Когда Лисовин понял, что ему давно уже перестали встречаться приметы, которые он хорошо запомнил еще во время их прошлого пути в Подземелье, он решил остановиться и как следует все обдумать. Мысль о том, что они с Гвинпином позорно заблудились, рыжебородый друид упорно гнал от себя, хотя, как ему казалось, Гвинпин при желании мог быть весьма проницательным и, скорее всего, уже обо всем догадался и сам. Лисовин дождался, когда его нагонит, кряхтя и бормоча себе под нос вычурные проклятия всем подземельям мира, деревянный приятель, после чего решительно опустился наземь и скомандовал привал. Гвинпину не нужно было повторять дважды: он попросту шмякнулся на каменный пол и выразительно застонал. Однако друид тут же пресек бурные проявления дорожных чувств и взял быка за рога.
- Не хотел бы тебя расстраивать, дружище, но я отчего-то не узнаю тех мест, по которым мы сейчас шагаем с тобой.
Горестный всхлип массивного деревянного клюва был ему ответом.
- Отчаиваться, конечно, не стоит, - поспешно заметил Лисовин, - но нам теперь, думаю, стоит как следует все обмозговать. Видишь, что нас ждет.
И он кивнул вперед, туда, где их дорога упиралась в стену, где зияли три почти одинаковых входа в следующие галереи.
- Нам, похоже, предстоит сделать выбор, хотя, честно признаться, я не помню вообще этого места и не думаю, чтобы мы когда-нибудь здесь шли в прошлый раз...
- Ну, так сделай его, этот самый выбор, - прошипел Гвинпин, - или ты хочешь, чтобы я все делал один?
Лисовин за время их совместного путешествия уже порядком притерпелся к сварливому характеру своего напарника, поэтому просто выразительно помолчал, после чего кивнул на крайний ход.
- Самое простое - это начать с крайнего хода, затем, если там будет тупик, вернуться и обследовать средний, а уж потом...
- А если тупика там не окажется? - перебила его кукла. - И к тому же, вдруг мы там угодим в какую-нибудь крупную неприятность?
"Крупнее неприятности, чем ты сам, приятель, на целом свете нет, поэтому можно дальше не беспокоиться", - завертелось на языке у друида, но он, понятное дело, проглотил эту мысль, немного помолчал и развел руками.
- Тогда можно разделиться и попытать счастья в одиночку. Ты этого хочешь?
По нынешнему виду Гвинпина и выражению его деревянной физиономии, самой подвижной частью которой сейчас являлся уныло поникший клюв, можно было с уверенностью сказать лишь одно: он предпочел бы остаться здесь до той поры, покуда друид сам не исследует все галереи и не определится с их дальнейшей дорогой. Понял это и Лисовин, и его брови стали сердито сдвигаться к переносице - обычный признак надвигающейся бури.
- А нельзя ли нам чуточку передохнуть, мой друг? - осторожно поинтересовался Гвин, у которого всегда было повышенное чутье на трепку, будь то физическое притеснение либо моральное уязвление самолюбия.
- Это конечно, - согласился Лисовин. - Но когда-нибудь решать-то ведь все равно что-то придется!
- Тогда я предлагаю, уж коли другого выхода нет, пойти в средний коридор, - скрипнул душой Гвинпин. - Этим путем у нас будет больше шансов и слева, и справа.
Лисовин удивленно взглянул на куклу, отдавая должное логике Гвина, правда, не столько внутренней, сколько внешней - так убедительно была построена фраза. Кукла немедленно прочитала взгляд друида и решила развить успех.
- В случае чего всегда можно будет поворотить либо туда, либо сюда, блеснула логикой деревянная птица. - И так у нас будет больше шансов не свернуть с главной дороги, ведь боковые пути чаще всего и норовят непременно увести куда-нибудь в сторону.
- Ладно, - согласился Лисовин. - Что туда, что сюда, один конец - все равно не знаем, куда выйдем. Хотелось бы, конечно, к Храмовникам поближе, к их замку. Но если промахнемся, останется только гадать, когда еще дневной свет увидим.
Они передохнули и вновь двинулись в путь, избрав предложенный Гвинпином средний подземный ход. Своды там были высокие, шагалось легко, во всяком случае, друиду, а кукла поспешала за человеком как могла.
Иногда им встречались стены, обильно поросшие бурым мхом, но в полутьме Подземелья источник влаги отыскать было невозможно, и Лисовин полагался на авось. Он пока надеялся, что либо их пути под землей скоро придет конец, либо запас воды во фляжке друида будет таять не так скоро. Между тем в коридорах и галереях становилось все холоднее, и у друида изо рта все чаще вылетала тонкая струйка пара.
Однажды они даже потеряли друг друга. Лисовин отправился на разведку в очередной поворот коридора, где ему послышался тихий шорох, а Гвинпин, занятый своими мыслями, так и продолжил путь вперед, успев углубиться далеко в основной ход, который, к счастью, привел его в тупик, вынудив возвращаться. Несколько раз им встречались на пути большие лужи, невесть откуда взявшиеся на ровных каменных плитах, когда ни вверху, ни в боковых стенах не было никакого дуновения воздуха - явный признак какого-нибудь отверстия.
Их подземное путешествие завершилось неожиданно. Дорога привела их в тупик - вокруг вздымались глухие стены, однако над головой Лисовина белела круглая дыра
- Ну, хвала Создателю, - удовлетворенно прошептал бородач. - Теперь надо думать, как будем вылезать.
- А как? - не понял Гвинпин и обалдело уставился на Лисовина. Затем медленно перевел взгляд и запрокинул голову. После чего вновь вопросительно взглянул на приятеля.
- Ну, тебе-то, положим, беспокоиться нечего, - подмигнул ему Лисовин. - Ты же у нас пернатый - одно слово, птица!
И бородач поучительно поднял палец. Затем проследил, куда он устремлен, крякнул и опустил глаза.
- В общем, взмахнешь своими култышками и прямо-таки воспаришь. А вот я и рад бы - при этом друид похлопал себя по загривку, - да грехи, как видишь, не пускают. Ну, да не беда. Есть у меня одна мыслишка. Только надо, - Лисовин уже внимательнее взглянул на шахту колодца, отвесно уходящую вверх, - поискать, где тут место немного поуже будет.
И он принялся вышагивать вдоль стен, запрокинув голову и шепеляво насвистывая в бороду невнятный мотивчик. Затем удовлетворенно крякнул и как-то оценивающе посмотрел на Гвинпина.