначе быть не может. Она сама сказала это. Только тот, кто понимает ее, может надеяться на победу. Затар может победить, потому что он не боится ее. Если только он правильно ее понял. Если только он не ошибся.

Древние браксана оценили бы эту вражду. Они изобрели бы торжественные ритуалы для сражений, где равный встречался бы с равным. Они считали бы, что таким образом нарастает разрушительная и творящая мощь. Но Соперник не существовал с тех самых пор, как воины-браксана покинули стены и отдались во власть цивилизации. Современное общество во всей его сложности перестало ценить вражду двоих.

До сегодняшнего дня.

- Я убью тебя, - тихо сказал он, - когда я назначу время. Собственными руками. Так, как захочу.

Слова изливались из подсознания, из той части его души, которая жаждала всегда держать в руках меч и ненавидела ограничения, наложенные цивилизацией. Что поймет она? Поймет ли? Он сам плохо осознавал происходящее.

Но, кажется, она поняла. Ее глаза сверкали, тело напряглось.

- Я убью тебя. Когда я назначу время. Собственными руками. Так, как захочу. И никто другой не сделает этого, - она произнесла условную формулу ритуала. Анжа улыбалась, словно предвкушая победу.

Он пытался привести свои мысли в порядок: это все просто безумие, ничего больше! Нужно срочно покинуть Бракси на какое-то время, найти какую-нибудь сферу деятельности, пока Кеймири постараются сделать так, чтобы все забыли о сегодняшнем дне. Лучше не ждать, пока от него потребуют объяснений. А эта вендетта еще послужит его политическим амбициям, а также принесет немало приятных минут.

Нет, он определенно найдет в этом удовольствие. Затар посмотрел ей в глаза - сверкающие, торжествующие, он словно ощутил, какой наплыв чувств будет сопровождать ее смерть.

"Я могу забыть себя, пока буду убивать тебя", - подумал он.

Но оставалось еще одно. Ритуальный страх, так глубоко впаянный в душу браксана, заставил его собрать все мужество. Он протянул ей руку.

Она поразилась.

- Ты знаешь, о чем просишь?

- Я познаю своего врага.

- Ты не выживешь! Твой народ не способен...

- Ты предполагаешь слабость там, где ее нет.

- Нет? Я сомневаюсь, - она наклонилась над столом, протянула руку. Их ладони соприкоснулись.

- Ты глуп, Кеймири. Это поле сражения МОЕ.

В течение секунды была пустота - ложная пустота, момент передышки перед штормом. Но чуть позже его разум превратился во вскипающую вселенную, ему потребовались "все силы, чтобы не сойти с ума.

"Сдавайся! - ее голос был беззвучен. - Откажись от всех чувств! Обними темноту!".

Он боролся с ее приказами, которые внедрялись в его мозг. Он боролся за свой разум, и в конце концов он нашел путь: "Дай мне понять..."

Эта невидимая мощь уступила его просьбе. Он призвал всю силу первобытной традиции и бросил ей вызов: "У меня есть право понять моего врага".

Небо, земля, воздух качались перед глазами. Он упал. Трава примята под его перчаткой, он попытался отдернуть руку, но та не двинулась. Удивленный, он погладил траву. В этих тонких зеленых узких листочках билась жизнь, она напевала что-то простое, бессловесное... И вот еще звук. Он посмотрел в небо - стая птиц приближалась. Он будто коснулся их, ощутил голод, зов куда-то, куда улетали предки, в бесконечный полет, неведомый человеку, ощутил тоску по своей самке и радость песни, истекающей из птичьей души.

Она встала перед ним.

Он встал тоже:

- Что это?

- То, чего ты хотел, - отчужденно сказала она, - ты увидел мой арсенал. Добро пожаловать в мой Образ, или, по крайней мере, в тот образ, который способен разделить со мной твой разум. Ты видел потенциал - и с тебя достаточно.

- Ты не ожидала... - сказал он. Затар выразил ее мысль.

- У тебя очень сильная воля. Адаптация аномальна со знаком "плюс". Радуйся этому, пока время не пришло, браксана!

Он проник в землю, узнал голод - голод червей, увидел туннели, и пещеры, и пустоту земных пор, увидел так, как видят существа, населяющие их. Но вот он уже поднимается выше, туда, где звезды ласкают его разум. Нет, это - не звезды, это - миллионы живых существ, которые населяют эти световые точки, те, кто силой своих чувств населил Пустошь разумом...

- Великолепно! - выдохнул Затар.

Она была рада, что он почувствовал это.

- И ты ничего не боишься?

- Я только восхищаюсь.

- Твой народ не умеет чувствовать, - бросила она.

- Значит, мой народ глуп, - он посмотрел на нее с новым чувством, окрашенным ревностью. - Жить вот так...

- Коснуться этого - замечательно, - перебила она. - Но жить вот так болезненно. Твой разум не может представить себе эту боль.

Он не обратил внимания на ее слова:

- Кто ты?

- Я? Мое "я"? Это тело? - Она указала на себя, но не рукой, а мысленным вопросом. - Весь мой мир - вне твоего воображения, и всю его силу я использую, чтобы обыскать тебя.

- Так не бывает.

- Это - нематериально. Но это очень реально... Так бывает.

- Но наши тела...

- Пожали друг другу руки над столом заседаний. Как долго длится сон? Мысль короче. И все реально только для нас, в тот момент, когда мы СЕЙЧАС и существуем.

Он закрыл глаза и попытался проникнуть в богатство ее мира. Было легче с закрытыми глазами, когда ничто не отвлекало... Земля, и небо, и... она. Он мог ощутить ее ненависть, легкую дрожь страха. Она ждала, что он сойдет с ума, нет, он не так слаб, чтобы покориться ее мощи просто в силу традиции. Его ум наполнялся ревностью к этому дару, наполнялся желанием владеть всем тем, чем владеет она. Он жаждал даже этой ненависти, ее гнева. Он желал эту женщину - расовый парадокс - женщину, которая нанесла ему поражение.

Она была Шем Ар, и проходили века, и служанки Ар влекли к себе мужчин, которых вела за собой слепая страсть и величайшая тоска.

- Осторожней! - предупредила она его.

Приказ? До этого она была беззаботна. Может быть, его сопротивление заставило ее остерегаться? Если это так, то это его первая - и пока единственная - победа.

Не желая упускать шанс, Затар приблизился к ней. Пусть она ищет его мысли! Она знаток экстрасенсорных искусств, но в царстве человеческой чувственности браксана не знают себе равных. Удовлетворение сексуальных желаний для них естественно, как само дыхание. В то время как она, воспитанная в ацийских традициях...

- Ты ошибаешься, - она казалась растерянной, не уверенной в себе. Неужели это ее ответ? Желание откликнулось на желание?