Есильковой и Йетсу не нужен был живой свидетель происшествия в коридоре M-М. Они хотели лично допросить его и держать в тайне полученную информацию.

Этот человек обречен на смерть, поскольку он знает, что именно Йетс стрелял тогда в коридоре. Ей хотелось кричать, она чувствовала, что еще немного, и у нее начнется истерика. Надо спасаться, пока эти два сотрудника Безопасности, заботясь о своих карьерах, не прикончили ее.

Эллу бил озноб, она почувствовала приступ тошноты, и тут на плечо ей опустилась рука Йетса.

— Послушайте, не надо вам смотреть на все это…

Она яростно отбросила его руку.

— Не надо? Мне повезло, что я не на его месте, иначе бы вы…

— Заткнитесь вы оба, — свирепо зашептала Есилькова, прикрывая ладонью микрофон.

Только тогда Элла услышала, что говорил умирающий.

— План… — Его дыхание было частым и прерывистым.

— Да, ты уже говорил про План. Вы хотите уничтожить всех черных, да? Кто твои сообщники? Где они? Говори, говори же! Ты не можешь умереть, не облегчив свою совесть. Кому ты звонил?

— Звонил… — прошептал ван Зелл, опустив веки на пустые глазницы.

Эллу неудержимо затошнило. Когда ей полегчало, она почувствовала страшную слабость и холод. Йетс взял ее ледяную руку своей — теплой и сухой. У нее не было сил отнять ее.

Пит ван Зелл прерывисто говорил что-то — называл двадцатизначный номер. Потом добавил, задыхаясь:

— Это код. Звонить… Не на Луне. — Он закашлялся. — Испытание успешно… Арабы, но какого черта?.. Работает… и…

— Куда ты звонил? Кто проводил испытание? Где изготовлен препарат?

— Бэтон, — прошептал ван Зелл. И засмеялся. — Спроси Бэтона, Девон… там… лаборатория. — И снова хрипло засмеялся, а потом его смех резко оборвался.

— Йетс, этот проклятый расист умирает! — крикнула Есилькова, пытаясь нащупать пульс на сонной артерии.

Брэдли с трудом понимала, что происходит. Йетс ритмично нажимал обеими ладонями на грудную клетку умирающего, а Есилькова зажала пальцами его нос, раздвинула зубы и принялась делать ему искусственное дыхание «рот в рот». Эллу вторично стошнило. Сквозь гарь слабо пробивался запах рвоты. Дрожа, она прислонилась к стене и закрыла глаза.

Когда она пришла в себя, Йетс и Есилькова оставили попытки оживить ван Зелла. Есилькова злобно пнула уже окончательно мертвое тело и направилась мимо Эллы к телефону. Йетс говорил ей вслед:

— …на Звездный Девон.

— Нет, сначала я позвоню, проверю номер, — возразила Есилькова. Она осмотрела телефон. — Работает!

— Куда она звонит? — прошептала Элла Йетсу, внимательно вглядываясь ему в лицо. Следующей жертвой этих людей, очевидно, предстояло стать ей.

— В полицию, они там проверят, чей это номер. Это не займет много времени. Вам следует отправиться домой. Я вас провожу.

— А что с ним? — Она смотрела в сторону обожженного тела. Этого человека можно было спасти, если бы сразу вызвали врача, она была уверена в этом.

Элла действительно хотела домой. Домой, на Землю. Сейчас только бы добраться до своей квартиры и позвонить Тейлору на службу. Надо сообщить, что произошло, до того, как с ней разделаются.

— Спасибо, но все, что мне сейчас нужно, — это поспать. Одной. Что вы сделали с ним?

«Понятно, Йетс? Я не доверяю тебе. Ты убийца, ты и твоя уродина — убийцы. Меня от вас тошнит. В прямом смысле».

Йетс бросил взгляд на труп.

— Что с ним? — переспросил он. — Он мертв. Обо всем происшедшем надо молчать. Это должно остаться между нами тремя. Нашего мертвеца и его более чем мертвого друга — он там, за углом — мы внесем в список жертв перестрелки в коридоре M-М, тем более что они действительно там были. Напишем, что они погибли от взрыва их же собственного оружия. На этом дело и закроется, если, конечно, вы не проболтаетесь.

— Нет-нет, я буду молчать, — чересчур поспешно сказала Элла.

Йетс холодно усмехнулся. Он понимал, что между ними — пропасть.

