Штатную численность 21-й группы армий в момент начала наступления составляли 15 дивизий. С двумя воздушно-десантными дивизиями и 9-й армией Симпсона в оперативном подчинении Монтгомери находилось 29 дивизий и 7 отдельных бригад. Однако не все из них могли быть сразу введены в наступление в восточном направлении, поскольку Монтгомери нужно было прикрывать левый фланг, вытянувшийся в западном направлении по Рейну до Северного моря. Дополнительные войска Британской империи со Средиземноморского театра военных действий находились в пути, чтобы присоединиться и нему.
Атаке, назначенной в ночь на 24 марта, предшествовала мощная артиллерийская подготовка. На фронте двух американских дивизий в артиллерийской подготовке участвовало до двух тысяч орудий различных калибров. Мы с генералом Симпсоном нашли удобное место на колокольне одной старой церкви, чтобы оттуда наблюдать за артиллерийской подготовкой. Поскольку батареи разместились на ровной местности западного берега Рейна, то можно было видеть вспышку каждого выстрела. Стоял непрерывный грохот. Между тем штурмовые подразделения пехоты подходили к кромке берега, чтобы погрузиться на катера. Мы разговаривали с некоторыми из людей и нашли настроение войск бодрым и решительным. Для поднятия боевого духа ничто не может быть лучше серии крупных последовательных побед. Тем не менее я заметил одного молодого солдата, который, казалось, был в подавленном состоянии и молчал.
"Как ты себя чувствуешь, сынок?" — спросил я.
"Генерал, — ответил он, — я ужасно нервничаю. Два месяца назад я был ранен и только вчера вернулся из госпиталя. Я чувствую себя не особенно хорошо".
"Ну что ж, — сказал я, — тогда мы с тобой составляем хорошую пару, ведь я тоже нервничаю. Но мы готовили это наступление долгое время, мы подучили все самолеты, орудия и воздушно-десантные войска, которые можем попользовать, чтобы разгромить немцев. Может быть, если мы просто вместе пройдемся до берега реки, то это будет хорошо для каждого из нас".
"О нет, генерал, — сказал он, — я имел в виду, что был нервозен; больше я уже не нервничаю. Мне кажется, что здесь не так уж плохо".
Я его отлично понял.
Наши приготовления к форсированию Рейна севернее Рура проводились настолько неторопливо и основательно, что противнику не стоило особого труда понять их значение. Мы рассчитывали на упорное сопротивление, поскольку могли надеяться на внезапность только в смысле выбора времени и силы удара. В частности, мы думали, что противник будет иметь большое число орудий и попытается остановить наши войска у кромки воды с помощью артиллерийского огня.
Однако такого сопротивления мы не встретили. Потери в 30-й и 79-й американских дивизиях, осуществлявших атаку на фронте 9-й армии, составили всего 31 человек за время фактической переправы. Дивизии находились в составе 16-го корпуса генерала Андерсона.
В течение остальной части ночи мы получили серию обнадеживающих донесений. Повсюду высадка прошла с полным успехом. У нас появилась надежда, что мы сумеем очень быстро продвинуться в восточном направлении на такую глубину, что дороги, ведущие к Руру, будут перерезаны.
С наступлением дня мы направились на удобную возвышенность, чтобы оттуда наблюдать за подходом воздушно-десантных частей, выброска которых должна была начаться в десять часов. Воздушно-десантные войска доставлялись к месту десантирования на 1572 самолетах и 1326 планерах, в полете их сопровождали 889 истребителей, а 2153 других истребителя обеспечивали прикрытие войск в районе форсирования, образуя защитную преграду с восточной стороны.
Туман и дым над полем боя ограничивали возможности наблюдения за десантированием с воздуха, но кое-что все же было видно. Огнем зенитной артиллерии несколько самолетов было подбито, но в основном после того, как они уже выбросили парашютистов. Когда самолеты разворачивались и уходили из района высадки, они, вероятно, оказывались в зоне наиболее сильного и точного зенитного огня. Подбитые самолеты все же дотягивали до расположения своих войск, где и падали на землю, а экипажам в большинстве случаев удавалось спастись с парашютами. Даже при этом наши потери в самолетах оказались меньше, чем мы ожидали. Операция «Варсити» (кодовое название воздушно-десантной фазы наступления) была наиболее успешной за всю войну воздушно-десантной операцией.
