Майор А. Дуплин:
«После доклада о всем происходящем по команде я принял решение лоцировать севший за оградой объект локатором ближнего действия. Успел заметить, что в концах треугольника находятся мощные источники радиоизлучения — после этого изображение пропало…»
Капитан П. Лазейко:
«Я не видел, когда развернулась антенна № 12 — заметил только вспышку. Она была внутри ограждения, и когда мы подбежали, двигатели валялись по сторонам, а сама антенна упала на бок и ярко горела. Как деревянная. Хотя она стальная. Антенна радиолокатора кругового обзора была сожжена и свалена с системы наведения. Нижняя из двух антенн была на месте, а верхняя лежала на боку метрах в трех от остатков механизмов привода. Сам фургон, где собраны эти двигатели и редукторы, был оплавлен, краска почернела и вздулась пузырями. Самое жуткое впечатление производили алюминиевые детали антенны они протекли каплями расплава. Офицеры инженерной службы единодушно утверждали, что стальные детали горели, словно под струей кислорода, — их толщина теперь не больше одногодвух миллиметров, а некоторые выгорели полностью. Инженеры не понимали, как они вообще могли гореть. И какой силы должен быть энергетический импульс, чтобы с дистанции в сто сорок три с половиной метра произвести подобные разрушения».
Ефрейтор С. Дудник:
«Я стоял часовым на посту номер шесть и видел, как за внешнее ограждение прилетел треугольник. Большой — каждая сторона метров по пятнадцать. Ни окон, ничего не было — черный. Садился он с тихим шелестом, не очень быстро и сверху — как вертолет. Толщина треугольника метра три — куда выше моего роста. Вспышка, которая сбила антенну за моей спиной, выходила из середины борта. Дырок там никаких не было. Но он стрелял прицельно, иначе задел бы меня — я был прямо на линии огня. Мне ничего, а антенну срубило. Она горела ярко».
Из доклада рядового П. Бешметова:
«Когда начался пожар, я прибежал к ефрейтору Дуднику — наши посты смыкаются. Он стоял возле колючей проволоки и держал под дулом автомата большой черный треугольник метрах в ста от проволоки. Я тоже изготовился к стрельбе, но Серега крикнул, чтобы я не дурил. «Глянь, что он может!» Тогда я понял, что антенну поджег треугольник. Мы не стали стрелять. И по уставу нельзя — он за линией поста».
Из доклада рядового П. Бешметова:
«Треугольник поднялся через часа полтора — мы уже потушили антенну и траву. Начальник караула приказал всем вернуться на посты и проверить ограждение. Когда я подошел к складу хозвзвода, из-за угла вышел ефрейтор Блажис. Он удивился, что я хожу по его посту, потом заметил других и спросил: «А чего вы все здесь бегаете?» Я его спросил, где он был столько времени.
Арвидас засмеялся и говорит: закусывать надо. Он шел к телефонной розетке, чтобы сообщить о заступлении на пост».
Сержант А. Романов:
«Ефрейтор Блажис нашелся через два часа после заступления на пост. Он ничего не видел, ничего не помнит и говорит, что все это время шел к розетке позвонить в «караулку». Треугольника не видел и обижается, что его разыгрывают».
Из доклада старшего лейтенанта Б. Горина:
«Одновременно с ефрейтором А. Блажисом появился на своем посту и рядовой А. Вареница. Он тоже ничего не помнит и убежден, что все это время был на посту. По его мнению, мы все появились, как в мгновенном кино, — нас не было, и вдруг все кругом бегают с автоматами. Наручные часы ефрейтора А. Блажиса отстают на один час пятьдесят семь минут, у рядового А. Вареницы — на один час сорок минут. Они убеждены, что находились только на постах и несли службу.
Особого внимания требует факт исчезновения номеров на автомате и штык-ноже ефрейтора А. Блажиса. Вороненый металл в этих местах чистый и ровный, как заводской. А номера нет».
Майор А. Дуплин:
«Пожалуй, единственный, кто из нас всех критически и трезво оценивает ситуацию — это командир хозвзвода старший прапорщик Воронков Борис Афанасьевич. Старый служака посадил за ограждение множество помидоров солдатам на салаты. Там было еще много поздних сортов, так вот — этот «гость» уселся прямо посреди старшинского поля».
