Я радиостанцию вместе с планшетом сорвал, кинул Лешке томскому: "Давай по примерному направлению, на связь чаще выходи, а то заблудишься. Мишку с собой бери, траву топчите крепче, мы с соседями соединится попробуем." Умчались ребята, а мы с угрюмым и явно все силы дикой гонке отдавшим молчуном Володей над Диком склонились. У пса пена из пасти, по телу судороги пробегают, плохо дело. Я флягу ухватил, Дику морду задрал и давай ему воду лить прямо в горло. Опростал свою фляжку, потом солдатскую до донышка. Закинул расслабленного, ничего не соображающего зверюгу на плечи, как дохлого барана, и трусцой за своими.

Недолго мы так шли. Я все старался по склонам сопок двигаться, скоро увидели ракету, дали нашим сигнал "Стоять на месте, ждать прибытия". Сигнальными ракетами разного цвета, как азбукой Морзе переговариваться можно. И через пятнадцать минут соединились с группами Зверева и Новикова. У Зверя радиостанция работала, так что они были в курсе событий. Сразу после того, как мы потеряли след, наперерез нарушителям вышла еще одна группа, усиленная и отдохнувшая. Теперь гонит паразитов на уже готовые к теплой встрече заслоны. Старшим там идет мой друг, прапорщик Жданов, а в команде у него трое моих спецназовцев и собачник с лучшей ищейкой отряда Эрной. Они, оказывается, шли в режиме радиомолчания по касательной к нам всю дорогу и отозвались только после того, как отвалил я.

Вий оказался живым и шел уже сам. Дика мы отпоили водой из фляг группы Новикова, и он тоже потихоньку пошлепал на своих четырех. Меньше, чем через час неспешной ходьбы, в эфире раздался спокойный, даже какой-то будничный голос Жданова: "Первый, я двенадцать, имею три пакета, где выход?" После довольно большой паузы ему ответил утомленно-севшим голосом геройский и насмерть умотанный связист Репнин: "Понял тебя, выходи к дороге, подберем. Всем с этой частоты - отбой, пакеты у нас".

Вот так буднично все и завершилось. Никаких киношных героических поступков, драк, стрельбы и прочей романтики. Не ушли нарушители от наших спецназовцев, возглавляемых отличным мастером своего дела Серегой Ждановым. Сдались, даже не вякнув и не дернувшись.

В последний раз судорожно подпрыгнуло в груди сердце - теперь уже от радости. Как-то тупо пришло осознание, что все мучения кончились. Рвущее нервы ожидание и бесконечная ходьба по непролазному лесу, комары и гнус, голод и жажда, бессонные ночи с тяжкой дремой на камнях - позади. Из закутков сознания выбралась, подобно морской волне, уже не запертая волей липкая, смертная усталость, сковала растерзанные мышцы и стала подталкивать измученные тела домой, к сну и отдыху.

СЕЗОНКА

Подходила к концу осенняя "сезонка" - перевод спецтехники на зимний режим эксплуатации. Я со своей группой - водилой Вовкой Жуком, мастерами Мишкой и Андреем и псом Диком - добрался до последней сухопутной заставы "Дюна" в начале ноября. Местный комтех порадовал, работы для нас накопилось большой вагон и маленькая тележка, по всей видимости, дней шесть провозимся. Да оно и немудрено: сигнализационная система здесь свое десятилетие уже давно отпраздновала. Ребята мои повеселели - заставская жизнь гораздо интереснее гарнизонной, для солдата святое дело держаться подальше от начальства и поближе к кухне. Кухня, кстати, на "Дюне" что надо. Повар посетовал, что мы не успели к ужину и быстро соорудил нам перекусить здоровенную сковородку с жареным гусем, который буквально утопал в золотистой картошке. Мы аж застонали от восхищения. Дика на питомнике тоже попотчевали как надо, так что гусиные кости он доедал больше из уважения, чем с удовольствием.

Поздно вечером мы с заставскими офицерами пили в канцелярии чай с лимонником и обсуждали план работы и новости. Так уж повелось, что, мотаясь по всей границе, мы с ребятами постоянно были в курсе последних событий и везде обзавелись друзьями-приятелями. Переезжая с заставы на заставу, часто возили письма, посылки, а уж устных приветов и не перечесть. К тому же в такой дыре, как "Дюна", гости бывают нечасто и потому рады там всем и каждому, так что, обсудив за десять минут работу, мы довольно долго просто трепались-сплетничали. Светскую беседу прервал тревожный сигнал, и начальник покинул нас часа на полтора. Вернулся он злющий и все материл какого-то стрелка. Когда успокоился, рассказал, что с тех пор, как отменили понятие "пограничной зоны", на охоту вблизи рубежа охраны стали наезжать не только местные жители, но и любители со всего края. Публика собиралась пестрая, так что хлопот у заставы прибавилось. Часто подвыпившие гости палили наугад по козам, фазанам или низколетящим уткам-гусям и их случайные выстрелы повреждали заграждение или питающий кабель сигнализационного комплекса. Иногда доставалось и нарядам, но пока Бог миловал, обходились без жертв.

