6 июля
Вчера -- Киев, Коль и К°.
Сам город... 35 лет не был там. Шофер -- "экскурсовод" (мы с Игнатенко в "Чайке"). Ощущение, будто в каком-то большом западноевропейском, скорее, немецком городе: XIX век, улицы, зелень, прибрано, чисто, ухожено... И в общем, говорит шофер, сытно...по сравнению с Москвой!
Может, напрасно мы в средствах массовой информации так уж прибедняемся: чуть ли не на грани голода и полного развала находимся, Живет держава... А Украина может и "сама по себе", без нас... Лозунги демонстрантов: "Коль -да! Горбачев -- нет!"
Загородный дом -- бывшая дача Щербицкого. Красоты природы. Комары.
Переговоры... Сначала один на один... "Ты -- ты!"... А нам, окружению, много лучше, чем бывало с хонеккеровской командой, хотя там были хорошие сами по себе ребята. Близость, понимание, доверчивость, особенно -- от нас, от М. С. Хочет Коль, чтобы был успех на "семерке" в Лондоне... Но не уверен, что так же отнесутся другие, особенно Буш, Малруни, Кайфу. Очень хвалил Мейджора, ругал "его предшественницу".
Потом (когда в расширенном составе беседовали) Келер ("шерп") все уговаривал подчиниться МВФ. М. С. -- ему: "СССР не Коста-Рика! От того, как "вы" (Запад) поведете себя в отношении СССР, история пойдет туда или сюда..."
А в общем аргументация Горбачева обычная для его бесед с иностранцами в последние месяцы. Он не прочел мой вариант к "семерке". Я ему все подсовывал свою копию. Второй частью текста -- программой сотрудничества -- чуть воспользовался, а по главной проблематике, где "меморандум", листал примаковский вариант. Перед беседой я ему протянул свой текст: "Возьмете?"
-- "Да не надо, у меня ведь есть... Ты же прислал", -- сказал так, чтоб я не рассчитывал, что он его возьмет за основу. (Тем не менее, когда вернулись в Москву, позвал меня в Волынское-2, чтоб "завершить" текст для "семерки" перед передачей главам республик. 8-го он собирает Совет Федерации, чтоб получить мандат на Лондон... За один-то день, успеем ли?.. Если начнет передиктовывать представленную баланду -- все!!)
По Югославии с Колем большой был разговор. Не сошлись. Канцлер насупился, ибо М. С. нажимал: невмешательство во внутренние дела; беда, если СБСЕ станет инструментом вмешательства; территориальная целостность, неприкосновенность границ...-- в общем, наш набор с прицелом на Прибалтику! А Коль исходит из того, что Югославии уже нет и танками ее не сохранишь.
Восточная Европа. М. С. тянул на "сотрудничество"... и чтоб освободиться от комплекса "супервлияния". "Мы им "надоели! Но и они нам надоели!" -- говорил он теперь и канцлеру объединенной Германии. И пришлось сильно "держать себя", чтоб устоять на паузе в отношениях с бывшими союзниками, чтобы время утрамбовало новую ситуацию, чтобы привыкнуть к отношениям с ними, как со всеми другими, и не претендовать на "особые" отношения даже в "новом виде".
А в самолете, когда еще летели в Киев, нам с Квицинским сказал: "Вот ненависть какую возбудили к себе "своей дружбой" после войны. Освободили их от фашизма и все загубили!"
Убеждал Коля, что в двусторонних договорах нужен пункт о невхождении "во враждебные союзы". Коль, конечно, парировал: где они, эти враждебные союзы? (и М. С., и Коль имели в виду одно -- НАТО!). И вообще -- чего, мол, ты, Михаил, боишься, ведь Венгрия, например, в 2005 году будет членом Европейского Сообщества, а у ЕС будет тесная кооперация с СССР?!
Очень удачно прошла совместная пресс-конференция на лужайке. М. С. был в ударе. Словом, новая дружба с немцами получила еще один большой "ковш цемента"... Рефреном шло у обоих: если все в порядке будет с советско-германским фактором, он и будет определять судьбу и Европы, и мировой политики. Оба исходят из этого.
На обратном пути в присутствии Квицинского рассердился: "Коль понимает, что ему нас, СССР, не съесть; больше того, без нас ему не съесть Европу и не отделаться от американцев. И он будет делать все, чтоб нам помочь возродиться и стать рядом, тоже современной великой... Ну, а на Украину, конечно, он зарится... Но это уже другое, в отличие от гитлеровского, жизненное пространство".
Кстати, Коль встречался отдельно с Кравчуком, Фокиным (предсовмина УССР) и Гуренко (первый секретарь ЦК КП Украины). На обеде он явно держался с ними снисходительно, свысока. А публика эта (что президент, что премьер, особенно) -- серая, надутая, но "мнит" о себе!
Прогулки с М. С. и без М. С. пока Коль был с украинцами.
Обед: очень "прямое" застолье в стиле "душа нараспашку". Крупно выпили. Тосты!
Отлет. Коль полчаса ждал в самолете своих журналистов... А перед трапом (я, как всегда, стоял в отдалении), Коль вышел из группы сопровождающих и, к удивлению всех, подошел ко мне, долго жал руку, похлопывал по плечу и говорил... Не все я понял, но понял, что он хотел дать мне знать, что "знает" о моей роли. Кто-то, видно, из его людей, с кем я общаюсь -- Блех, Тельчик и другие, -- "наговорили" ему обо мне...
А кто будет готовить материалы к визиту Гонсалеса?!
-- Завтра ведь приезжает! Закадычный друг М. С.
7 июля
В Волынское съехались: Павлов, Щербаков, минфин Орлов, академик Абалкин и мудрый Яременко, некий скандальный Ясин, директор ИМЭМО Мартынов, конечно, Медведев с Ожерельевым... и почему-то Иван Фролов...
У них, оказывается, уже был проект для Лондона, но в виде письма М. С. к главам государств "семерки". На 19 страницах. Так что мой текст вообще уже был неуместен.
Приехал Горбачев. Прочли проект. Он предложил принять "за основу" и идти постранично. Я вякнул -- мол, у меня "общего порядка" соображения: цифры и данные, вкрапленные в текст, создают ощущение провальности нашей экономики, полной нашей неуверенности, сможем ли "выплатить". Зачем так? Неужели это их поощрит иметь с нами дело, если мы выдаем свое бессилие делать экономику самим?..
Абалкин, затем Медведев: надо откровенно показать ситуацию, иначе не поверят.
Я: они знают ситуацию лучше нас, дело в психологии, в тактике. Главы "семерки" заинтересованы нам политически помочь, и не надо их ставить в ситуацию, когда каждый "шерп" может, сославшись на наше же "раздевание", возбудить сомнения... А после политического решения -- поезд ушел... И эксперты, и финансисты будут вместе с нами подсчитывать, что с нами делать.