Военные разведчики привели нас на КП командира стрелкового корпуса. Это был генерал-майор Николай Иванович Бирюков, о чем я узнал позже. Стройный мужчина средних лет, он встретил нас очень дружелюбно. Поздоровавшись, тут же, ни о чем не спрашивая, дал команду всех накормить. Затем венгерских солдат передали в распоряжение особого отдела. Меня и Николая генерал пригласил к себе. Здесь были еще трое военных.
Генерал справился о нашем здоровье, попросил коротко рассказать, что произошло. Где мы встретили этих венгерских солдат и как пробивались через линию фронта. Генерал, не дослушав мой короткий рассказ, сказал: - Вы, летчики, нам здорово помогли в отражении готовившегося прорыва нашей обороны по внешнему кольцу окруженной немецкой группировки в Будапеште. Мне лично, - добавил генерал, - докладывали о дерзком налете наших летчиков-штурмовиков севернее населенного пункта Бичке в дождливую погоду, вследствие которого после бомбометания в районе сосредоточения было выведено из строя до 15 танков противника. О ведущем группы мне докладывали, что его сбили и он упал на территорию противника. Теперь я вижу этого отважного молодого человека.
И действительно, мне тогда еще не исполнилось 22 лет.
- Спасибо вам за этот вылет. Буду ходатайствовать перед командующим фронтом маршалом Толбухиным о награждении вас высшими наградами.
После выяснилось, что командование полка и дивизии приняло решение представить меня к званию Героя Советского Союза, а Николая - к награждению орденом Ленина. Коля получил орден Красного Знамени за этот вылет.
Затем командир корпуса обнял меня и воздушного стрелка. На попутных автомашинах мы благополучно добрались в полк.
История эта имела продолжение.
В 1968 году в Транспортное управление международных воздушных линий Аэрофлота, где я тогда работал, прибыла на переговоры венгерская делегация., В это время обязанности начальника ТУМВЛ исполнял Туболец. Он задерживался. В приемной начальника вместе с делегацией по долгу службы находился и я. В ожидании начальника завязался непринужденный разговор. Один из членов делегации хорошо говорил по-русски. Выбрав удобный момент, я спросил, откуда он знает так хорошо русский язык. Он ответил, что во время войны участвовал в боевых действиях против немецко-фашистских войск в составе Красной Армии на 3-м Украинском фронте. Это меня заинтересовало, я сказал, что тоже воевал в составе 3-го Украинского фронта. И венгр стал вспоминать: - 1944 год. Шли ожесточенные бои под Будапештом. Недалеко от населенного пункта Бичке я с одним советским воином находился в разведке, укрывшись в кустарнике рядом с железнодорожным полотном. Наблюдая за противником, мы увидели группу штурмовиков Ил-2, которые на высоте примерно 500-600 метров заходили на бомбометание и штурмовку танков и живой силы противника. И вдруг ведущий группы резко отвернул влево и полетел со снижением в направлении, где мы были укрыты в дозоре. Когда самолет приблизился к нам, мы увидели, что он летит без работающего мотора. Снижаясь, самолет зацепился за деревья возле дороги. Можно сказать, что не зацепился, а срезал эти довольно-таки толстые деревья, как пилой. Затем приземлился на фюзеляж рядом с железнодорожной насыпью.
После приземления самолета, - продолжал рассказ венгерский товарищ, мы, подождав немного, выскочили из укрытия и побежали к самолету, чтобы оказать помощь экипажу. До самолета было примерно два километра. Огибая болотистое место, мы подбежали к самолету, но летчиков не увидели. Может быть, они укрылись поблизости и приготовились к отражению атаки. Тут я стал кричать на ломаном русском языке, что мы свои, но никто не отзывался. Учитывая, что мы в были разведке и рисковать опасно, быстро ушли от самолета в укрытие. Ведь немцы с минуты на минуту могли подъехать к самолету.
Когда вторично были в разведке в том же районе, где был сбит самолет, мы встретили летчиков, но не одних, а вместе с венгерскими солдатами. После чего перешли линию фронта и прибыли на командный пункт командира 20-го гвардейского стрелкового корпуса...
Во время рассказа я пристально смотрел на венгерского товарища. У меня в памяти почему-то звучали слова "Хэнде хох", которые я слышал в те далекие годы. Теперь я понял: передо мной разведчик, который помог перейти линию фронта и спас нам жизнь. Венгерский товарищ тоже посматривал на меня. Вряд ли узнал во мне того летчика, который был сбит под Бичке. Тогда-то я был молодой. Прошло уже много лет, да и многое, естественно, забывается.
- Интересно, что стало с этими летчиками? Живы ли? Когда рассказ подходил к концу, я уже был уверен, что речь идет обо мне. На глазах появились слезы, и я произнес: - Да жив я, жив, и воздушный стрелок тоже...
И мы бросились в объятия. Так через 25 лет произошла встреча боевых друзей, двух воинов-интернационалистов, друзей по оружию.
Мы - тверские
Родился я в крестьянской семье 20 февраля 1923 года в деревне Малая Каменка Бежецкого района Тверской области. Отец мой - Фролов Сергей Фролович, 1897 года рождения - одним из первых вступил в колхоз и агитировал вступать других. Да и особой агитации не нужно было. Почему-то все до одного селяне поверили в колхозный строй. Правда, разговоров на эту тему было достаточно. Особенно много недоуменных вопросов появилось у сельчан через 3-4 года после организации колхоза. Моя бабушка, например, прямо говорила: - В эти кляпцы (вместо слова "колхоз") нас силком загнали, поэтому ничего и не стало. Куда все подевалось? При царе чего только не было.
Отец вначале был рядовым колхозником, затем бригадиром. Через 5 лет после организации колхоза был избран председателем. Какой он был патриот своей деревни, колхоза и в целом всей страны! Работал от зари до зари. Полностью отдавался колхозным делам. А какой был весельчак! Хороший организатор. За ним шли все дружно. В 1937 году был репрессирован "за подрыв колхозного строя". Да еще вспомнили, что наша семья подлежала раскулачиванию, но не было доказательств, что отец использовал наемный труд. Он построил хороший по тем временам дом. А раз хороший дом, значит, кулак. Вот как тогда рассуждали. Осужден был на три года. Находился в колонии полтора года. Получил амнистию. Затем был реабилитирован.