Нет, Лаура уже не могла бы перенести такую утрату. Королева одновременно испытывала радостное возбуждение в голове и сладостную боль в груди. За все время своего существования королева не переживала ничего подобного. Ее судьба выбилась с привычной дороги будней замкнутого мира - и это прекрасно. Но Лаура не находила себе места от переполнявших ее несбыточных планов - и это плохо, и все же... чуть-чуть хорошо. Душа ее то взмывала высоко-высоко в кристальную синеву, то обрушивалась в черные беспросветные пропасти.

- Как бы мне хотелось узнать будущее! - воскликнула она, обращаясь главным образом к длинному восьмиподъездному дому.

- Нет ничего проще, королева, - облегченно вступил в разговор Желвин, с тревогой ожидавший более вольной просьбы.

- Каким же образом? - изумилась Лаура.

- С помощью карт, разумеется, - ответил Желвин, довольный тем, что ему удалось удивить королеву. За тысячи лет, совместно проведенных в замкнутом мире, такое, согласитесь, бывает нечасто.

- Ах да, совсем забыла, - пожала плечами королева. Будь Лаура человеком, она непременно хлопнула бы себя по лбу. - Но где же ты их достанешь?

Желвин зыркнул глазами назад и, скрестив два щупальца, звонко щелкнул ими.

Возле королевы тотчас возник небольшой клубок тумана, из которого вылепился узкий и длинный призрак, похожий на стручок белого гороха с бойкими черными глазками.

- Чего желает королева? - почтительно обратился он к Лауре.

Та рассмеялась, и ее смех звонкими колокольчиками рассыпался по округе. Он так не вязался с мрачным лицом Лауры, но призраки привыкли к такому несоответствию и не находили в нем ничего сверхестественного. И в самом деле, погруженная в личные мысли королева напрочь забыла даже о том, что все это время какой-то частичкой своей души она непрестанно караулила дорогу назад. Ту самую кроваво-платиновую дорогу, которую она проложила с помощью закрытой комнаты.

По которой сейчас прибыл гонец.

- Колоду карт, Эйвишь, да побыстрее!

- Будет исполнено, королева, - стручок согнулся пополам, превратился в облачко тумана и исчез. Лаура тем временем очертила круг в воздухе. Перед ней возникла гладкая белая пластина, словно круглый столик на невидимой ножке.

Эйвишь не заставил себя долго ждать. Мигом обернувшись в мир призраков, он уже стоял здесь и поддерживал тоненькими ручками колоду карт. Лаура осторожно взяла у него принесенный заказ, и Эйвишь моментально исчез, не оставив после себя ни единого следа.

Карты представляли собой плотные прямоугольники с острыми, а не закругленными концами. Размер она имели в полтора раза больше игральных, что не удивительно, ибо это были особые карты с непонятными картинками. Они пришли из других миров и переходили из поколения в поколение. Почти все позабыли их смысл. И лишь такие древние призраки, как Желвин, умели с ними правильно обращаться.

Желвин принял карты из рук Лауры и долго держал их щупальцами, словно вспоминая что-то. Наконец, он торжественным голосом обратился к своей повелительнице:

- Мысленно сформулируй свое желание, королева!

Лаура заметалась. Как можно выразить сухой единственной фразой все то, что происходило сейчас перед ее взором. Что будет, если в душе призрака вспыхнет... звезда? Нет, не звезда, а... здесь требовалось какое-то новое слово, название чувства, полностью охватившего Лауру. Она жалобно уставилась на Желвина, словно требуя помощи. Как же обозначить чувство, путь которого должны сейчас предсказать волшебные карты.

- Это чувство называется "любовь", - печально усмехнулся Желвин, прочтя вопрос в глазах королевы, устремленных на него.

- Значит, все же любовь, - Лаура мечтательно вздохнула.

- И в этом нет ничего хоршего, - горькие складки легли на лицо первого министра. - Жаль, что ты не в силах это понять, королева.

- Начинай, - приказала Лаура, прерывая дальнейшие нравоучения.

Любовь? Вот смешное слово! А почему именно любовь? Вопрос уже был готов сорваться из уст Лауры, но она остановила его. Желвин сосредоточенно перемешивал карты, перекручивая часть из них через определенные промежутки времени.

Семь карт легли на белую поверхность стола. Расколотая гексаграмма - два треугольника (небесный и земной) и карта между ними. Пристально посмотрев на карты, Желвин начал открывать их одну за другой, объясняя попутно смысл красочного рисунка на черном фоне.

Первым открылся верхний ряд, несущий неизвестное духовное влияние. Слева была перевернутая смерть, означающая стагнацию, застой во всех делах. Справа появилась звезда, также лежащая "вверх ногами". Лучи ее освещали разбитые свидания и бесплодные усилия.

Затем был открыт нижний угол небесного треугольника, дающий духовный совет.

Отшельник был изображен там - предостережение или духовный успех.

Открылась карта левого угла земного треугольника, объясняющая подсознательное желание. Луна на черном небе высвечивала обман и спрятавшихся врагов.

На представлявшем желание Лауры правом углу земного треугольника оказался висельник, ноги которого уходили в небо. Переведенный на язык людей смысл этой карты гласил: "Личные желания выше общественных".

Шестая карта - вершина земного треугольника - давала практический совет.

Перевернутый иерофант - слабость и недооценка противника.

Все складывалось для Лауры хуже некуда! Как будто темно-синее пламя неудач вспыхнуло перед королевой. Оставалась еще одна карта - окончательный исход того, что беспокоило королеву в данный момент. Призраки не умеют плакать. Лишь поэтому Лаура с надеждой смотрела на последнюю карту.

Щупальце Желвина бесстрастно перевернуло ее. На голубом-голубом небе светил солнечный круг. Правильный, не перевернутый! Этот рисунок имел только один смысл - счастье и удовлетворение.

Глаза Лауры вспыхнули радостью. Но суровый голос Желвина оборвал готовые выплеснуться эмоции королевы.

- Солнце, - пророкотал он. - Солнце - символ счастья, но оно же - смерть для нас, призраков. Бойся солнца, королева. Мы никогда не сможем вынести его, а те, кто уцелеют от его смертоносных лучей, вольются в ряды презренных черных призраков, в армию черного короля, который правит мраком глубин. Оставайся во тьме, королева, не выведи нас к солнцу.