Утром я встретился с премьер-министром и фельдмаршалом Бруком. Черчилль всегда находил возможность оказаться поблизости от места событий, когда собирались проводить какую-либо особо важную операцию. В то утро Черчилль был доволен, как и все мы. Он то и дело повторял: "Мой дорогой генерал, немец разбит. Мы его доконали. С ним покончено". Премьер-министр просто говорил вслух то, о чем мы думали и чем делились друг с другом. Именно в это утро фельдмаршал Брук также выразил свое огромное удовлетворение тем, что февральско-мартовские операции были осуществлены так, как их планировал штаб верховного командования союзных экспедиционных сил.
Около полудня 24 марта мне нужно было срочно выехать в штаб генерала Брэдли, чтобы обсудить с ним некоторые важные вопросы по операциям 12-й группы армий. Когда я выехал из района десантирования, премьер-министр уговорил одного командира на месте переправить его на противоположный берег Рейна на одном из катеров для перевозки танков. Ему, несомненно, доставило огромное удовлетворение самому ступить на восточный берег традиционного барьера Германии. Возможно, что этим он символически хотел подчеркнуть окончательное поражение врага, который пять лет назад прижал Англию к стене. Однако будь я на месте, премьер-министру не было бы разрешено пересечь Рейн в тот день.
Как стало обычным у нас, военно-воздушные силы приняли самое активное участие в наступлении. В течение нескольких дней, предшествовавших 23 марта, мы подвергали непрерывной бомбардировке широкий круг объектов и целей в районе будущего форсирования Рейна. Главными среди них были аэродромы, причем особое внимание уделялось тем, с которых, по нашему мнению, могли взлететь немецкие реактивные самолеты. Начиная с 21 марта мы постоянно бомбили именно такие аэродромы. Взлетно-посадочные полосы оказались в воронках от разрывов бомб, а самолеты уничтожались прямо на земле. Эти действия носили решительный характер: в день атаки союзная авиация совершила около 8 тыс. самолетовылетов и встретила в воздухе в общей сложности не менее 100 вражеских самолетов. В течение всего этого периода стояла отличная погода, видимость для действий авиации была превосходной.
24 марта мы также осуществили ряд отвлекающих воздушных операций, чтобы предотвратить сосредоточение противником истребителей в районе нашего наступления. 150 бомбардировщиков из 15-й воздушной армии, находившейся в Италии, совершили налет на Берлин, пролетев для этого полторы тысячи миль. Другая группа бомбардировщиков, поднявшись тоже с аэродрома в Италии, подвергла бомбардировке вражеские аэродромы на юге Германии. Задолго до этого наступления английское бомбардировочное командование, первоначально занимавшееся только ночными бомбардировками, также начало регулярно участвовать в дневных налетах. Под прикрытием нашей армады истребителей оно могло безопасно действовать в дневное время, и это резко повысило точность бомбовых ударов. 24 марта бомбардировщики этого объединения появились над районом нашего наступления, чтобы нанести удары по железнодорожным узлам и топливным объектам в Руре и прилегающих к нему районах.
Операция 24 марта решила судьбу Германии. Мы уже имели два плацдарма южнее нынешнего района наступления. Однако в каждом случае при захвате этих плацдармов нам сопутствовали внезапность и счастливая случайность. Нынешняя операция на севере проводилась в условиях максимального противодействия, какое противник мог оказывать повсюду на рубеже вдоль реки. Более того, эта операция проводилась у самой границы Рура, и в результате успешной высадки на восточном берегу Рейна наши войска вышли на удобные позиции, чтобы лишить противника возможности использовать значительную часть этого огромного индустриального комплекса.