- Заросли камыша да тростника у нас сам знаешь какие, местами по два с половиной метра, не то что человека, а и заграждения не видно. Вот и палят, паршивцы, на шорох да наугад. А иногда и откровенно хулиганят, зальют глаза водкой и давай шарахать по всему подряд. Помнишь, мы тебе новый линейный блок заказывали? Один гений от большого ума пять пуль 12-го калибра в него засадил, вся эта электронная требуха в пыль рассыпалась. Уже человек десять за этот охотничий сезон в поселковую милицию свезли. Вот и сейчас по этой же причине катались - две "нити" перебиты на уровне колен, кому-то спьяну фазан пригрезился.

Старшина добавил к рассказу начальника:

- Ты завтра на систему выйдешь, смотри, поаккуратнее там. На всякий случай оружие на всех возьмите. А то вчера ночью замполит на правый фланг в тревожку ездил, так какой-то паразит картечью прямо по машине залепил. Хорошо ребят не задел, только подфарник разлетелся.

- Поймали?

- Да где там, это ж надо было заграждение перелезать, да и некогда им было, на сработку торопились. Дожились, хоть тыловые дозоры днем и ночью отправляй вдоль заграждения, чтоб этих охотничков отпугивать да отлавливать. Мало нам чужих, так еще и за своими теперь бегай.

Мы еще некоторое время посетовали да повспоминали спокойные "режимные" времена и разошлись отдыхать.

Утро для нашей группы началось как всегда с зарядки. Сначала мы пробежали с ребятами пару-тройку километров, размялись на спортгородке, а потом, под бдительным присмотром бесстрастного судьи Дика, минут пятнадцать упоенно пинали, бросали и колотили друг друга, отрабатывая приемы рукопашного боя. Заставские ребята, пробегая мимо по своим делам, отвешивали дежурные подначки, вроде: "Энергию девать некуда, крысы тыловые? Вам бы фланги топтать!", или "С жиру беситесь, гарнизонные жители, снимите сапоги, обуйте тапки". Но все это было не со зла, а так, нечто вроде ритуала. Все прекрасно знали, что нам приходится "топтать фланги" по всей охраняемой нашим отрядом границе, то есть не одну сотню километров. А это будет потруднее, чем служба на одной заставе.

После завтрака Мишка с Андреем на спичках разыграли, кому оставаться на заставе и заниматься аккумуляторами и пультом управления, а кому выходить со мной на границу. Андрею везло, уже третий раз подряд ему выпадал выход. Мишка потопал в аккумуляторную, бурча под нос что-то вроде "Дуракам везет", а Андрей вприпрыжку побежал грузить машину. Подошли комтех со старшиной. Старшина протянул мне для Андрея автомат и подсумок со снаряженными магазинами, усмехнулся в усы и сказал:

- Все поражаюсь твоим солдатам, с виду здоровенные мужики, взрослые уже, а ведут себя, словно дети малые. Где ты таких все время берешь?

- А я их в гарнизонной мастерской специально в пробирках выращиваю, себе под стать. На фига мне с моим характером в команде сплошные молчуны и буки? Хватает одного флегматика - Дика.

- Да, зверюга у тебя серьезный, не то что ты, балаболка. Ладно, удачи и смотрите, осторожнее, особенно ближе к вечеру, не подлезьте под стрельбу.

- Не учи меня жить, лучше помоги материально! Спасибо, управимся с божьей помощью.

Работы на заграждении оказалось действительно полна коробочка. Продвигались мы медленно, тщательно проверяя каждый участок, иногда приходилось возвращаться к началу и долго искать какую-нибудь пропущенную непропаянную скрутку на проволоке или пробитый изолятор. Так мы и ползли, медленно, но верно приближаясь к концу правого фланга. Все внимание мое и Андрея было отдано заграждению и обслуживанию блоков, а нашими глазами и ушами были Дик и комтех. Их задачей было смотреть вокруг, чтоб никто не подобрался к нам незамеченным, все-таки граница есть граница, здесь всякое бывает. Довольно часто мы слышали выстрелы охотничьих ружей всевозможных калибров. Пальба несколько утихла днем, но ближе к вечеру опять усилилась.