— Еще бы вы не молчали. Ведь они охотились за вами. Мы не знаем, кому можно доверять, поэтому не доверяем никому. Ясно? Даже вашему другу в модном костюме. И полиции вы не должны ничего говорить до тех пор…

— До тех пор пока мы не вернемся со Звездного Девона, — докончила Есилькова, подходя к ним. — Этот номер принадлежит биолаборатории Звездного Девона, доктору Кэтлин Спенсер. Она там занимается вредителями. Мы нанесем ей неожиданный визит. Не знаю, что вы расслышали из слов ван Зелла, но он говорил о каком-то плане. Они вывели у себя в лаборатории новую заразу, которая истребит всех цветных.

— Но вы не можете отправиться на…

— Не можем отправиться на Звездный Девон, это вы хотите сказать, доктор Брэдли? Уж не собираетесь ли вы остановить нас с помощью ваших распрекрасных друзей?

— Она не сказала ничего похожего, Соня, — резко оборвал ее Йетс.

— Господи! — застонала Элла, закрывая лицо руками. — Давайте наконец уйдем отсюда. Иначе я…

— Что? Бухнетесь в обморок? Снова стравите? Дорогая мисс Нежность, помните, ваша жизнь в руках того, кому я поручу вас охранять, так как мне совершенно ясно, что сама себя вы защитить не можете. Особенно вот от этих… — Есилькова махнула рукой в сторону трупа ван Зелла и обгорелых бесформенных останков другого африканера. — Я понятно излагаю?

— Понятно, — прошептала Элла. Чтобы удержаться на ногах, она вынуждена была схватиться за первый попавшийся предмет, и им оказался локоть Йетса. Элла вцепилась в него обеими руками.

Сэм заботливо поддержал ее здоровой рукой и сказал:

— Ладно, оставь ее в покое, Соня. Я провожу ее домой. Встретимся у тебя через… — он посмотрел на часы, — через три часа. Ты пока проверь, есть ли транзитные билеты на Девон и закажи нам парочку.

— Хорошо. И постараюсь подобрать охрану для Брэдли.

— Вот и прекрасно, я побуду с ней, пока не придет охранник.

Элле не понравилось, что о ней говорят так, словно ее здесь нет. Оставалось только надеяться, что Йетс не попытается избавиться от нее по дороге, как это уже было проделано с человеком, который таращился пустыми, выжженными глазницами в вечность.

— Итак, инспектор Йетс, должна ли я считать себя под домашним арестом? — спросила Элла, кивая на сурового полицейского, застывшего у ее двери. Он забрал у нее личную карточку и собственноручно вставил в прорезь замка.

Йетс молчал до тех пор, пока они оба не оказались внутри.

— Вы не должны думать обо мне как о враге. Я хочу лишь защитить вас от сообщников ван Зелла.

— Хотелось бы, чтобы это было так, — усмехнулась она. — Но что-то слабо верится. Инспек…

— Сэм.

— Хорошо, Сэм.

— Вот так, — улыбнулся он. — Начало положено. Я сделал что-то не так? — Он подошел ближе. Элла отступила на шаг, словно это была его квартира, а не ее. — Я не хотел обидеть вас, особенно после всего, что вам пришлось пережить. Полицейский поставлен для вашей защиты.

Он стоял так близко, что Элла видела следы улыбки в уголках его рта. Если бы она упала в обморок, он бы успел подхватить ее.

Элла никогда не теряла сознания, там, в шлюзовой это случилось в первый раз. Ужас, боль, растерянность — все сразу внезапно навалилось на нее. Ей захотелось спрятать лицо у него на груди и расплакаться. Йетс больше не был врагом. Он — мужчина, защитник, друг.

Но вслух она сказала другое:

— Из всего, что я видела, могу предположить, что вы и ваша подружка, Есилькова, захотите избавиться от меня, как от этого несчастного в шлюзе, и никто не узнает, что действительно произошло в коридоре М-М…

Она зарыдала. Очнувшись, Элла оказалась в объятиях Сэма. Он гладил ее по спине и ласково говорил:

— Не надо плакать. Все в порядке. Все будет хорошо, я обещаю.

Элле было крайне важно удостовериться, что он не враг, что он на ее стороне. Она прекрасно понимала, что Тейлор и его друзья не смогут защитить ее от маньяков, претворяющих дьявольский План в жизнь. Эти люди хотят убивать оптом, уничтожить целые расы, они не остановятся перед убийством одной-единственной сотрудницы Нью-Йоркского университета по имени Элинор Брэдли. Никто не посмотрит, что она красива, хорошо воспитана и пообещает никому ничего не говорить.