Из доклада старшего прапорщика Б. Воронкова:
«Тому казав, чому ж воны не стреляли в того треугольника? Помидоры подавив, антенну поджег, а его упустили. Ходатайствую о наказании виноватых часовых за помидоры и антенну».
Поле, листья, стебли, помидоры — все изуродовано и расплющено. Впечатление такое, что они побывали под холодным объемным взрывом — огромное ударное давление, вмята даже каменистая земля. Но что поражает — измочаленные помидоры не брызгали! Все тихо растекалось по земле, словно удар был растянут на многие и многие минуты. Никаких отдельных вмятин от колес или опор. Но и на грунт днищем он не садился — многие кусты стоят, похожие на студень. Не сломаны, а изуродованы давлением со всех сторон.
А пока я хочу обратить ваше внимание на написанную по случаю одну рецензию. Автор ее — Геннадий Лисов, 1991 год.
Некоторые представители официальной советской науки до сих пор отрицают реальное существование НЛО, вводя этим в заблуждение общественность.
Поэтому нельзя не обратить внимание на выход в свет книги физика Ю. В. Платова и философа В. В. Рубцова «НЛО и современная наука» (издательство «Наука», 1991). Ожидалось, что эта работа положит конец нелепой «научной» изоляции уфологии в нашей стране, и в диалоге двух оппонентов перед нами предстанет конструктивная программа исследования НЛО. Но, к сожалению, этого не произошло. Сей факт, похоже, озадачил даже редактора книги кандидата физико-математических наук В. Д. Новикова, написавшего в послесловии: «Жаль только, что совместная работа ограничилась введением и заключением, основная же часть книги представляет собой скорее не диалог, а два монолога. Да и те с недомолвками».
Владимир Васильевич Рубцов, обладающий богатейшим материалом по проблеме НЛО (об этом свидетельствует его подробный рассказ о зарубежной уфологии), как-то сдержанно высказался об отечественной. «Эта тема заслуживала бы отдельной главы, если не книги, — справедливо пишет Рубцов. — Поэтому мы вынужденно ограничиваемся самой общей характеристикой».
Очевидно, «общая характеристика» объясняется характером предисловия, написанного известным «цензором НЛО» членом-корреспондентом В. В. Мигулиным. Помимо «хвалебного слова» книге, в нем говорится и о ее роли «в борьбе с наукообразными и просто безграмотными домыслами, раздуваемыми вокруг «проблемы НЛО». Иначе говоря, член-корреспондент по-прежнему отказывает этой проблеме в праве на существование и поэтому заключает ее в кавычки. Разумеется, при таком подходе лучше всего не вспоминать историю советской уфологии, которая, казалось бы, в этой работе была наиболее уместна.
Напомним, что 13 и 22 мая 1978 года в Ленинграде, в актовом зале АН СССР на Неве, состоялся симпозиум на тему «Заслуживает ли НЛО внимания серьезной науки?» О симпозиуме Рубцов и Платов не упоминают. И неудивительно: ведь решение участников этого форума было единодушным в пользу внимания науки к НЛО.
Нельзя не вспомнить и первую академическую публикацию об НЛО, вышедшую в 1979 году: «Наблюдения аномальных атмосферных явлений в СССР (статистический анализ)».
О ней — тоже ни звука в книге. Хотя брошюра опубликована по решению отделения общей физики и астрономии президиума АН СССР и представлена к печати членом-корреспондентом Н. С. Кардашевым.
Яркие страницы в истории уфологии связаны с киевскими научно-техническими совещаниями по изучению аномальных явлений, проходившими с 1981 года. Эти сугубо научные мероприятия создатели книги тоже не заметили. А ведь на первом же совещании под председательством академика АН УССР Г. С. Писаренко при участии члена-корреспондента АН СССР В. С. Троицкого, а также 12 докторов и 45 кандидатов наук было записано: «В атмосфере, гидросфере и ближнем космосе систематически наблюдается большая группа сложных явлений, не поддающихся объяснению. Эту группу явлений необходимо глубоко изучать в интересах науки».